— Это потому, что ты ни с кем там не спала. — Кларисса бросает на нее пристальный взгляд. Элиза самодовольно улыбается, а глаза ее сестры округляются. — Ты спала? С кем? — С шафером на свадьбе Франклина два лета назад. Кларисса шлепает ее по руке. — Заткнись. Заткнись. — Затем делает это снова. — Как ты могла не сказать мне? — Я нарушила правило. Мы не спим ни с кем на свадьбе. Или с гостями. Кларисса хмурится, слизывая с пальца капельку теста для печенья. — Ты должна была мне сказать. — Она отправляет его в рот. — Ты не можешь меня винить. — Элиза обводит рукой вокруг. — Это место не изобилует подходящими холостяками. Все три твоих бывших парня женаты. — Не зря же они мои бывшие. — Кларисса запихивает в рот еще тесто для печенья. — А несколько холостых мужчин живут в городе… или уехали. Что-то в том, как она это говорит, заставляет задуматься. За чертой города много ранчо и поселков. Или у нее есть кто-то на расстоянии? Мне хочется обнять этих сестер. На какую-то долю секунды забываю о своем затруднительном положении. — Но, возможно, одним меньше. — В голосе Элизы звучит дразнящая нотка, обращенная ко мне. У меня возникает искушение натянуть на голову капюшон. Радужный рог отвлечет их от дальнейших расспросов о том, что происходит или не происходит между их братом и мной. — Девочки, я иду спать. — Миссис Брэдфорд просовывает голову на кухню. Она с легким ужасом смотрит на царящий тут беспорядок. — Хорошего отдыха, мама. Элиза и Кларисса бросаются к матери и чмокают ее в щеку. Мне хочется обнять эту женщину за то, что она предоставляет мне место для ночлега, за то, что была так добра, даже если я испортила приготовленный ею ужин, и за то, что почувствовала себя частью их семьи. Но я так и осталась стоять, прислонившись к стойке. Миссис Брэдфорд решает этот вопрос самостоятельно. Она проходит через всю кухню и дарит мне несколько таких же поцелуев в щеку. — Мы рады, что ты здесь, милая, — говорит она и на мгновение отстраняет меня на расстояние вытянутой руки, прежде чем отпустить. — А где папа? — спрашивает Элиза. Миссис Брэдфорд закатывает глаза. — Спит в своем кресле у камина. Мы все смеемся. И хотя у меня нет приятных воспоминаний о собственном отце, я вижу, что мистер Брэдфорд — отличный отец. На его лице нет злости, когда он смотрит на жену или детей. Он знает, что происходит в их жизни. Ему не все равно. Они все его обожают. Для меня это так… чуждо, но могу признаться, что мне бы хотелось, чтобы он обнял и меня, также как своих девочек, когда он увидел их. Теперь понятно, почему Колин так хорошо относится к Перри, а также, думаю, почему его братья внимательны к нему. И они все любят Перри. И любят друг друга. Знают ли они, как им повезло? Может быть, и мне сегодня тоже. Хотя бы в этот момент. Бип. Бип. Бип. Таймер духовки заставляет подпрыгнуть. Я быстро вынимаю печенье из духовки и кладу его на столешницу, чтобы оно остыло. — Гости будут в восторге, — говорит миссис Брэдфорд. — Я приду к ужину позже. Я упаковываю в коробку несколько порций ледяного печенья и добавляю парочку теплых, когда она исчезает. — Отнесу их в гостиницу. Лучше поздно, чем никогда, верно? — Нет, — быстро говорит Элиза. — Я возьму их. У тебя был тяжелый день. — Свежий воздух поможет мне проветрить голову. — Я надеюсь, что холод заморозит в моей голове чудесные моменты этого дня. — Прогуляйся по площади, — предлагает Кларисса. Я беру контейнеры. — Вернусь через несколько минут. Они смотрят друг на друга, и на секунду мне кажется, что они собираются перекрыть мне выход. — Будь осторожна. — Элиза наконец вздыхает. — Там скользко. *** Я переодеваюсь в сухую одежду и добираюсь до гостиницы без происшествий, падений и прочего. Когда вхожу в фойе, там тихо. Как в кромешной темноте. Я заглядываю в гостиную, комнату для завтрака и даже на лестницу. Если здесь все забронировано, то где же гости? На земле лежит только что выпавший снег. Может быть, они гуляют на свежем воздухе? Зачем кому-то приезжать в Винтер Велли, чтобы весь день пролежать в постели? Я могу назвать только одну причину. Он высокий, до смешного красивый, талантливый… во многих отношениях. И одобрый. С неотразимой улыбкой. И любит свою семью. Мне нужно уйти отсюда, пока я не сделала что-нибудь странное, например, не вернулась в комнату, где произошло волшебство, и не стала фантазировать о каждой детали. Потому что это было бы не очень здорово, особенно когда там живет кто-то другой. Я выкладываю печенье на красивый поднос. Гости не заслуживают обычной коробки с угощениями, брошенной на стол. Даже если немного опаздывают. Я жду, что кто-то вернется или спустится из номера. Но никого нет. Даже огонь не потрескивает, как это было в те дни, когда я здесь жила. Странно. После ужина опять захожу в гостиницу, чтобы убрать печенье и убедиться, что все довольны. Это не моя работа, но мне нужно чем-то заняться, чтобы отвлечься. Я боюсь ложиться спать. И никогда не смогу уснуть, когда Аврора постоянно кричит на меня в голове. Я так и не смогла пробраться в офис, в котором, похоже, никого нет. Надо было сделать это раньше, когда здесь было безлюдно, но мне хотелось поскорее вернуться к Брэдфордам. И снова тишина. Единственный свет — лампа в фойе. Я щелкаю выключателем на люстре, чтобы увидеть, как пройти в зону для завтрака. Чуть не спотыкаюсь, когда обнаруживаю, что все лежит на своих местах. Ни одно печенье не исчезло. Где же все? Глава 18 Колин Все в Винтер Велли находится в нескольких минутах ходьбы, поэтому не обращаю особого внимания на то, что беру с собой к родителям, когда остаюсь на ночь. Не то, чтобы я часто это делал. Перри обычно устраивает вечеринки с ночевкой у своих бабушки и дедушки. Поэтому, конечно, я забыл взять с собой запасную одежду. Поскольку придется уезжать из города на рассвете, лучше всего будет сбегать домой и захватить все необходимое. Не хотелось бы завтра утром выходить из дома, как парень из колледжа, совершающий прогулку позора перед семичасовым уроком. По дороге домой прохожу мимо гостиницы и замечаю, что из нее выходит Одри. Разве она не была в постели? — Привет, красавица. Она вздрагивает и смотрит на меня широко открытыми глазами, как ребенок, которого застали с банкой с печеньем в руках. — Что ты здесь делаешь? — Могу задать тебе тот же вопрос, — отвечаю я. — Ты что-то забыла, когда переезжала? Она оглядывается на гостиницу и качает головой. — Нет, я… я хотела убрать поднос с печеньем. А ты? — Я забыл взять кое-какие вещи из дома, — говорю низким голосом, наклоняясь ближе, чтобы смахнуть несколько крошек с ее губ. От этого она слегка приоткрывает свой сладкий ротик. Ее губы раздвигаются, и я вижу розовый язычок, когда она легко касается им верхней губы. Когда провожу большим пальцем по линии ее челюсти, дыхание сбивается. Эти звуки будоражат что-то внутри меня, и я становлюсь твердым. Я хочу, чтобы сегодня ночью она стонала, дрожала и выкрикивала мое имя. Ничто и никто не сможет меня остановить. Если только она сама не захочет этого. Я запускаю руку в ее волосы и пропускаю их сквозь пальцы, наклоняясь вперед, а другой рукой слегка приподнимаю ее подбородок. Наши взгляды встречаются, и я приникаю к ее рту. Холод исчезает. Я горю, сгораю, когда целую ее неистово. Мое сердце учащенно бьется, когда я провожу языком по ее губам. Одри обхватывает мою шею, и мы углубляем поцелуй, а мои руки опускаются к ее идеальной попке, притягивая ее тело ближе к своему. На нас слишком много одежды, и я хочу… я не должен этого хотеть, но не могу вспомнить, почему это бессмысленно. Все, что знаю, это то, что она мне нужна. Ночь в нашем распоряжении. Я просто до боли хочу быть внутри нее, умираю от желания обладать ею. В голове все плывет от вожделения, и я вдруг останавливаюсь, вспоминая, где мы находимся, и где я хочу быть. Внутри нее, в моей постели — или в любом другом месте. — Я хочу тебя, — говорю я между вдохами, контролируя желание, которое грозит втолкнуть ее внутрь B&B и прижать к двери.