М.: Нет. К.: А вы? Что делали вы? М.: Ну а как по-вашему? К.: Вы вступили друг с другом в половую связь? М.: Черт возьми, а чем же мы еще занимались? Щелкали орешки? Извините, но… К.: Вы долго там оставались? М.: Точно не помню, примерно до одного-двух часов ночи. Потом пошел домой. К.: В тот раз вы впервые увидели мисс Макгроу? М.: Да, впервые. К.: Что вы о ней думали, когда оттуда уходили? И на следующий день? (Молчание.) М.: Я думал… сначала я думал, что она обычная шлюха, хотя она не производила такого впечатления. Позже решил, что она нимфоманка. И то и другое было неправдой. Теперь… теперь, когда ее уже нет в живых, я понимаю, было чистейшим безумием, что нечто подобное могло прийти мне в голову. (Молчание.) К.: Послушайте. Я хотел бы вас заверить, что мне так же неловко задавать вам такие вопросы, как и вам на них отвечать. Я бы никогда не позволил себе ничего подобного, если бы при этом не преследовал определенной цели. И к сожалению, это только начало. М.: Не злитесь, что я только что вышел из себя. Я просто не привык к такой обстановке. Я сам себе кажусь сумасшедшим, сидящим в этой стеклянной клетке и рассказывающим о Розанне такие вещи, каких никогда никому не рассказывал, и при этом снаружи бегают полицейские, крутится магнитофон, а в углу сидит сержант и не сводит с меня взгляда. К сожалению, я недостаточно циничен, особенно когда речь идет о… К.: Джек, пожалуйста, опусти шторы на этой стеклянной стене. И подожди снаружи. (Молчание.) Ромни: До свидания. М.: Пожалуйста, извините меня. К.: Вам не за что извиняться. Так что же произошло между вами и мисс Макгроу? После вашей первой встречи. М.: Через два дня я позвонил ей. На этот раз ей не хотелось со мной встречаться, она прямо мне об этом сказала, но, если у меня возникнет желание, я должен ей позвонить. Когда я позвонил вторично, примерно через неделю, она сказала, чтобы я пришел. К.: И вы… М.: Да, я пришел. Так мы начали встречаться. Иногда раз в неделю, иногда два раза. Мы всегда встречались в квартире Розанны. Часто в субботу, в таких случаях я оставался у нее и на воскресенье, когда ни мне, ни ей нечего было делать. К.: Как долго продолжалась ваша связь? М.: Восемь месяцев. К.: Почему она закончилась? М.: Потому что я в нее влюбился. К.: Сожалею, но я вас совершенно не понимаю. М.: Все очень просто. По правде говоря, я уже давно был в нее влюблен. Она мне очень нравилась. Но мы никогда не говорили о любви, и я не хотел ей в этом признаваться. К.: Почему же? М.: Потому что не хотел ее потерять. А когда однажды я сказал ей об этом… ну, все сразу было кончено. К.: Как это произошло? М.: Вы должны понять, что Розанна была самой рациональной женщиной из всех, кого я когда-либо знал. Я нравился ей, а главное, она с удовольствием со мной спала. Но жить со мной она не хотела и никогда этого не скрывала. Мы оба очень хорошо знали, почему встречаемся друг с другом. К.: Как она отреагировала, когда вы сказали, что любите ее? М.: Ей это не понравилось, потом она сказала: «Сегодня напоследок побудем вместе, завтра уйдешь, и все. Мы больше не будем встречаться». К.: И вы согласились без всякого сопротивления? М.: Да. Если бы вы знали ее так же хорошо, как я, то поняли бы, что ничего другого не остается делать. К.: Когда это было? М.: Третьего июля прошлого года. К.: И всякие контакты между вами прекратились? М.: Да. К.: У нее были какие-нибудь мужчины, кроме вас, в тот период, когда вы встречались? М.: И да и нет. К.: Другими словами, у вас создалось впечатление, что иногда у нее что-то было и с другими? М.: Дело не в том, какое у меня создалось впечатление. Я это знал. В марте я был в четырехнедельной технической школе в Филадельфии. Еще до моего отъезда она сказала, что мне не следует рассчитывать на то, что она сможет… может так долго сохранять мне верность. Вернувшись, я спросил ее об этом. Она ответила, что сделала это один раз – через три недели. К.: Она вступила в интимную связь с другим? М.: Да. Это отвратительное выражение. А я оказался таким болваном, что спросил, кто это был. К.: Что же она вам ответила? М.: Что это не мое дело. Что ж, возможно, это и правда, с ее точки зрения. К.: В течение этих восьми месяцев у вас были регулярные интим… вы регулярно спали вместе, если я вас правильно понял? М.: Да. К.: А в те вечера, когда вы не встречались, чем она занималась? М.: Сидела одна. Ей очень нравилось быть одной. Она читала невероятное количество книг. Кроме того, по вечерам она работала. Все время что-то писала, не знаю что. Никогда мне об этом не рассказывала. У Розанны был ужасно самостоятельный характер. Кроме того, у нас не было никаких общих увлечений. Разве что одно. Но нам было хорошо вдвоем. Правда. К.: Откуда у вас такая уверенность, что она сидела одна, если вас там не было? М.: Я… иногда меня охватывала ревность и несколько раз, когда она не хотела меня видеть, я шел к ней и ходил возле ее дома. Два раза я стоял там с той минуты, когда она пришла домой, и до тех пор, когда она утром ушла. К.: Вы давали ей деньги? М.: Никогда. К.: Почему? М.: Ей не нужны были мои деньги, она сказала это в самом начале. Когда мы иногда куда-нибудь ходили вдвоем, она всегда за себя платила. К.: Что она делала потом, когда вы перестали встречаться? М.: Не знаю. Я больше никогда ее не видел. Вскоре я нашел другое место и переехал в Омаху. К.: Какой у нее, по-вашему, был характер? М.: Я уже сказал, она была очень самостоятельная. Порядочная. И очень естественная – во всех отношениях. Например, никогда не пользовалась косметикой и не носила драгоценностей. Она производила впечатление спокойной, терпеливой, но однажды сказала, что не хочет видеть меня слишком часто, потому что знает, что я начну действовать ей на нервы. Вроде бы у нее это так со всеми, но она не хочет, чтобы так произошло между нами. (Молчание.) К.: Теперь я задам вам несколько вопросов весьма интимного характера. М.: Спрашивайте. Теперь уже я готов отвечать на все вопросы. К.: Имеете ли вы приблизительное представление о том, сколько раз были вместе? М.: Да. Сорок восемь. К.: Вы это знаете настолько точно? М.: Да. Могу вам даже сказать почему. Каждый раз, когда мы были вместе, я ставил красный кружок в рабочем календаре. Прежде чем его выбросить, я их сосчитал.