— Закрепи руль, я тебя вытащу, — послышался голос Улыбчивого. И тут же за топливозаправщиком метнулся неожиданно вынырнувший из тумана пикап. — Сейчас будет подсветка, мля, — нехорошо процедил сквозь зубы Рэм. — Богиня, готовься, работы может прибавиться. Рядом с Кали громыхнули по крыше фуры туго зашнурованные армейские ботинки Улыбчивого и тут же исчезли — телепорт отправился за водителем полыхающего топливозаправщика. Спустя две секунды оба они материализовались в кузове пикапа и тут же присели, чтоб не закрывать обзор пулемётчику. Пикап, затормозив, ушёл в сторону и снова скрылся в тумане. А топливозаправщик продолжил набирать ход — водитель закрепил не только руль, но и придавил чем-то педаль газа, так что остановить полную топлива машину теперь могло только столкновение. Нападавшие тоже это поняли и принялись забрасывать минами топливозаправщик. Ещё один пикап выехал из тумана справа, в его кузове во весь рост стоял, судя по неизменным шортам, Скаут. Вскинув винтовку, снайпер, как совсем недавно Кали, принялся сбивать мины. — Прикройте! — крикнул он. На просьбу среагировали операторы сразу трёх дронов, жужжащие машинки догнали пикап и зависли над ним, окружив Скаута. Кали не могла не отметить, что работали рейдеры Колобка отлично — спокойно, слаженно, умело. Торговец действительно набрал в свою команду лучших. С такими в бой согласился бы идти даже Кокос — командир погибших Джокеров. Да и сама Кали не могла не порадоваться, что окружена опытными профессионалами, а не дилетантами, только вчера впервые взявшими в руки оружие. Топливозаправщик тем временем уехал уже достаточно далеко и был виден только потому, что почти весь был уже охвачен огнём. Сивач смотрел на него, не отрываясь, хотя магазины, расстрелянные Кали, набивать при этом не забывал. Сама блондинка была сосредоточена на летящих в сторону их фуры минах, поэтому момент, когда пикап со Скаутом резко ушёл вбок, пропустила. А следом громыхнуло так, что заложило уши — топливозаправщик добрался до своей цели. Столб огня поднялся метров на двадцать в высоту, осветил стоящую на пути каравана технику нападающих. Кали выдала такую витиеватую, богатую на обороты фразу, которой позавидовал бы и Рэм. А что можно было ещё сказать при виде огромного уродливого дредноута, полыхавшего вместе с топливозаправщиком посреди дороги? Малого, мать его, дредноута атомитов… 40. Прошлое. Кали Снаружи раздалось несколько выстрелов, звучавших особенно громко в царящей тишине. — Не было печали, — пробормотала Кали себе под нос, — купила мама порося… Она метнулась в торговый зал, где увидела, как к магазину подкатил БТР-80, облепленный человеческими фигурками, разряженными в пёструю мозаику стиля «милитари». Снаружи доносились резкие окрики. По обилию мата становилось ясно, что старший приводит в чувство тех, кто открыл огонь по слабым заражённым. Оно и понятно — зачем жечь боезапас, если с обычными бегунами, в малых количествах представляющими опасность только для свежаков, можно разобраться чуть не голыми руками. Неразвитые заражённые опасны только стаями. А так главное, чего стоит бояться — это то, что они могут привлечь урчанием более развитых тварей. Но Кали не посмотреть хотела на воспитательную деятельность, а выяснить, кто это вообще пожаловал такой дерзкий. Ожидаемо, на броне подъехавших машин красовались чёрные пики в белом круге. И это было откровенно паршиво. Если муры обнаружат стронга, то Кали уже вряд ли сможет отделаться тем, что её просто убьют и разберут на органы. Нет, её ждут изощрённые пытки, если она попадётся. Но это, конечно, если её опознают. Правда, опознать в Улье кого-либо труда не составляет, хоть и случаются тут иногда двойники из параллельных миров. Всё дело в уникальной для каждого существа в Улье ментат-метке. Как только её снимают с иммунного, только вопрос времени, когда она попадёт во все стабы. Бесполезно делать пластическую операцию или иначе маскировать внешность — достаточно одного взгляда ментата при делах, чтобы тебя опознать. Эта метка никогда не изменится. Ходят, конечно, слухи, что её тоже как-то можно подделать, но это проблематично. По крайней мере, о конкретных способах Кали никогда не слышала. В Зимнем, например, даже на документах её печатают, чтобы не случилось ошибки или подделки документа. Та же карточка, напоминающая водительские права, является банковской. На одной стороне магнитная лента, номер, цветная фотография, имя. На другой печатается матрица ментат-метки. Даже если документом завладеет кто-то другой, обналичить средства в банке он не сможет. Кали это всё знала и прекрасно понимала, что выжить ей удастся, только если она сумеет спрятаться или убежать. Она метнулась к задней двери, но через окно увидела, как грузовик, переделанный под реалии Улья так, что опознать в нём первоначальную конструкцию стало невозможно, протаранил ворота и вкатился во двор. Из него посыпались бойцы, начавшие оцеплять здание. Это не снабженцы, как она подумала с самого начала. С мурами явно приехал сенс, засёкший скопление иммунных в этом здании. Вот они и стараются никого не упустить. Устроили своего рода загонную охоту на свежаков и теперь отрезают тем пути к бегству. Пробовать уйти сквозь стену с помощью своего Дара блондинка даже не стала пытаться. Если врагов направляет сенс, это бесполезно. Убежать от такой толпы моторизованных и до зубов вооруженных противников нечего и думать. Что остаётся? Только затеряться среди иммунных свежаков. — Макс, Андрей, приехали очень плохие люди! — выпалила она. — Нужно избавиться от оружия и спрятаться среди остальных. — Чего это? Зачем прятаться? — ожидаемо заупрямился Андрей. — Давай сопротивляться. — Почему они плохие? — напрягся Макс. — Слишком много вопросов для текущей ситуации! — отрезала блондинка. — А времени нет. Вам придётся поверить мне на слово. Макс несколько секунд смотрел на Кали, а потом кивнул, приняв решение. Втроём они спустились вниз и спрятали своё оружие среди старых дощатых поддонов и пустых коробок. Смещаться с толпой в сорок человек не представлялось такой уж проблемой. Ждать пришлось не долго. Раздались шаги и голоса. Кали замерла на месте, напряженно прислушиваясь. Она услышала, как кто-то открыл дверь и вошел в помещение. Голоса стали громче. Неформальный лидер выживших, Макс, шагнул навстречу прибывшим. Кали попыталась остановить его, предупредить о возможной опасности, но он проигнорировал её предупреждение, вырвав рукав своей куртки из её пальцев. Он был уверен в себе и своих силах. Однако это ему не помогло. Первый же боец рассмеялся со словами: — Ах ты, ментяра-а-а! И… выстрелил в него из потёртого АК-47. Ожидаемо, Макса убило наповал. Андрей в бессильной ярости застонал, но это почти никто не услышал, так как толпа вскрикнула в едином приступе ужаса. Несколько муров приветствовали такую реакцию насмешками и угрозами. Они потребовали, чтобы все выжившие по одному начали покидать подвал. Андрей шёпотом утверждал, что лучше бы они попытались защитить себя. Но Кали видела, что свежак просто не понимает всей опасности ситуации. Внезапно один из муров достал нож и угрожающе приблизился к Андрею. — Что ты там гавкаешь? — не предвещающим ничего хорошего тоном поинтересовался он. — Ничего, — прикидываясь испуганной, торопливо ответила за Андрея блондинка. — Он потрясён убийством полицейского, собравшего нас здесь. — Повезло тебе с бабёнкой. Заботливая попалась, — насмешливо произнес боец с ножом. — Бодрее двигай булками, жирный. Андрей посмотрел на него с нечитаемым выражением на лице, но от резкого ответа сдержался — понял, что сейчас не время для борьбы. И медленно вышел из подвала. Мур ухмыльнулся и кивнул в сторону выхода, отдавая приказ Кали. Делать было нечего. Она тоже подчинилась и вышла. На улице иммунных встречали свистом и улюлюканьем. Кали старалась не смотреть на рожи муров, чтобы не выдать ненависти, душившей её изнутри. Как же это мерзко — делать вид, что она беззащитная свежая, когда хочется наброситься на эту мразь и рвать их пусть даже зубами и ногтями. Она двигалась вперед под прицелами автоматов, враги окружали со всех сторон. Деваться было некуда. Каждый её шаг был осторожным, каждый вздох выверенным, чтобы не выдать себя. Всего одно неверное движение могло стоить жизни — ведь оно может выдать в ней хорошо тренированного стронга. Свежаков, в толпе которых затерялась и Кали, быстро и грубо проверили на наличие оружия и, не церемонясь, загнали в автобус, наверняка помнящий ещё правление Леонида Ильича и слова доброго не стоивший. Кали устроилась на заднем сидении, но погрузиться в пучину самокопания и рефлексии ей не дали. Рядом уселся Андрей, которому блондинке стыдно было смотреть в глаза. Ведь это из-за её советов убили Макса. Тут поневоле задумаешься про то, что приметы Улья работают. Одна из них — помогать новичкам. Если свежаков обижать, то якобы тебя будут преследовать несчастья. Хотя… Муры вообще не церемонятся со свежаками, и ничего. Их карма почему-то до сих пор не нагнала. Да и как она могла Макса уберечь? Разреши она ему драться, он бы всё равно погиб. А с ним — и ещё кто-нибудь из свежаков. Но к облегчению блондинки, мужчина не стал напоминать ей о смерти полицейского. Его интересовали более приземлённые вещи. Например, кто все эти люди? Откуда у них оружие? Что такое Улей? Как попасть обратно в свой мир? Куда их везут? С какими целями? Кали не скрывала ничего, отвечая подробно и обстоятельно на каждый из вопросов, но говорила тихо, так, чтобы за шумом двигателя их разговор не было слышно посторонним. Так что до пункта назначения Андрей добрался если не полностью проинформированным, то совершенно точно представляющим размеры бедствия. Ближе к вечеру автобус, подпрыгнув, вновь пересёк границу очередного кластера, и дорога из асфальтовой превратилась в наезженную грунтовку. Поездка, изначально комфортом не отличавшаяся, стала сущим наказанием. Нескольких женщин и детей немедленно укачало и отнюдь не розами благоухающий салон наполнился ещё и запахом рвотных масс. Всё время путешествия никто и пальцем не пошевелил, чтобы накормить свежаков или хотя бы дать живуна. Пассажиры ехали подавленные. Вскоре автобус скрипнул тормозами и остановился перед КПП. На четырёхметровых железобетонных столбах была натянута колючая проволока, по верху и снизу шла путанка. Контрольно-пропускной пункт представлял собой два капитальных железобетонных ДОТ-а, рядом в капонирах, обложенные мешками с песком, танк и зенитная БМП. Приехали… Вероятно, вся полоса, очищенная от кустов и деревьев, перед забором представляла собой простреливаемое минное поле. На столбах забора расположились камеры видеонаблюдения. Несмотря на все меры, этому стабу ой как далеко было до монументального защитного периметра Зимнего, но прорваться внутрь будет непросто… Да и вырваться — тоже. Но в том, что она вырвется, Кали даже не сомневалась. Не родилась ещё такая сила, чтобы удержать в плену человека, который умеет проходить сквозь стены. Главное, чтобы Смак, когда поймёт, что случилось, не наломал дров. Нет, вообще он очень разумный и даже, можно сказать, сдержанный, но как он себя поведёт потеряв всех, Кали не бралась предсказывать. 41. Настоящее. Кали Не узнать это чудо техники на базе БелАЗ-а было невозможно. Кали сталкивалась с атомитами не раз и не два, как на востоке, так и тут, на западе. Видела как цивилизованных мутантов, живущих в почти таких же стабах, что и у обычных иммунных, так и двинувшихся мозгами дикарей. Но почему-то что те, что эти очень специфично тюнинговали любую найденную на просторах перезагрузившихся кластеров технику. К дизайну, принятому в Улье — стальным листам, решёткам, маскировочным сетям, шипам и прочему, — атомиты всегда добавляли своего, неповторимого шарма, нагрузив карьерного белорусского монстра пулемётными башнями и зениткой. Вдобавок ко всему крепость на колёсах была выкрашена в матовый, радикально чёрный цвет, который был визитной карточкой атомитов. Иммунные перекрашивали машины либо в камуфляжную расцветку, либо попросту оставляли им изначально заводские цвета — в зависимости от того, где предполагалось машину использовать. — Вот твари, мля, — как-то очень спокойно сказал Рэм. — Осмелели, самки собаки. Раньше на крупные караваны не лезли. Осмелели, самки собаки. БелАз-дредноут до столкновения с топливозаправщиком стоял ровно по центру шоссе — так, чтобы его было категорически трудно объехать, не зацепив возвышающиеся по бокам шумозащитные экраны. Топливозаправщик, несмотря на несоизмеримые размеры, сдвинул дредноут немного дальше и в сторону, так что объезд, пусть и узкий, освободился. Двигаться по нему, правда, придётся цепочкой, что очень опасно. Но всё равно это намного лучше, чем протискиваться, рискуя ещё больше. Первым к проходу между шумозащитным экраном и намертво сцепившимися друг с другом горящими топливозаправщиком и дредноутом рванул один из мотоциклов. На хвост ему присел пикап в сопровождёнии пяти беспилотников. — Рэм, у тебя Кали, идёшь первым, — голосом Колобка приказала рация. — Как скажешь, командир, — отозвался рейдер. — Давай, богиня, покажи, на что способна. Кали закусила губу и ничего не ответила. Сивач снова взялся за автомат. Рэм придавил педаль газа, обогнал идущую слева фуру. За ним тут же увязался багги прикрытия и два беспилотника. — Ну давай, родная, держись, мля, — себе под нос пробормотал Рэм, ласково поглаживая руль, и лихо въехал в проход между дредноутом и экраном. Фуру, разумеется, попытались взорвать. Первую брошенную кинетиком мину сбила Кали. Вторую подловил один из беспилотников прямо перед кабиной фуры. Огонь от взрыва обтёк кабину, закрыл обзор. По капоту и крыше застучали обломки мины и беспилотника. В лобовое стекло влетел вращающийся винт дрона, и оно от удара покрылось сеткой из трещин. Сивач шарахнулся от окна, а в следующую секунду заработал прикладом, выбивая непригодное лобовое стекло. Он полоснул очередью в ответ, но не прицельно. Скорее наудачу, от избытка чувств. Кали пригнулась, спрятавшись за бортики гнезда. Один только Рэм остался спокоен. — Прорвёмся, мля, — процедил сквозь зубы он.