– Но она же твоего имени не назвала? – Да при чем тут имя, – начала я злиться. – Все яснее ясного… – Да? Тогда скажи, на фига кому-то твои анализы? На это мне возразить было нечего, оттого стало обидно, и я замолчала. А заодно порадовалась, что не рассказала о типе с пуделем, Ирка бы просто меня высмеяла. – А гадалка? – буркнула я скорее из упрямства. – Ты что, забыла? – покачала головой подруга. – В той квартире таджики ремонт делают. Может, кто-то из них решил пошутить? Хочешь, спустимся вниз, сама с ними поговоришь. Правда, они по-русски ни бельмеса, но попытаться можно. Я подумала и согласилась, хотя и подозревала, что из этой затеи ничего путного не выйдет. Пока я пила кофе, Ирка переоделась и, заглянув в кухню, меня позвала. Я с тяжелым вздохом отодвинула чашку, и мы отправились на третий этаж. Металлическая дверь в шестую квартиру оказалась приоткрыта, я не без робости топталась рядом, но Ирка решительно распахнула дверь и подтолкнула меня вперед. Прихожая, коридор и небольшая комната без окон. Я быстро огляделась. Вне всякого сомнения, вчера я была именно здесь. Тогда тут было темно, в комнате без окон, где меня поджидала гадалка, горела свеча. – Есть кто живой? – крикнула Ирка, из комнаты слева появился мужчина в джинсах и белой футболке, светловолосый, лет сорока. «Либо хозяин квартиры, либо прораб», – решила я. – Здравствуйте, – сказал он, настороженно приглядываясь, как будто не зная, чего ожидать от нашего визита. Я улыбнулась, тем самым давая понять, что намерения у нас самые мирные. – Вы хозяин квартиры? – деловито поинтересовалась Ирка. – Нет. Слежу за работой. А в чем дело? – Ваши люди здесь ночуют? – спросила я, решив взять инициативу в свои руки. – Нет. Утром я их привожу, вечером забираю. – А ключи от квартиры есть только у вас и у хозяев? Не удивляйтесь моим вопросам, – вновь улыбнулась я. – Вчера меня разыграли как раз в этой квартире, теперь я пытаюсь найти шутника. – Разыграли? – нахмурился мужчина. – Да. Я шла к подруге, она этажом выше живет, и ошиблась квартирой, вот эта дверь была приоткрыта. А там, – я ткнула пальцем в комнату, – сидела женщина… – А вам это не померещилось? – с сомнением спросил он. – Может, вы в какой-то другой квартире были? – Нет, в этой, – твердо сказала я. Он пожал плечами: – Хозяева уехали отдыхать, вряд ли кому-то еще ключи оставили. Между тем в прихожей появились двое рабочих, стояли в дверях и внимательно прислушивались к нашему разговору. – Девушка правду говорит, – кивнул один из них. – Был в квартире кто-то. По-русски он изъяснялся не очень хорошо, но смысл я уловила. Прораб шагнул к ним и стал расспрашивать на родном для них языке. Они пожимали плечами и несколько раз повторили одну и ту же фразу. – Чепуха какая-то, – повернулся к нам прораб. – Они говорят, что утром пришли, а в квартире странный запах… Двое на него внимание не обратили, а вот он, – прораб кивнул на высокого парня, – говорит, почувствовал. – Странный запах? – насторожилась я. – Что значит странный? – Дыней пахло. А откуда ей здесь взяться? Они вчера дыню не ели. А запах был. Впрочем, ему могло и почудиться. Они на всякий случай квартиру проверили, ничего подозрительного. Как видите, ремонт мы заканчиваем, осталось двери навесить да в одной из комнат ламинат постелить. Взять тут нечего. Инструмент и тот почти весь увезли. Странно, – покачал он головой. – Придется замок менять. Может, подростки решили поразвлечься? Хотя… непонятно, – повторил он. – Дверь утром была заперта? – Конечно. Замок, правда, так себе, при желании его открыть нетрудно. – Чувствовалось, что прораб всерьез обеспокоен. В то, что вчерашний розыгрыш – дело рук подростков, я не верила. Никого, кроме гадалки, я не заметила, а ей вряд ли пришло бы в голову развлекаться вместе с дворовой шпаной. Тут я попыталась представить, как она выглядела. Отчетливо помню только шарф, повязанный наподобие чалмы, а вот лицо… молодое, старое? – Вы так и не сказали, кого здесь видели, – сказал прораб. Рассказать о гадалке я не решилась, но ответить что-то нужно, а врать не хотелось. – Вон там горела свеча, – кивнула я в направлении комнаты. – В гардеробной? – Да. И сидела женщина. Выглядело все это довольно необычно. Я испугалась и убежала. – Так, может, вам все просто привиделось? – обрадовался дядька. – Может быть, – не стала я спорить и потянула Ирку к выходу. Прораб вместе с нами вышел на лестничную клетку. – Наверняка привиделось, – сказал он. – Я еще понимаю – подростки, но женщина… Хозяева в отъезде, откуда здесь взяться женщине? – Но я как-то в квартиру вошла? Он пожал плечами, не зная, что на это возразить. Стоит мне сказать, что вчера я прибыла с дня рождения, и он решит, что у меня разыгралась фантазия на почве алкоголя. Ирка, например, в этом уверена, стоит лишь взглянуть на ее физиономию, чтобы убедиться. Тут я кое-что вспомнила и задала вопрос: – В квартире есть часы с боем? – Есть. Напольные. Какая-то реликвия. Хозяева не решились их перевозить, боялись, что развалятся. В этот момент мое внимание привлек легкий скрип, я оглянулась и увидела, что дверь напротив приоткрылась. – Никакой женщины вчера здесь быть не могло, – повторил прораб, похоже самого себя успокаивая. – И все-таки она здесь была, – упрямо произнесла я, лелея надежду, что мои слова возымеют продолжение. Так и оказалось. Дверь квартиры напротив распахнулась, и я увидела старушку с любопытной физиономией, такие бабки очень наблюдательны. – Здравствуйте, – кивнула я. – Здравствуйте, здравствуйте, – ответила старушка. – Вы вчера ничего подозрительного тут не заметили? – Уж не знаю, подозрительное или нет, а в квартире Пахомовых точно кто-то был. Рабочие обычно в десять уходят, а вчера задержались. – Ничего подобного, – обиженно заявил прораб. – Вчера тоже в десять уехали, ну, может, в половине одиннадцатого. Мы по ночам не работаем, никому не мешаем, жалоб никаких… Я мысленно пожелала ему подавиться, боясь, что старушка, чего доброго, дверь захлопнет, не желая продолжать разговор, но его слова ее лишь раззадорили. – Уж не знаю, кто у вас тут был, но я своими глазами видела, как вышли двое. Мужчина и женщина. Только не подумайте, что я из тех, кто вечно в чужие дела свой нос сует. Мне до чужих квартир дела нет. Работаете – и работайте на здоровье. Только не шумите. И чтоб в подъезде не свинячили. А вчера я дочку ждала. Она у подруги задержалась, и я беспокоилась. В подъезде лампочку ввернуть некому, темнота. Вот я то у кухонного окна сидела, то в прихожую выходила. Мне послышалось, вроде подъездная дверь скрипнула, я и посмотрела в глазок. А они как раз выходят. Мужчина видный такой, а женщина вроде пьяная. – Пьяная? – Ну, или больная, уж не знаю. На ногах едва стояла. Он ее под руки вел. – А как она была одета? – спросила я. – Обыкновенно, – пожала бабка плечами. – На одежду-то я не обратила внимания, только подумала: может, новые хозяева квартиры, может, Пахомовы жилье-то продали? Бог знает, кто здесь ремонт делает. – Пахомовы в Турции, – хмуро бросил прораб, которому происходящее нравилось еще меньше, чем мне. – Ну, может, и в Турции, а я своими глазами этих двоих видела… Лиц не разобрала и одежду тоже, темно было. Мужчина видный, а женщина не в себе. – Так, может, они с четвертого этажа спустились, – не отставал дядька. – Ничего подобного. Из пахомовской квартиры вышли. – В котором часу вы их видели? – В 23.45, – бойко ответила старушка. Все сходится, в это время я уже находилась у Ирины, пила кофе и пыталась прийти в себя. – Придется замок менять, – покачал головой прораб. – Хозяевам я позвоню, но… как-то все это странно… «Еще как», – хотелось мне сказать, но я промолчала. Бабка, постояв еще немного, скрылась за дверью, сообразив, что ничего интересного более не предвидится, прораб тоже вернулся в квартиру, а мы с притихшей Иркой поднялись к ней. – Ты что-нибудь понимаешь? – спросила она уже на кухне. – Не больше, чем ты. Если бабка видела мужчину и женщину, выходящих из шестой квартиры, значит, ни о каких моих глюках и речи нет. – Лучше бы глюки, – поежилась Ирка. – Гадай теперь, кому пришло в голову тебя разыгрывать. Может, тебя с кем-то спутали? – Может.