— Лена, ты не подражаема. Спасибо за приглашение, но думаю вам там будет хорошо и вчетвером молодой компанией. — Ну как знаете. Ладно, я пойду, а то меня Вадим ждет в машине. Я так, в принципе, похвастаться забежала. — И это тоже надо делать. — Вот и я так думаю, — вставая с кресла констатирую я, засматриваясь на шоколадные конфеты. — Я все-таки парочку возьму. Для меня и мужа. Мужа, ха! Все, все прекращаю. — Лена? — А? — Бери всю коробку, твоему Вадиму это как мертвому припарка. — Действительно, возьму все. Спасибо, тогда до встречи? — Давай, — улыбаясь провожает меня до двери. Эпилог Два года спустя Дико хочется есть. Желательно побольше и повреднее, вот только смотрю на свое запястье и хочется выть. Я самая что ни на есть толстуха! Этакая местная слониха, под которой вот-вот провалится стул. Самое ужасное, что я и не ем толком, ну по крайней мере за двоих точно. И ладно бы отеки были, так нет же, просто жир. Расту как на дрожжах. Одно радует, кажется, Вадим еще меня любит. Ну не стал бы он целовать мои слегка пожирневшие ляжки, массировать ступни и сюсюкаться со мной. Нет, точно любит. — Лена, а как ты экзамены сдала, все нормально? — Все хорошо, — нехотя отвечаю я на вопрос моей новой мачехи. Хотя формально она мне никакая не мачеха, и станет ли ей официально это еще спорный вопрос. И вроде не такая противная как Карина, старше и не кажется такой вульгарной, только почему-то все равно бесит. Или меня бесит то, что она сейчас нанизывает сочный кусочек свинины на вилку и кладет его в рот? Или то что сверху заедает ломтиком жареного картофеля? В конце концов, это далеко не самый худший вариант для спутницы в папины жены. Уж лучше пусть женится на ней, чем подцепит какую-нибудь очередную шлюху, пытающуюся выдать свое нагуленное чадо за кровное папино. Хотя эта тоже наверняка скоро попытается осчастливить папу дитем. — А я слышала, что если в паре мужчина любит больше, то будет девочка, а если женщина, то мальчик, — блин, и все же тупая как пробка! — Ну расскажите, кто у вас? Вадим? — смотрит вопросительно на моего мужа, стреляя глазками. Что это еще такое, блин?! — У нас будет дочка, — спокойно отвечает Вадим, положа руку мне на колено. На жирное колено! — О, значит ты больше любишь. Это так мило. Интересно, а если люди любят друг друга одинаково кто должен родиться? — закидывая очередной кусок свинины в рот, интересуется Кира. Тьфу ты, то Карина, то Кира. Кто следующая, Клара, блин? — А если бы любили одинаково, Кира, у нас бы появился… непонятнополый малыш, — не выдерживаю я. — Попросту трансгендер, — тут же добавляет Вадим. — Точно. Как хорошо, что ты меня любишь больше, дорогой, — обхватываю лицо Васнецова и со смачным звуком целую в губы. — Давайте закончим с этой ерундой, и все же выпьем за именинника, то есть за меня, — раздраженно бросает папа. — А давайте, с днем рождения, папа, — поднимаю бокал с соком и отпиваю глоток. А дальше я продолжаю следить за тем, кто и сколько ест. Мой Васнецов от чего-то вообще ничего не берет в рот, как будто специально хочет выглядеть стройнее на моем фоне. Нет, дорогой, облезешь, я приду в форму, как только из меня выйдет наша дочура. — Все хорошо? — шепчет мне на ухо Вадим. — Все супер, — сглатывая произношу я, вновь устремляя взгляд на стол. Нет, надо отсюда валить и побыстрее. — Только что-то у меня слабость какая-то. Домой хочется. Полчаса и мы уже в машине, еще час и мы уже дома. Все-таки один из плюсов беременной жизни-тебе потакают почти во всем и всегда. Правда чрезмерное внимание Вадима иногда раздражает. Нет, приятно, конечно, но не сделать шага без собственного мужа сложно. Никогда не думала, что буду рада его ежемесячным четырехдневным командировкам. Все-таки сходить в туалет без него, а заодно и помыться наедине с собой значительно лучше, чем делать это при нем. Не считая чрезмерной заботы во время беременности, он идеален. Иногда мне стыдно, что мне до идеала топать, да топать и все равно не дойти. Он даже делает вид, что не замечает шестнадцати набранных килограмм. Звездец, шестнадцать! Ладно, не беда, три с половиной килограмма детка, один килограмм матка, околоплодной жидкости литр-полтора, итого вычитаем шесть килограмм. В остатке десять кило жира. Ничего страшного, справимся. Займусь чертовым спортом или затрахаю Вадима. Определенно лучше второе. И приятно и калории сжигает. Раздевание-десять калорий, поиск пениса-три калории, поиск точки джи-десять тысяч калорий. Да, сейчас, блин! Кому надо похудеть?! Отшвыриваю в сторону мобильник с дурацкой статьей и принимаюсь стягивать с себя платье. Ну реально слониха! Спасибо, что хоть грудь по-прежнему красивая. Ложусь на кровать, закидывая нога на ногу и принимаюсь ждать моего потерявшегося мужа. — Ну наконец-то, где ты был? — Решал жизненно-важные вопросы, — осматривая меня с ног до головы, чуть скрывая улыбку говорит Вадим. Садится рядом со мной и наклоняется к животу. Вот так, как сейчас, я ощущаю себя совсем не толстой. — Ну что хотят мои девочки? — водит руками по животу и его целует. — Понятия не имею, что хочет она. — А ты? — Тебя хочу. Можно? — перехватываю его руку и буквально умоляю взглядом. — Мое тело для тебя под запретом, Леночка, — усмехается мне в живот. — А пипирка? Мне так-то тело твое не нужно. Достаточно ее одной. Пипирки в смысле, ну или сосиски. — Лен, ты секса хочешь или венских сосисок? — Ну если честно и того, и другого. Сосисок и тебя. Ну давай, а? Я тебя уверяю, как только мы дойдем до секса, наша дочь решит наконец-то вылезти. — Лена, она и так вылезет, как ты выражаешься вовремя. Всему свое время. — Два дня назад был срок. А это перенос. Ну пожалуйста, займись со мной сексом. Умоляю тебя. Смотри, что у меня есть? — хватаю его руку и прижимаю к груди. — Трогай, сжимай, что хочешь делай, только простимулируй мою родовую деятельность. Ну, пожалуйста, любимый, — докатилась, умоляю заняться сексом! — Если не займешься, я буду знать, что ты меня разлюбил из-за толстых ляжек. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Леночка, на кухне стоят пакеты с готовой едой, я заказал запеченную картошку и мясо в кляре. Давай лучше поедим? — Зачем ты это сделал?! — За тем, что хватит заниматься херней, ты не толстая, а беременная! Пускать слюни в гостях и не есть это по-твоему нормально? Скинешь лишнее, как только родишь. Все. — Нет, не все. Секс, а потом еда. Если сейчас же ты не сделаешь, что я прошу, я изнасилую тебя. Клянусь. — Лена… — Снимай штаны, Васнецов. Тебе жалко что ли?! Я сверху буду… хотя… нет, ты просто не налегай на меня. Ты сверху. Ой короче, иди сюда. Не знаю откуда во мне берутся силы, но я валю Вадима на кровать и принимаюсь стягивать с него штаны. Справилась я быстро, даже без единой запинки, несмотря на некую неповоротливость. Начала целовать этого гаденыша и ответ как ни странно прилетел мне достаточно быстро. Вот только, когда Васнецов уже сам захотел быть изнасилованным, мне помешал мой собственный живот. И нет, не его габариты. — Ну вот, а ты не хотел. Кажется, наша девочка наконец-то решила выйти. — Спокойно, я мигом соберу все вещи, — вскакивает Вадим с кровати и тут же натягивает на себя штаны. А я как ни странно спокойна. И долбанная улыбка не сходит с моего лица весь наш путь до родильного дома. * * * В кошмарных снах мне снилось, что наша дочь рождается с рекордным весом. Не пролазит не только через мою драгоценную сокровищницу, но и отказывается выходить из не менее драгоценной матки, даже при помощи операции. Каково же было мое удивление, когда сие чудо вышло из меня без особых проблем-здоровое и совершенно нормальных размеров. — Помнишь, Кира сказала, что кто больше любит, тот и рождается у пары? А я тогда сказала, если бы любили одинаково, то… я шутила. А то вдруг и вправду можно так подумать. Мы же любим друг друга одинаково… — Другими словами, ты хочешь сказать, что у нас трансгендер? — не скрывая смеха выдает Вадим. — Да получается, что так. — Ну, Вадим. — Ну теперь я шучу. И да, Леночка, одинаково. И дочка у нас самая что ни на есть девочка. Самая-самая красивая девочка, вся в тебя. — Ну вообще-то, пока она в тебя. — Разве? — Конечно. Когда отек спадет будет в меня, а пока в тебя. — Ай да, Леночка, ай да, язвочка. Ну я тебя прощаю. И то, только потому что родила мне дочку. — Только поэтому прощаешь? — Ну может из-за кое-чего еще, — фирменное подмигивание сначала одним глазом, затем другим и целомудренный поцелуй в губы. — И все-таки надо проверить твой блефароспазм.