В вагоне-люксе был телевизор, сейчас там шел «Гринч – похититель Рождества» – тот, что с Джимом Керри в роли Гринча. Вокруг собралась толпа детей (как маленьких, так и постарше) и родителей. В других углах вагона болтали и выпивали небольшими компаниями, а несколько любителей одиночества просто разглядывали свои отражения в потемневших оконных стеклах. Этот вагон тоже украсили к празднику гирляндами, блестками и другими рождественскими декорациями. Том осушил свой стакан с джином, сжевал орешки и кренделя и сосредоточил внимание на сидящей неподалеку группе пассажиров. Один читал, другая вязала, третий слушал музыку в наушниках. Периодически Лэнгдон бросал взгляды на входную дверь, проверяя, не появятся ли Макс и Элеонора, но пока никаких следов. – Вы все едете где-то отмечать Рождество? – спросил Том с, как ему хотелось верить, дружелюбным и заинтересованным выражением лица. Джин всегда расслаблял и делал счастливым, пусть и ценой легкого помутнения в голове. Занимающаяся вязанием дама подняла голову и улыбнулась. – Я направляюсь в Саут-Бенд, штат Индиана. Мой внук учится на втором курсе в Университете Нотр-Дам, я еду к нему на каникулы. Скорее всего, мне придется для него готовить, убирать и стирать, но ничего страшного – так и поступают бабушки. К тому же скоро Рождество – кто хочет провести его в одиночестве? – Согласен, – сказал Том и представился. Дама протянула руку и пожала его ладонь: – Паулина Бикон. – Вы живете неподалеку от Вашингтона? – Да, в Спрингфилде, штат Виргиния. А вы? – Прямо в Вашингтоне. – Не представляю, как вы справляетесь с пробками, – раздался голос мужчины, читавшего книгу. Ему было около сорока пяти, лысый, чуть полноватый. – Я возвращаюсь в Толедо. Ездил в Вашингтон по делам, пришлось арендовать машину и объезжать его по окружной автомагистрали. Не представляю, как вы там передвигаетесь. Словно Дикий Запад на колесах. Безумие какое-то. – Он покачал головой. – Я Рик, – представился он и улыбнулся. – Можете звать меня просто Толедо Рик. – Значит, как я понимаю, вам всем нравятся поезда, – сказал Том. – Я не люблю летать, – ответила Паулина. – Поезда же вызывают у меня ностальгию по детству. А вы? – Я много летаю, но уже поднадоело. Решил попробовать более цивилизованный способ передвижения, – ответил Том. – Ну, в данный момент мы никуда не движемся, – заметил Рик. – Я обычно тоже летаю, но этот билет удалось раздобыть по отличной цене. – Он посмотрел наружу и нахмурился. – Правда, прямо сейчас цена не кажется отличной. По крайней мере, к Рождеству я буду дома. – У вас семья? – Жена и шестеро детей. В том числе четверо подростков, трое из которых девочки. Я их вообще не понимаю. – Девочки другие, – сказала Паулина. Мужчина с наушниками теперь прислушивался к разговору. Он представился как Тед из Милуоки. – С мальчиками тоже непросто, – сказал он. – У меня их четверо, все теперь взрослые. Когда появился первенец, у меня на голове было полно волос, а к рождению четвертого не осталось ни одного. В этот момент подошла Агнес Джо с пивом и уселась рядом. Том предложил ей тарелку с закусками, женщина опустошила ее одним движением. Представляться она не стала – похоже, как и в вагоне-ресторане, все ее уже знали. – А что насчет вас, Том? – спросил Рик. – Куда направляетесь? К родным? Лэнгдон покачал головой: – У меня родных, считай, и нет. – Ну, у всех есть где-нибудь родственники, – заметила Паулина. – Не у всех, – сказала Агнес Джо. – Я тоже одинока. – Я не говорил, что одинок. Я репортер. Объездил весь свет. У меня есть друзья в странах шестидесяти-семидесяти, наверное. – Друзья – одно дело, а родные – совсем другое, – заявила Паулина. Возможно, она была права. – Разведен или никогда не женился? – спросила чавкающая миндалем Агнес Джо. В ответ на его удивленный взгляд она красноречиво посмотрела на лишенный кольца безымянный палец Тома. – Разведен. Хотя брак был столь недолгим, что я его и не почувствовал толком. – Что ж, вы явно женились не на той, – сказала Паулина. – Откуда знать наверняка? – спросил Толедо Рик. – Есть много признаков, – вставила Агнес Джо. – Главное – это правильные ощущения. Вроде того, что тебе кажутся неважными еда, питье, сон, даже дыхание, если только ты находишься рядом с тем человеком. – Она уставилась на Тома. – Ты когда-нибудь испытывал подобное к кому-нибудь? Все посмотрели на Тома, ожидая ответа. – Эй, это немного личное, – сказал тот. – Ну, в атмосфере поезда есть нечто особенное, – пошутила улыбнувшаяся Паулина, продолжая легко вывязывать одну петлю за другой. Том откинулся назад и на мгновение уставился в окно. – Как ее звали? – тихо спросила Агнес Джо. – Элеонора, – в конце концов ответил он. – Давно не виделся с ней? – Вообще-то, не очень давно. – Он вынырнул из раздумий. – Но прошлое осталось в прошлом. – Я еду в Лос-Анджелес к моей девушке, Лелии, и проведу Рождество с ней. – Она актриса? – спросила Паулина оживленно. – В каком-то смысле – да. – А где она играла? После некоторых колебаний Том ответил вопросом: – Вы, случайно, ни разу не смотрели по телевизору «Каппи – волшебный бобер» субботним утром? Женщина ответила безучастным взглядом, даже упустила пару петель. После безуспешных попыток разъяснений Том решил забыть об этом разговоре. Все собравшиеся глядели, как в вагон вошел один из проводников, одетый Санта-Клаусом. Все дети – даже те, кто постарше, – в мгновение ока бросили Джима Керри и Гринча и столпились вокруг человека в красном. Таким неизменным всеохватывающим обаянием обладал старичок Святой Николай. – Как мило, – сказал Том, когда Санта стал раздавать всем подарки. – У них такое каждый год, – пояснила Агнес Джо. – Даже если поезд не ломается. Том поглядел на нее с внезапным интересом. Ему только что пришло на ум, что, по словам Реджины, Агнес Джо очень много путешествует – к родственникам, как думала проводница. Однако та только что призналась, что одинока. Куда же она ездит? – Значит, вы уже ездили рождественскими поездами? – спросил он. – О да, много раз. – И едете до самого Чикаго? – Верно. – Проведете там праздники? – Нет. Мне в Лос-Анджелес, как и тебе. – Поездом? – «Саутвест Чиф», – она стрельнула в него взглядом. – А ты? Два дня с Агнес Джо в «Чифе». Он задумался, что будет, если он выпрыгнет из окна поезда прямо сейчас, пока тот стоит. Когда Том уже собрался ответить, старый добрый «Кэпитол Лимитед» качнулся и вновь тронулся. Находящиеся в вагоне приветствовали это одобрительными криками, но Лэнгдон был не в силах заставить себя присоединиться к ним. По громкой связи раздался голос: – Приносим извинения за задержку, но все уладилось. На следующей станции нас встретит бригада техобслуживания. Мы ненадолго задержимся, чтобы удостовериться, что все в порядке, после чего продолжим путь. Надеемся компенсировать в дороге упущенное время. Все предупреждены о задержке, так что никто не опоздает на пересадку. Благодарим вас за понимание и за то, что воспользовались услугами компании «Амтрак». Желаем счастливых праздников. Подошедший Санта раздал всем маленькие коробочки. Тому досталась миниатюра знаменитого локомотива «Супер Чиф» типа «Санта Фе». Тед снова надел наушники, а Толедо Рик и Паулина извинились и ушли. Агнес Джо наклонилась поближе и бросила взгляд на модель в руках Тома: – «Супер Чиф Санта Фе» Южной тихоокеанской транспортной компании – предшественник «Саутвест Чиф», на котором я поеду в Лос-Анджелес. Это замечательный поезд, в пути открываются прекрасные виды на горы и равнины. Проезжает через восемь штатов по дороге к побережью. – Спасибо, интересная информация. Теперь Том был твердо убежден, что она обыскала его купе и нашла билет на «Чиф». Он решил соорудить в комнате натяжную мину-ловушку из самого тяжелого предмета, который окажется под рукой. В поезде два двигателя – возможно, никто не заметит, если один пропадет? Можно будет запихать его в уборную или душевую и натянуть пружину. – Да, прекрасный маршрут. Превосходный вариант добраться до Лос-Анджелеса. – Я в этом не сомневаюсь. – Том поставил стакан. – Так почему вы направляетесь туда? – У меня там друзья. Мы ездим друг к другу на Рождество каждый год. В этом году мой черед отправиться к ним. – Хорошая традиция. Реджина сказала, вы очень много путешествуете поездом. И, похоже, с вами многие знакомы.