– Не спрашивайте. Я знаю только, что она уже знала мое имя и все такое. Мне показалось, что для нее встретиться со мной было круто. И еще я думаю, что она была рада, что у нее появился секрет от мамы. – С мамой они жили не очень хорошо. Не знаешь, почему? Джимми качает головой. – И что же было дальше? Вы встретились, она явно обрадовалась встрече. Рассказала подружкам, что у нее появился новый друг и что вы встречались еще пару раз, а потом, совершенно неожиданно, заявила подружкам, что больше не хочет говорить об этом. Она разозлена и не говорит почему. Что же, черт побери, случилось? Джимми опять пожимает плечами. Я заставляю себя сохранять спокойствие. Это не самая сильная моя черта. Но на этот раз это полностью окупается. В конце концов. – Она хотела пойти в цирк на Вулверкот-Коммон, – наконец начинает подросток, – поэтому я попросил Азима отвезти нас туда. Это как раз тогда вы видели нас в машине. Но представление оказалось дерьмовым. Для малышни. Я знаю, о каком цирке идет речь. Мы были там однажды. Волшебный день, один из лучших в моей жизни. Я помню, как Алекс подняла Джейка, чтобы он мог потереть нос белого пони, переодетого в единорога с витым золотым рогом. После этого много дней сын не мог говорить ни о чем, кроме единорогов. Я даже купил ему книжку про них. Она все еще лежит в его комнате. Мои воспоминания нарушает голос Куинна: – В тот уик-энд там же еще и парк с аттракционами работал, да? – Но ее Ма не позволяла ей ходить в такие места. – Джейми кивает. – Дейзи даже воздушную вату никогда до этого не видела. Не знала, что ее надо есть. Неожиданно перед глазами у меня встает печальная картина – двое детей получили возможность прожить несколько моментов той жизни, которая могла бы у них быть… – Похоже на вполне себе неплохой день, – говорю я. – Так что же случилось? Мальчик краснеет: – Азим сказал, что она обо всем забудет. – О чем конкретно? Что конкретно ты с ней сделал, Джимми? *** 9 мая 2016 года, 19:29 71 день до исчезновения Цирк семьи Грейс, Вулверкот-Коммон В центре большого белого шатра располагается посыпанная песком круглая арена. Вокруг нее висят флаги и вымпелы. Дейзи сидит на первом ряду, но детей с родителями вокруг нее так много, что никто не замечает, что ребенок один, без взрослых. Воздух вокруг гудит от нетерпеливого ожидания. Очень скоро раздаются первые звуки цыганского оркестра, и появляется церемониймейстер. Это большой полный человек, наполовину клоун, наполовину гоблин, с разрисованным лицом и серьезной проблемой с желудком. Под хохот и визг детей он портит воздух каждый раз, когда появляется на арене. По ходу развития истории феи качаются на трапециях, маги изрыгают фонтаны огня, а странные существа в блестящих комбинезонах танцуют на спинах скачущих лошадей. Голуби вылетают из заколдованных шкатулок, мышь величиной с человека танцует сальсу на шаре, и среди всего этого бродит реальный дрессированный гусь, который не обращает на этот тарарам никакого внимания. Музыка, маски и волшебство – Дейзи в трансе, рот у нее открыт, и губы сами сложились в большое О. Когда заканчивается шоу и стихают аплодисменты, Дейзи выходит на улицу, где ее ждет Джейми Нортхэм. С сигаретой в зубах. Несколько родителей, проходящих мимо, смотрят на него с подозрением. – Боже, – говорит он, отбрасывая окурок. – Немного затянуто, нет? Азиму пришлось уехать. Джейми поворачивается. Дейзи подбегает к нему и вприпрыжку идет рядом. – Это просто потрясающе! – рассказывает она. – Там была маленькая девочка, которую малышкой украли из дома и заперли в волшебном саду одной ведьмы. Но животные помогли ей сбежать, и она отправилась в длинное путешествие через горы в прекрасный замок на холме, а потом все-таки оказалось, что она принцесса. И жила она там со своей настоящей мамочкой долго и счастливо. – По мне, так это полная ерунда, – пожимает плечами парень. – Не ерунда! – хмурится Дейзи. – Не смей так говорить! – Это просто глупая сказка. В жизни так не бывает. – Бывает! Иногда бывает! Джейми останавливается и поворачивается к своей спутнице: – Послушай, ребенок, детей в младенчестве не воруют для того, чтобы они впоследствии выяснили, что родом из гребаной королевской семьи. Это всё для малышей. Сказки. Я знаю, что твои родители – полный отстой, но ты от них никуда не денешься. Прости, но это жизнь. Девочка почти плачет. – Они не мои родители, – говорит она. – Говори что хочешь. А я знаю. Нортхэм прикуривает еще одну сигарету. – Ты это сейчас о чем? – Я их слышала. – Голос девочки звучит угрюмо. – Папа говорил, как я у них почти не получилась и как маме было действительно сложно это сделать. Понимаешь, она меня украла. Когда я была младенцем. Но это секрет. Я не должна об этом знать. – Он это так и сказал? Что она тебя украла? – Ну не совсем так. – Малышка немного неохотно качает головой. – Но в виду он имел именно это. Я знаю, что именно это он имел в виду. Он еще сказал, что им пришлось заплатить дяде с пробиркой. – Кому? Что это за гребаный «дядя с пробиркой»? Дейзи смотрит себе под ноги. – Не знаю, – негромко говорит она и краснеет. Джейми хохочет, и от его сигареты в разные стороны разлетаются искры. – Ты все перепутала, ребенок. Речь шла не о «дяде с пробиркой», а о «детях из пробирки». Это то, что делают в больнице. Прости, но ты все равно с этим ничего не поделаешь – они по-любому твои родители. Девочка смотрит на него, открыв рот, но сейчас он открыт от гнева, а не от восторга. А потом кричит: – Я тебя ненавижу! Ненавижу! Кричит во всю силу своих легких и бежит в сторону деревьев. Подросток, тоже открыв рот, смотрит ей вслед: – Какого черта? Эй, вернись! Но девочка даже не оборачивается – возможно, просто не слышит его. Подождав несколько мгновений, Джейми бросает окурок в кусты, сутулит плечи и бросается за ней. – Дейзи, где ты? – кричит он, продираясь сквозь деревья. Все это здорово бесит. Сначала этот дурацкий гребаный цирк, а теперь она думает, что она гребаная принцесса… – От меня тебе не спрятаться. Я тебя найду. Ты же это понимаешь Дейзи, да? Я тебя найду. *** Куинн покупает нам кофе в кафе через дорогу и подходит к столику у окна, за которым я устроился. Делаю глоток. Кофе слишком горячий. Но он в разы лучше, чем тот, который мы пьем в участке. – Ну и как, выслушав все это, вы все еще думаете, что это сделал Джейми? – спрашиваю я. Гарет открывает пакетик с подсластителем и высыпает его в чашку. – Я не думаю, что он над ней надругался, если вы сейчас об этом. По крайней мере, не в смысле секса. Мне кажется, что сама мысль об этом ему действительно претит. А вот что касается убийства… Возможно. Но если и да, то я думаю, что убийство не было спланировано. Он не такой методичный. Поводом должна была послужить ярость – то, что накатывает внезапно. И мне кажется, что она накатывает на него достаточно регулярно – надо признать, что он очень озлобленный подросток. Более того, озлобленный подросток, у которого нет алиби. Или, по крайней мере, он не готов рассказать о нем таким, как мы. – Значит, если б он это сделал, то мы ее уже давно нашли бы? – Вероятнее всего. Не могу представить себе, как он тщательно заметает следы. Я согласно киваю: – А в историю с цирком вы поверили? Теперь Куинн отвечает не так уверенно: – Если все произошло так, как он рассказывает, то мне сложно поверить, что Дейзи среагировала таким образом. Ну хорошо, она могла не очень хорошо жить с родителями и, как многие дети, фантазировать о том, что ее удочерили…