Поэтому, позвонил Сейрану, владельцу сети бутиков в нашем городе, о предоставлении нам большего количества времени, на примерки и окончательный выбор. Этот хитрый, но очень добродушный армянин, с радостью готов был нам предоставить это время, когда узнал о том, сколько чего мы собираемся у него купить, да ещё и увеличил размер скидки. И сейчас, я посмотрел на спящее личико жены, и тихо встал чтобы не разбудить. Дядя Серёжа уже был готов к пробежке, более того, достал из холодильника курицу, для размораживания. Несмотря на свой возраст, дядя Серёжа легко переносил нагрузки, утренних пробежек. Из чего я заключил, что дома по видимому, он занимался этим регулярно. Когда мы вернулись, наши жёны ещё спали, поэтому после лёгкого душа, мы принялись за приготовление завтрака. Видно почувствовав запах готовящейся еды, первой на кухню заглянула мама Аделины, и тут же скрылась в ванной. Моя красавица пришла босиком, и как всегда, улыбаясь озарила всё вокруг. Я подхватил её на руки и прижимаясь к её губам спросил: - Ты у нас так и не приучилась обуваться? - Жарко же. Ногам приятна эта прохлада – ответила жена обвивая мою шею руками. Я отнёс жену в спальню, и стал расчёсывать её волосы. Мама Аделины накупила много всяких заколок, которые помогли нам, как-то придать форму её волосам. И строго настрого запретила, стричь волосы во время беременности. Мы с дядей Серёжей спорить не стали, и предложили альтернативный вариант, в виде парика. Она согласилась, но внесла свои коррективы о том, что парик должен быть искусственным, чтобы чужая негативная энергетика, не могла передаться, ни матери, ни ребёночку. Запретив также, заранее делать какие-либо покупки, для ребёнка. Мы с дядей Серёжей вздохнули, но согласились следовать этим правилам и ограничениям. Суд был назначен, через неделю. И это было не так много, как может показаться. Тем более, что мне не хотелось, чтобы дело было возвращено на доработку. Мне хотелось, покончить с этим раз и навсегда! За день до суда, казалось всё было учтено, и ничего не упущено. Но мама Аделины, решила присутствовать на суде. И дяде Серёже, не удалось её переубедить. И встал вопрос, с кем останется Аделина в этот день. Нина сказала, что у неё тоже растёт дочь, и она хотела бы быть готовой к тому, если на пути её дочери, станет такая же Галина. И я заметил, как вытянулось лицо Стаса, от этих слов. А Даша была, свидетелем по делу. Поэтому, выбор доверенных лиц, был не велик. Это были, медсестра, которая ставила капельницы, и наша соседка, тётя Зина. Душа была не на месте, от переживаний за жену, и как пройдёт судебное заседание. Напомнив несколько раз, чтобы Аделина без меня не ходила, и долго не сидела, я с мыслями о ней, направился в суд пораньше, где меня уже ждали, обвинитель по делу, следователь, мои помощники, и даже комиссар полиции. В назначенное время, всех запустили в зал. Заседание было закрытым, и в основном присутствовали, мои подчинённые и сотрудники полиции. И я взглянул на дядю Серёжу, который махнул головой, в знак того, что с Аделиной всё в порядке. Один за другим, стали вызывать первых свидетелей, Дашу, бармена из ресторана, и таксиста. И хотя они отвечали более менее уверенно, адвокат подсудимых, буквально давил на них, получив при этом замечание от судьи. Адвокат вёл себя нагло и уверенно. А по лицу Галины, то и дело пробегала тревога, хотя она и пыталась, изобразить равнодушие. Братья сидели, не поднимая головы, уткнувшись лицом в пол. Я заметил, как их родители, держась за руки, сидели и остро реагировали на все, что здесь происходит. Когда вызвали тётку Галины, оказавшуюся для неё не родной, Галина выпрямилась, как струна. И вслушивалась в каждое её слово, и под конец вскочив с места, крикнула: - Да эта старая мымра, мне просто мстит за то, что я оказалась не дочерью её брата! Вы что, не видите? Женщина даже вздрогнула, от этих обвинений. И я заметил, как она с полными слёз глазами, и дрожащим голосом ответила: - Я полюбила тебя тогда, как родную. И сейчас, ты мне не чужая! И это, просто чудовищное обвинение! - Если винить, то вини вон маму! Это она трахалась, с кем не попадя! – продолжала кричать Галина. В зале раздался гул. Судья призвал всех к порядку, а адвокату наказал успокоить, свою подопечную. Я сам был в шоке от её выкриков, и заметил, как при этих словах, её беременная мама уткнулась в плечо мужа, а он обнял женщину за плечи. Галина представала передо мной, и перед судом, совсем в другом свете. Но видимо, такое отношение к своей матери, не было новостью для её отчима, и её братьев. Адвокат был явно недоволен, и поведением своей подопечной, и тем, что на суд явилась эта женщина (несостоявшаяся тётка Галины). Следующим вызвали в зал, бомжа. Дядя Серёжа попытался вывести жену из зала, но так и не смог. Бледная, она сидела упираясь, и сжимая двумя руками, сиденье стула. В зале поднялся шум, когда он стал рассказывать. На этот раз, у самого адвоката не выдержали нервы, и прерывая свидетеля, он выкрикнул: - Да кому Вы верите? Это явно, подкупленный свидетель! Он в точности повторяет те показания, которые заставляли подписать моих подопечных, на допросе. Просто, слово в слово! Да бомжи, за бутылку, маму родную продадут! - Я делаю Вам замечание, господин адвокат! Вам, слово не давали! – стукнув молоточком, сказал судья. Бомж на некоторое время замолчал. А я заметил, как обеспокоенный дядя Серёжа, выводит из зала маму Аделины. Я взглянул на Стаса, и тот взяв Нину за руку, вышел вслед за ними. Глава 64 Егор - Продолжайте! – обращаясь к бомжу, сказал судья. Страсти накалялись, и когда бомж дошёл до того места, когда Аделину выкинули в мусорный контейнер, Галина с ненавистью выкрикнула братьям: - Недоумки! Даже по сторонам не смотрели. Дальше своего носа, ничего не видели! Имбецилы! Братья заплакали. А отец, вывел их мать в коридор. Молоточек судьи, уже не мог остановить, этот шум в зале. Но бомж продолжал: - И ещё, я хотел ответить господину адвокату. Я может и потерял товарный вид, живя на улице, но человеческое лицо не терял, и совесть не продавал! После этих слов, в зале воцарилась тишина. Даже я, не ожидал от бомжа такого. А адвокат, просто отвернулся, не посмев даже взглянуть в его лицо. Судья объявил десятиминутный перерыв, и я ринулся в коридор. Но в коридоре, не было, ни дяди Серёжи, ни мамы Аделины, ни Стаса, ни Нины. Только, одиноко прижавшись друг к другу, сидели родители подсудимых. При виде меня, они опустили взгляд. Хотя, их вины в этом деле, я вообще не усматриваю. Мне даже, было жаль их, чисто по человечески. Я позвонил дяде Серёже, но он не ответил. Аделину раньше времени пугать не хотел, поэтому позвонил Стасу. - Мы в больнице, Егор! Дине Яковлевне стало плохо. Пока, одни только подозрения. И повышенное давление. Взяли анализы, сейчас потороплю лабораторию. Всё, под контролем. Я направил Нину, к тебе домой. Всё будет хорошо, не волнуйся! – ответил Стас. Я позвонил Аделине, и услышав её голос, стало чуточку легче. Немного успокоив и жену, я вновь вошёл в зал. Мне нужно было, завершить это дело, чтобы больше никогда в моей семье, не было бы, даже упоминания об этом. Представленная запись видеорегистратора, поставила жирную точку, в этом деле, но только, не для адвоката. После просмотра записи братья, не смотря на взгляды, которые кидали на них сестра и адвокат, в заключение, признали свою вину, и подтвердили всё сказанное ими, на первом допросе. Но адвокат не унимался, и настаивал на независимой экспертизе. И проверке бомжа, на детекторе лжи. Грозился, подачей апелляции. А затем, с красным, как рак лицом, сидел и выслушивал приговор суда. В итоге, Галина получила девять лет лишения свободы, в колонии строго режима. А братья, по четыре года, в колонии общего режима.