Кормилица Да ничего она не говорит, А только плачет, плачет; на кровати Лежит пластом, — вдруг вскочит, начинает Тибальта звать иль закричит: «Ромео!» — И упадёт опять. Ромео О, это имя, Подобно выстрелу смертельной пули, Её убило так же, как вот эта Проклятая рука — её родного! О мой отец, скажи, где поместилось В моём презренном теле это имя, Чтоб мне разрушить гнусное жильё! (Вынимает шпагу.) Брат Лоренцо Стой, удержи отчаянную руку. Мужчина ль ты! Да, с виду ты мужчина, Но плачешь ты по-женски, а поступки Гнев зверя неразумный выдают. Ты — женщина во образе мужчины Иль дикий зверь во образе обоих. Ты изумил меня, клянусь святыми. Благоразумней я тебя считал! Тибальта ты убил — теперь ты хочешь, Свершивши над собою злое дело, Убить себя, убить свою супругу, Которая живёт одним тобой! Восстал ты против своего рожденья, И неба, и земли: ведь и рожденье, И небо, и земля — в тебе самом, Как три единства. Сразу всё погибнет! Стыдись! Стыдись! Позоришь ты свой образ, Свою любовь, свой разум; ими щедро Ты наделён, но сам, как лихоимец, Не пользуешься всем, как подобает, Чтоб совершенствовать всегда свой образ, Свою любовь, свой разум. Образ твой — Лишь восковая форма, если ты Отступишься от доблести мужчины. Любовь твоя — лишь клятвопреступленье, Коль ты нарушишь клятву и убьёшь Любовь, которую клялся лелеять; И разум твой, что должен украшать Твой образ и любовь твою, их только Испортит неумелым обращеньем: Как иногда в пороховнице порох У воина неопытного вспыхнет, Так вспыхнет от неловкости твоей То, что тебе должно служить защитой. — Тебя ж взорвёт на воздух. Ну, вставай! Мужчиной будь! Жива твоя Джульетта, Из-за кого хотел ты умереть, — Ведь это счастие! Тибальт тебя Хотел убить, а ты убил его, — И это счастие! Закон, что смертью Грозил тебе, как друг к тебе отнёсся И смерть тебе изгнаньем заменил, — И это счастие! Ты взыскан небом, И счастие ласкать тебя готово; Ты ж дуешься на жизнь и на любовь, Как глупая, капризная девчонка! Смотри, таким грозит плохой конец. Ступай к любимой, как решили мы, Пройди к ней в комнату, утешь её, Но уходи, пока дозор не вышел, Иль в Мантую не сможешь ты пробраться. Там будешь жить, пока найдём возможность