— Около пятисот условных единиц расчета. — Ответил я. — Вы ведь сейчас отдали не все? — Примерно пять шестых. — Соврал я. — Текущий результат — шестьсот семьдесят три УЕР. Если бы это было при прошлом физическом состоянии, я бы на этот год упаковал вас в кабинет к Анне Андреевне для тренировки и развития контроля, а в конце года отправил бы на экзамен, на ранг Архимага. — Ответил Золотой, — Вы не могли бы нам также продемонстрировать вашу вторую форму? Вдох — выдох — вдох- выдох. Я почувствовал, как тело изменилось. Это ощущение было похоже на погружение в воду. Спокойную, прохладную, тихую. Вот стою я, секунда — и холодная волна меняет — волосы стали длиннее, мир в глазах вокруг преображается, на пальцах появляются короткие когти. Ректор с интересом принялся меня разглядывать, Золотой поднялся со своего места и начал крутиться вокруг меня, создавая арканы исследования и диагностики, а полковник наоборот отодвинулся и нахмурил брови. И только сейчас я понял, что меня немного смущало в начальнике армейского стола — он не обладал Источником. Полковник был простым человеком. Нет, не подумайте, у меня нет никаких предрассудков по поводу наличия или отсутствия Дара, но вот пульсирующие ненависть и зависть, исходящие волнами от полковника, я чувствовал ярко. Негативные эмоции в старшем офицере просто зашкаливали. — Какая интересная форма рыкаря, — Задумчиво сказал Золотой, продолжая проводить диагностику, — практически полностью соответствует человеческому телу, изменения минимальны. Матвей Александрович, вы, скорее всего, не в курсе, но это достаточно редкая форма. Большинство рыкарей получают во второй форме, в первую очередь, усиление своих физических возможностей, а вот те рыкари, которые принимают форму, близкую к человеческой, усиливают свои способности. Вы можете поделиться секретом? — Каким, Андрей Владиславович? — Кто ваш Небесный Покровитель? — Простите, Андрей Владиславович, — Покачал головой я, — но мой дед запретил мне раскрывать подобные тайны, так как они имеют отношение к роду. С подобными вопросами стоит обращаться к нему лично. — Да, простите, это действительно вопрос безопасности рода. Но попытаться же стоило. — Весело подмигнул Золотой и вернулся на свое место. — Каков ваш вердикт, профессор? — Ректор обратился к Золотому. — Молодой рыкарь, усиление способностей Дара, возможно, вероятнее всего, усиление всего Дара разом: Жизни, Воды и Воздуха. Также есть следы темного Источника на ауре, но это не проклятие, думаю, что это остатки темных арканов, которые попадали на нашего подопечного в процессе схватки. С учетом развития пассивного Аспекта нашего подопечного — весьма серьезный потенциал на будущее, в частности, как Лекаря. — Каждый Одаренный должен служить на благо Империи. — Впервые подал голос полковник, с момента как я принял форму рыкаря. — Ой, вы его хотите прямо сейчас в армейский корпус завербовать? — С издевкой спросил Золотой. — Я имею право предложить ему это. А также Указом Императора я имею право мобилизовать любого Одаренного в Университете, начиная со второго курса обучения, если в этом есть необходимость, и данное действие послужит на благо Империи. — Хищно улыбнулся полковник. — Борис Александрович, я, честно говоря, не могу припомнить в утренних новостях хоть какое-то упоминание о войне между Империей и кем-то еще… — Империя всегда находится на войне, и не обо всех войнах нужно рассказывать обществу. А рыкарь способен на многое в хорошем подразделении и при грамотном руководстве… — Так! Вы оба можете вести свои дебаты без присутствия студентов и не в моем кабинете! — Голос ректора был похож на камень. Оба соперника моментально замолчали и опустили взгляд на стол. — Подведу итог, Матвей Александрович. С тем, что вы стали рыкарем, поздравлять не буду, так как события, которые ведут к этому, никак нельзя назвать приятными. Слова Бориса Александровича тоже верны, определенные действия он имеет право совершить, как и может предложить вам добровольно вступить в армию. — Я… — Я начал было отвечать, но меня прервал звук открывающейся двери. — Не думаю, что господин полковник может призвать на службу данного юношу. — За моей спиной послышался знакомый голос. Дверь в кабинет ректора хлопнула за моей спиной. К моему стулу подошел Алексей Владимирович Кобылин, наследник рода Кобылиных и отец Александра. — Здравствуй, Матвей. — Алексей Владимирович улыбнулся мне. — Добрый день, Алексей Владимирович. — Кивнул я в ответ на приветствие наследника. В кабинете стало заметно напряженнее. — Добрый день, Андрей Владиславович. Добрый день, Петр Александрович. Прошу прощение за то, что так бесцеремонно ворвался к вам в кабинет. М-да, у главы розыскного крыла Тайной Канцелярии Российской Империи явно серьезная репутация, раз все в кабинете разом напряглись. Алексей Владимирович сам взял стул, поставил его рядом со мной и занял место справа от меня. — И почему же я не могу призвать Волкова? — Нахмурился полковник. — Так как близкий родственник Волкова долгое время проходил службу в составе Тайного Приказа Российской Империи, и срок секретности после его увольнения не вышел, вы не можете мобилизовать юношу в данное время, для его мобилизации требуются события глобального масштаба, которые несут прямую угрозу существованию и целостности Российской Империи. — И сколько лет еще осталось от срока секретности? — «Надулся» полковник. — Около десяти лет. — Усмехнулся Алексей Владимирович, — если Матвей Волков к тому времени еще будет учиться в стенах этого благородного учебного заведения, то мы сообщим вам об окончании действия запрета. По лицу полковника загуляли желваки. Золотой же с довольной миной откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, победоносно посмотрел на начальника армейского стола. — Я подожду. — Выдавил из себя полковник и поднялся со своего места, — прощу меня простить, господа, впереди еще много дел. — И полковника и след простыл… — Если у вас к Матвею больше нет вопросов, то, с вашего позволения, я отвезу его домой, господа. — Кивнул Алексей Владимирович, поднимаясь со своего места. — Да, это очень любезно с вашей стороны, Алексей Владимирович. — Кивнул Петр Александрович, — до встречи, Матвей Александрович. Жду вас завтра на учебе. — Да, Матвей Александрович, прошу вас не опаздывать завтра, первая ваша лекция у меня. — С улыбкой кивнул профессор Золотой. — Благодарю за встречу, Петр Александрович, Андрей Владиславович. Обещаю завтра не опаздывать. Я поднялся со своего места и покинул кабинет ректора вслед за Кобылиным. * * * * * Мы сели в машину Алексея Владимировича и двинулись со стоянки Университета. — Алексей Владимирович, вы позволите задать вопрос? — Я посмотрел на наследника Кобылина, который расстегнул пиджак на заднем ряду. — Хоть десять. Время у нас есть. — Улыбнулся Кобылин, открывая бутылку воды «Байкал» и протягивая мне вторую. — Вы знакомы с начальником армейского стола Университета? — Хах, не-е-е-ет. Это просто навык общения, качественная подготовка и хорошо собранное досье. Начальник армейского стола Борис Александрович Галушин, полковник, неодаренный, выпускник Московского Военного Училища, дважды был в командировках в составе экспедиционного корпуса, за службу получил титульное дворянство без земельного надела. Дальше подполковника на службе продвинуться не смог в связи с тем, что особыми талантами в командовании не отличался. Во второй командировке получил тяжелое ранение, почти год провел в госпиталях на восстановлении. После по результатам комиссии был признан не годным к строевой службе, тогда освободилась полковничья должность начальника армейского стола, она считается штабной, вот его сюда и перевели дослуживать до отставки. И да, он недолюбливает всех Одаренных, считает, что именно из-за Одаренных он не смог расти дальше в чине. — А зачем ему нужен я? — О, я думаю, что ему нужен не ты конкретно, просто ты попал под руку. — М? — Как думаешь, как много рыкарей учиться в стенах Университета? — Не могу дать ответ на этот вопрос. — Я покачал головой. Я действительно не мог ответить на этот вопрос. Количество и имена рыкарей не афишировались на каждом углу, и знать их количество было просто невозможно. — Ни одного. — Кивнул Алексей Владимирович, но тут же поправился, — вернее, не было ни одного, теперь есть только один ты. Видишь ли, рыкарями становятся очень редко в ходе весьма опасных событий, которые заставляют и тело, и Дар работать на износ, превозмогая самих себя. В настоящее время, твой случай — самый ранний по возрасту среди всех зафиксированных на данное время. — А привлечь меня к службе действительно не могут? — Не могут, если не наступят те обстоятельства, о которых я говорил в кабинете, — Покачал головой Кобылин, — это обязательная мера защиты сотрудников Тайного Приказа. — А вы откуда узнали, что меня вызвали в Университет? Вы знакомы с Золотым? — Нет, — Покачал головой Алексей Владимирович, — об этом попросил твой дед, он сразу подумал, что тебя попытаются завербовать в армию. Золотой просто откровенно недолюбливает Галушина. Пару минут мы молчали. Я обдумывал сказанные Кобылиным слова, а Алексей Владимирович просто сидел и наблюдал за мной. — Видимо, теперь мне не стоит попадаться в поле внимания господина полковника. — Наконец произнес я. — Ну, это было бы не лишним. — Кивнул Кобылин, — а, да! Отец просил тебе передать, что в скором времени тебя могут пригласить на Имперский Бал Осеннего Равноденствия. Так что советую подготовиться к этому событию. — Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э… — Я просто опешил от таких новостей. — Чего ты завис? — Рассмеялся Кобылин. — Это немного пугает, если честно. За какие заслуги меня пригласят во Дворец? — Скажем так, это проявление доброй воли государя за самоотверженность в вопросе защиты интересов Империи. Машина доехала до улицы Декабристов. — Что ж, тебе пора готовиться к началу занятий, а мне нужно дальше на службу. До встречи, Матвей. — Протянул руку Алексей Владимирович. — До свидания, Алексей Владимирович. Спасибо вам за оказанную помощь. — Я пожал протянутую руку и покинул салон автомобиля. Машина наследника Кобылина тронулась с места, а я отправился домой. Завтра был первый день учебы на втором курсе. * * * * *