Столько разговоров о свадьбах… Том украдкой бросил быстрый взгляд на руку Элеоноры. Ни обручального кольца, ни помолвочного. Трудно поверить, что она не нашла никого другого. Тем не менее посмотрите на него самого. – Так в каком жанре ваш сценарий? – спросил Лэнгдон. Он совершенно не разбирался в съемках, но попытался принять вид бывалого специалиста по кино. – Смотря что мы здесь найдем. Макс хочет романтическую комедию. Я больше склоняюсь к детективу с умеренно высокой горой трупов. – Почему бы не совместить и то и то? Нет ничего забавнее груды покойников на рельсах, если сделать все должным образом. Макс указал пальцем на Тома и посмотрел на Элеонору: – Вот, видишь? Я уже обожаю этого парня. Он мыслит нестандартно. Том, вы никогда не задумывались о работе киносценаристом? Взгляд Лэнгдона упал на Элеонору. – Не ранее чем два часа назад. – Это не так просто, как кажется, – ответила женщина. – И каково же это? – парировал он. Макс извинился и подошел к Стиву и Джули. За ним, как собачка, последовал Кристобаль. Режиссер завязал оживленный разговор, который Том, впрочем, не мог расслышать. Но речь шла о чем-то захватывающем, поскольку парочка выглядела совершенно потрясенной словами Пауэрса. Наверное, он часто оказывал такой эффект на людей. – Макс что-то планирует? – Как обычно, – ответила Элеонора. – Никогда бы не подумал, что ты завершишь путь в Лос-Анджелесе. – Все мы где-то завершим свой путь, – она подняла глаза вверх. – На себя посмотри. Проделал путь от Бейрута до Дункана Файфа. – Освещать войны – удел молодежи. Я уже не столь юн, – сказал Том и добавил: – Кроме того, сколько можно по-разному описывать, как люди истребляют друг друга? У меня уже пять лет назад закончился запас существительных, глаголов и прилагательных. – И как, тебе хоть раз удалось изменить мир? Хотя фраза звучала саркастически, судя по тону Элеоноры, она таковой не являлась. – Оглянись вокруг и увидишь ответ. – Ты продержался дольше многих. Дольше тебя, подумал Том. После паузы женщина спросила: – Как твои родители? – Лишился обоих. Матери совсем недавно. – Мне очень жаль, Том. Они были хорошими людьми. Он поразмыслил, не сказать ли ей, почему он едет этим поездом, но в итоге передумал. Между ними больше нет ощущения близости. Они наблюдали, как Макс и Кристобаль стремительно удаляются, оставив ошеломленную парочку хватать воздух ртами, как выброшенные на берег рыбы. – С чего начнем? – наконец задала вопрос Элеонора. Лэнгдон встал и указал на Джули и Стива: – Для начала неплохо. Том представил молодым людям Элеонору, и все уселись рядом. Стив и Джули поочередно с восторгом объясняли, что именно им предложил Макс Пауэрс. – Он берется украсить церемонию декорациями и даже музыкой, – сказала Джули. – И сам все оплатит, – добавил с облегчением Стив. – Он обещал договориться с «Амтраком». Уж не знаю, как они отреагируют. – Обычно Макс добивается того, чего хочет, – заметила Элеонора. – Он и вправду знаменитый кинорежиссер? – спросила Джули. – Да, – ответила Элеонора. И добавила: – Сердце у него почти такое же большое, как и самомнение. – У меня такое чувство, словно мы только что выиграли в лотерею, – сказал Стив и сжал руку будущей невесты. – Судя по всему, так и есть, – прокомментировал Том. – Вы из какого района Виргинии? – спросила у Джули Элеонора. – Из округа Дикенсон. Вы о нем, наверное, не слышали. – Мой отец учился в школе Клинтвуда. Две мои тети живут в Виргинии, городе Гранди. – О господи! – воскликнула Джули. – Никогда не встречала знакомых с этими местами людей. – Я выросла на маленькой ферме в восточном Кентукки. По сравнению с тем местом Клинтвуд – мегаполис. – Женщина посмотрела на парочку. – Я считаю, вы поступаете очень храбро. – Мы не чувствуем храбрости, – признался Стив, нервно рассмеявшись и бросив взгляд на Джули. – Если вы искренне любите друг друга, сами удивитесь, чего сможете достичь. Джули сжала руку Элеоноры: – Вы родом оттуда же, откуда и я, – и вот чего добились. Меня бесит, что его родители не в состоянии понять, что важно не то, где ты родился, а чем ты занимаешься. – Вы выходите замуж не за родителей Стива. Быть может, они никого не считают достойной парой для сына. Матери нередко так себя ведут. Дайте им время, и, вероятно, они передумают. Если же нет, это их проблемы, а у вас своя жизнь. – То, что я выросла в таком месте, закалило меня. Я чувствую себя так, словно могу все. – Когда ты вынужден полагаться почти исключительно на себя, это действительно закаляет – особенно когда люди даже не утруждаются познакомиться с тобой поближе, а сразу навешивают ярлык деревенского олуха. – И Элеонора добавила: – Но тем приятнее будет доказать их неправоту. Джули приняла очень решительный вид: – Верно. И у меня есть на примете много людей, заслуживающих такой мести. Том слегка толкнул Стива локтем: – Уже практиковался говорить «да, дорогая» и «нет, дорогая»? Думаю, с этой девушкой тебе очень пригодятся обе фразы. Вошедший отец Келли осведомился, не хотят ли они спуститься вниз в комнату отдыха. Там сейчас шла игра в покер с высокими ставками. Они прервали свадебные разговоры и направились в отсек для взрослых. Глава 12 Тому за свою жизнь доводилось посещать немало мест, где играли в покер. Обычно там сидели, зарывшись в карточные окопы, осторожные журналисты с каменными лицами и с низкой зарплатой, стремящиеся подзаработать. Пока Сэм Клеменс ударно трудился в «Территориал Энтерпрайз», ему тоже довелось поучаствовать во многих джентльменских партиях в карты. На эти «дружественные» матчи он приносил с собой старый флотский револьвер – предположительно, на тот случай, если один из игроков увидит по ошибке положенный в сапог или рукав козырь и придет к неверным выводам. На первый взгляд собравшиеся играть в вагоне-люксе выглядели вполне невинно, но Том знал: надо следить именно за типами, не вызывающими подозрений. Самую крупную сумму денег он проиграл в карты в прекрасном маленьком заграничном монастыре, местонахождение которого он не раскрыл бы и под страхом смерти – слишком смущающие обстоятельства. Мать настоятельница вытащила четыре дырявых стрита[24] подряд – без сомнения, непревзойденный рекорд в истории покера. Немного утешала его только мысль, что ни один игрок в карты, какой бы достойной личностью он ни являлся, не в силах победить противника, которому помогает сам Всемогущий Бог. Поскольку в качестве фишек использовались картофельные чипсы, они купили несколько пакетиков «Доритос», а Элеонора на спор с Томом даже приобрела у Тайрона коктейль «Котельная». Чернокожий Элвис обменялся с журналистом триумфальными взглядами… пока женщина не осушила стакан одним глотком, вытерла рот тыльной стороной ладони и спокойно села за карты. – Она не человек. Говоришь, ты ее хорошо знаешь? – Я не уверен, – признался Том. Они разыграли быстрые партии в покер, очко, червы, пики, джин, юкер и другие семейные развлечения и закончили практически с таким же запасом чипсов, с каким начинали, плюс кучей материалов для рассказа Тома и фильма Элеоноры. Один мужчина с шестью пальцами на руке часто побеждал. Лэнгдон предположил, что дело в анатомическом преимуществе и, быть может, припрятанном где-то козыре-другом, хотя у него и не было никаких доказательств – без которых, как его проинформировали, не примут никаких мер, – не считая логично обоснованных сомнений. Еще был один несносный тип, который фыркал каждый раз, когда брал куш, высмеивал ошибки в игре соседей и в целом тяготил остальных. В какой-то момент Элеонора нагнулась к Тому и шепнула на ухо: – Этого парня разделают в самом начале фильма. Когда они встали и собрались уходить, Том вытащил гаванские сигары и предложил отцу Келли, который также оказался сообразительным игроком. Свои успехи он объяснял так: «В первые годы служения у меня в приходе было слишком много свободного времени». – Пройдемте покурим, отец. Элеонора последовала за ними, хоть и не курила – во всяком случае, насколько ее знал Том. Он кинул на нее вопросительный взгляд.