– Не узнал мой голос? – Ты по делу или уже уходишь? – Мне сказали, что ты сдал белье в стирку, – сообщил Биджар, располагаясь на диване. – Присаживайся, кстати, но сначала, чтобы никого не нервировать, спрячь игрушку, ты ведь знаешь, я не люблю железяки. И не только Хамзи: шасы в принципе недолюбливали оружие, но это не мешало им торговать. Артем вздохнул, повертел «Гюрзу» и вернул в ящик стола. – Кстати, ее нужно смазать, – деловым тоном сообщил Биджар. – Если у тебя закончилась смазка, могу продать… – Биджар! Хамзи понял, что сейчас не лучшее время для рекламы отдела домашней химии, и участливо поинтересовался: – Как сам? – А как ты думаешь? – пробурчал наемник. – Думаю, лучше, чем пару дней назад, когда я видел тебя в последний раз. Сейчас, смотрю, ты даже в душ сходил… Правильно сделал, кстати… и спальню проветри. На этот раз Биджар с трудом, но удержался от желания начать рекламу патентованных освежителей воздуха. – Пару дней назад? – Артем потер подбородок. – Не помню. – Разумеется, не помнишь, – согласился Хамзи. – Ты голым выскочил в коридор, добежал до лифтового холла и расстрелял окно из автомата. – Я? – К счастью, все случилось ночью, так что жертв нет. И свидетелей… – Шас выдержал короткую паузу. – А запись я распорядился стереть. – Спасибо, – выдавил из себя Артем. – Я… – Он понимал, что Биджар не стал бы выдумывать эту историю, и отвернулся: – Извини. – У всех бывают трудные дни, – неожиданно серьезно продолжил Хамзи. – У меня они были не трудными, – вздохнул наемник. – А страшными. – Знаю. – Да… Они помолчали, поскольку говорить, в сущности, было не о чем. У всех бывают такие дни, за которые тебе никогда не будет стыдно, и никто из друзей никогда не станет их вспоминать, потому что в эти дни тебе было так плохо, что правила забываются. Так бывает. – Где Кортес? Вместо ответа Артем протянул шасу записку. Тот прочитал, вернул, немного помолчал и вздохнул: – Вы их сильно любили. – Больше жизни. – Ты не виноват в том, что Инги больше нет. – Не начинай, – попросил наемник. Он сам прекрасно знал, что ни в чем не виноват, но сейчас не собирался об этом говорить. – В нашу прошлую встречу, о которой ты ничего не помнишь, я сказал, что мне очень жаль, – произнес шас, глядя челу в глаза. – И я хочу повторить. Мне еще не доводилось терять настолько близких, поэтому не знаю, что ты сейчас переживаешь. Но я вижу, как ты переживаешь, вижу, как тебе плохо, и готов поддерживать тебя столько, сколько потребуется. Обращайся с любыми вопросами или проблемами. Все, что угодно, дружище. Учитывая, что Биджар был одним из директоров богатой и могущественной Торговой Гильдии, «все, что угодно» означало действительно много. Возможно, и в самом деле все, что угодно. – Спасибо, – кивнул наемник. – Ты можешь оставаться здесь сколько пожелаешь. – Вообще-то я плачу аренду. – Хорошо, что ты приходишь в себя. Артем промолчал. Однако шас не собирался давать ему слово и почти сразу продолжил: – И может быть, тебе будет интересно… – Не будет. – …Что чуды сняли с тебя все обвинения. Ты снова честный и законопослушный чел. Ну, насколько это возможно при твоей профессии. Однако, как долго продлится твое законопослушничество, я не знаю. – А что с Дагни? – неожиданно вырвалось у Артема. Настолько неожиданно, что он сам от себя не ожидал и, честно говоря, растерялся. Однако на лице его замешательство не отразилось. Биджар прищурился: – Ты вообще не следил за новостями? – Нет. – Может, и к лучшему… – Почему? – Журналисты часто смешивали ваши имена… ну, ты понимаешь… – Поскольку наемник не ответил, а лишь вопросительно поднял бровь, шасу пришлось продолжить. Нехотя продолжить: – Вы ведь дважды ночевали в одной квартире. – И что? – не понял Артем. – И журналисты… ну… им нравится предполагать… Только сейчас наемник сообразил, что имеет в виду Хамзи. – Между нами ничего не было. – Я-то знаю… в смысле – я тебе верю, – тут же ответил Биджар. – Но имя твое в последние дни изрядно потрепали. Впрочем, ничего удивительного: она ведь красотка. Ну да: рыжая, таинственная, сексуальная – кто поверит, что они просто беседовали? – Что с Дагни? – повторил Артем. – Сидит в Замке, – ответил Хамзи. – Чуды о ней помалкивают, остальные Великие Дома – тоже, во всяком случае, официально. Все, что я рассказал, – это фантазии журналистов и блогеров, которым элементарно не хватает информации. – Сантьяга должен требовать ее крови. – Тебя это беспокоит? – Не особенно, – тут же отрезал наемник, но обмануть Биджара не смог: шас уже догадался, что история Дагни способна вытащить свалившегося в депрессию чела из апатии. – Поехали куда-нибудь, пообедаем? – неожиданно предложил Хамзи. – Ты еще скажи: развеемся, – пробурчал наемник. – И развеемся тоже. – Я… – Артем вдруг понял, что Биджар прав: ему нужно «куда-нибудь» поехать. Не обязательно «развеяться», но выйти из опостылевшей спальни и побывать в каком-нибудь заведении. Посмотреть на город, на прохожих, послушать новости… Но как же трудно решиться и сделать это. – Я не знаю. – Вот и хорошо, – резюмировал довольный собой шас. – Никуда не уходи, я пришлю цирюльника и массажиста, они приведут тебя в порядок, а Рита подберет одежду. Рита Кумар была креативным директором одного из подразделений Торговой Гильдии, владела собственной линией одежды и считалась восходящей звездой мира моды. Во всяком случае, ее первый показ в Милане вызвал массу положительных откликов. – Благодаря Рите ты станешь похож на чела, с которым не стыдно показаться в Тайном Городе. Артем вздохнул, но промолчал, понимая, что раз уж он решил выйти с Биджаром в свет, то придется следовать всем его советам – они были обязательной частью программы. * * * Цитадель, штаб-квартира Великого Дома Навь Москва, Ленинградский проспект, 13 июля, среда, 11:56