– Сейчас обстоятельства выглядят скверно, но вы будете удивлены, как быстро все может перемениться в делах сердечных. – Собственно, этого я и опасаюсь. – Там, где есть вера, нет места страху. Элеонора слабо улыбнулась: – Это цитата из какой части Библии? Священник похлопал ее по руке: – Это, дорогая моя, цитата из отца Пола Джозефа Келли. Бесплатный совет. * * * Роксанна проходила через вагон-люкс, напоследок проверяя, все ли в порядке, когда заметила по-прежнему уставившегося в окно Херрика Хиггинса. Она присела рядом. – Херрик, почему не идешь спать? Я приготовила тебе место в переходном вагоне. – Спасибо, Роксанна. Скоро пойду. Она проследила за его взглядом, устремленным на падающий снег: – Я на всякий случай разжилась в Канзас-Сити дополнительными припасами. – Ты мудрая женщина. Предусмотрительность никогда не помешает. – После всех этих лет в поезде вы начинаете нервничать, мистер Хиггинс? Старик пожал плечами и улыбнулся. – Быть может, я просто изобретаю поводы для беспокойства, чтобы снова почувствовать себя полезным. Она положила руку ему на плечо: – Им не следовало увольнять тебя: в этом были единодушны все, кто услышал об этом. Некоторым все равно, работать в поездах или где-то еще – их волнует только зарплата, но ты не из таких. Такие, как ты, вкладывают всю душу в эти огромные куски стали. – И такие, как ты, Роксанна. «Чиф» тронулся, а проводница ответила: – Я занимаюсь этим уже кучу лет. Задаюсь вопросом, когда настанет пора сойти на последней остановке и считать дело законченным. – Когда сходить и сходить ли, решать только тебе, Роксанна, – никому более. – Ну, через десять лет, быть может, даже не останется поездов. Что тогда? Хиггинс улыбнулся: – Тогда мы будем рассказывать внукам, как замечательно было ими ездить. * * * Не успел Том дойти до вагона-люкса, как его перехватили Макс и Мисти. – Мне нужно выпить, – сказал он Максу. – Что-нибудь невероятно отвратительное. В противном случае я за себя не ручаюсь. – У меня в купе есть всевозможные напитки плюс чемоданчик с охлажденным вином. Давай начнем вечеринку прямо сейчас. Да, и я подумал: зачем ограничиваться парнями? Так что позвал и девчонок. – Вообще-то, мне кажется, это была моя идея, – заметила Мисти. – Откуда у тебя столько выпивки? – вопросил Том. – Он – Макс Пауэрс, – сказала Мисти. – Я просто позвонил заранее в Канзас-Сити и сказал: «Запишите на мой счет». Это отнюдь не высшая математика, детки. – Мне нравится, когда он называет меня ребенком, – заметила Мисти. – Чувствую себя такой молодой. – Завтра свадьба, а ты, Элеонора и еще кое-кто играют ключевые роли. Так что нам надо не только устроить вечеринку, но и отрепетировать. – Макс, мне кажется, сейчас это не лучшая идея, – сказал Том. – Не глупи. Поверь мне, я знаю, о чем говорю: я этим зарабатываю на жизнь. Нужно все отрепетировать, иначе будет провал. У Стива и Джули должна получиться прекрасная свадьба. Идемте, детки, – дядя Макс всегда получает желаемое. Режиссер зашагал по коридору, явно очень довольный собой. Мисти последовала за ним, а Тому оставалось тащиться с несчастным видом за шустрой парочкой. Макс отправил Кристобаля созвать Стива, Джули, Элеонору, Роксанну и священника, который проведет службу. Последний оказался высоким и элегантно одетым, с короткими седыми волосами, мудрым взглядом и добрыми глазами – идеальный образ служителя церкви. Вообще Том предпочел бы видеть в этой роли отца Келли, который тоже присутствовал. Он попытался пообщаться с коллегой, однако пришлый священник держался весьма холодно, так что в конце концов отец Келли махнул рукой. Купе Макса состояло из двух комнат. Том оглядел просторное помещение. – Откуда у него такое? – Он – Макс Пауэрс, – сказала Мисти. Режиссер встал в центре и раздал всем скрепленные листы бумаги: – Итак, вот текст сценария завтрашнего события. Тут расписана каждая сцена, то есть каждый фрагмент свадьбы. Лэнгдон приблизился к Кристобалю, который заведовал находящимся в углу баром. – Есть скотч? – Боюсь, в наличии только односолодовый «Макаллан» двадцатипятилетней выдержки. Любимый напиток мистера Пауэрса. Том уставился на ассистента: – Ладно, думаю, сойдет. Не так ли? – Я весь день печатал эти сценарии, – сказал Кристобаль. – Макс, естественно, вносил миллионы правок, как и всегда. Не могу не признать, что он гений. Том отхлебнул виски и внимательно посмотрел на Элеонору, которая, кажется, изо всех сил старалась не встречаться ни с кем взглядом – особенно с ним. И можно ли ее за это винить? Она тщательно изучала сценарий, в то время как Макс раздавал всем указания. Журналист едва набрался храбрости подойти к ней, когда в купе влетела Лелия и направилась к нему. – Как я понимаю, тут проходит холостяцкая вечеринка, о которой мой мистер Лэнгдон забыл мне сообщить. Взгляд Лелии остановился на Максе Пауэрсе. Том заметил, что при виде женщины тот попытался спрятаться за Мисти. – Макс? Макс Пауэрс? – сказала Лелия. – Боже мой, так это ты. Она поправила прическу и одернула платье, хотя и то и другое были в идеальном виде. Макс повернулся и притворился удивленным: – Лелия, это и вправду ты? – Вы знакомы? – спросил Том. – О, уже много лет, – тихо ответил Макс. – Но, кажется, это было только вчера, – сказала Лелия. – Я пробовалась на роль второго плана в одном из его фильмов. Это было давно, но уже тогда он был легендой, – добавила она с восхищением. – Ну же, Лелия, – нервно сказал Макс, – мое самомнение и без тебя достаточно высоко. Женщина, похоже, не услышала его: – Я не получила роли. Макс, помнишь тот фильм? – Нет, милая, я правда не помню. С тех пор я потерял столько мозговых клеток.