Хорошо. Можно утверждать, что работаю я много. Так, что в больнице насчёт меня сформировалась дежурная шутка: «я — вампир, поэтому мне не нужно спать, чтобы выжить». На мой последний день рождения персонал скинулся и купил мне вырезанную из картона фигуру Йена Сомерхолдера в полный рост. Вероятно, он сыграл вампира в каком-то телешоу или что-то вроде этого. Но, учитывая, что у меня не было телевизора, я не поняла юмора. В то время как дни проходили за заботами о пациентах, в офисе на другом конце города, ночи я очень часто проводила в больнице. Я была одной из нескольких пульмонологов, которые появлялись на рабочем месте в любое время, когда были нужны пациентам. Дело не в том, что я не доверяла врачам со стороны, не совсем. Они были квалифицированными. (Ну, кроме Блайтона. Я не позволила бы этому идиоту лечить даже свою золотую рыбку. Которой, кстати, у меня и не было). Мои пациенты зависят от меня, и моё душевное спокойствие пришло с осознанием того, что они получат самую лучшую помощь, которую я могла бы им предложить. Если это значит, что я должна быть доступна двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, что ж, пусть будет так. Кроме того, в моей жизни всё равно не было ничего интересного. Самой потрясающей вещью, которая произошла в прошлом году со мной, не связанная с медициной, было свидание вслепую с сыном парикмахера моей лучшей подруги, которая уломала меня на эту авантюру. Его звали Хэл, по профессии он бухгалтер. Несексуальный ботаник. Я говорю о лысом, скучном компьютерном гении. Тайком я прокралась из туалетной комнаты через столовую. В следующий понедельник Рите нужно будет подкрасить корни, к счастью, я не та, кто займётся этим, так как Рите не понравилось то, что я сделала с ней в прошлый раз, и она решила найти кого-нибудь другого. Я взглянула на часы. Пятьдесят девять минут. После размышлений — походить ли мне около инфекционной лаборатории туда-сюда, чтобы понять, смогу ли я поймать страшную, но излечимую болезнь, я, наконец, сдалась и вскочила на ноги. Не было никакого обратного пути. И чем раньше я там появлюсь, тем скорее я смогу уйти и оставить этот день позади себя ещё на один год. — Увидимся завтра, Дениз. Краем глаза я увидела, как она сделала мне знак, а затем послышался её крик: — Хорошего вечера, доктор Миллс! Пока я ждала лифт, нервы и страх грозили захлестнуть меня. Я смогу сделать это. Мне это было не впервой. Просто нужно вынуть голову из песка. Натянуть улыбку. Несколько раз кого-нибудь обнять. А потом к чёртовой матери убраться оттуда. О, и ещё раз не сжечь себя дотла. Слишком просто. Застонав, я нажала на кнопку «автостоянка». — Шарлотта, подожди! — закричал Грег, пытаясь проскользнуть внутрь ко мне. Он уже успел просунуть верхнюю часть своего тела, как двери закрылись. — Дерьмо! — воскликнул он, когда у лифта включился режим «аккордеона» — он непрерывно открывал и закрывал двери, зажимая его. Я могла бы помочь ему, нажав на кнопку «Открыть двери», но я этого не сделала. Это было самое лучшее представление за весь этот день. Скрестив руки на груди, я пыталась всячески скрыть усмешку, пока он продолжал бороться с лифтом. — Что за чёрт? — прорычал он. Дверцы, наконец-то, сдались, и его тощее тело ввалилось внутрь, стукнувшись о стену. Я задохнулась от смеха и едва успела перевести дыхание: — Ты в порядке? — Ты серьёзно? — он поправил воротнички на своём белом халате. — Ты… э, — я прочистила горло, попытавшись остаться серьёзной, и продолжила: — может ты хотел о чём-то мне сообщить, я обязательно это учту. Какое-то нарушение техники безопасности. Его глаза сузились, а моя улыбка стала ещё шире. Ничто так не приносило мне удовольствие, как бесить Грега Лафлина. Это не всегда было так. Грег и я были близки ещё со времен медицинской школы. Он был умён, привлекателен и, в некотором смысле, даже забавен. Если бы я тогда интересовалась мужчинами, то я бы рассматривала его в качестве моего спутника на свидание. К счастью, это «счастье» пролетело мимо меня. Он женился на нашей общей подруге, теперь офис-менеджере Рите, пока мы оба грызли гранит науки в нашем корпусе. Оба — Грег и я — специализировались на пульмонологии, и как только мы получили возможность — даже ёжику понятно, что мы её не упустили — поэтому вместе занялись частной практикой. Он был хорошим доктором, правда, муж из него вышел никудышный. Меньше чем через неделю я узнала, что он спит со старшей медсестрой. Кто говорит тут о неловкости. Сердце Риты было разбито, медсестра уволилась, а моим единственным решением отомстить ему — дверцы неисправного туда-сюда открывающегося лифта. — Рад, что тебе понравилось, — буркнул он, приглаживая пальцами свои тонкие коричневого оттенка волосы. — О, это действительно так, — улыбнулась я. — Я писал тебе весь день. — Знаю. А я весь день тебя игнорирую. Его губы скривились от сомнения. — Ты не можешь игнорировать меня. — Эм… Я почти уверена, что могу. Помнишь, я делала это почти весь день? Лифт доехал до нужного мне места, и я вышла на автостоянку — неудивительно, что он пошёл следом. — Это из-за Риты? — недоверчиво спросил он. — До сих пор? Я остановилась и медленно повернулась к нему. – А… ты обманул мою лучшую подругу. Переспав с медсестрой. Я почти уверена, что у подобного поступка нет срока давности. — Я ткнула пальцем в его сторону. — Особенно, учитывая, что прошла всего неделя. Он откинул голову назад. — Боже, у тебя сегодня плохое настроение. Я отвернулась и крикнула через плечо: — Привыкай! — мой голос эхом отразился от бетонных колонн. — Я просто хотел убедиться, что ты будешь на Флинг в эти выходные. Я резко затормозила и развернулась: — Что? — Флинг, — прояснил он, правда, мне это ничего не дало. — Да. Я поняла, что ты сказал. Но что ты имеешь в виду, когда говоришь про эти выходные? Каждый чёртов год Рита и Грег настаивают, чтобы все пациенты и их семьи провели выходные на «Весеннем празднике». Это был красивый жест, но Рита всё перевернула с ног на голову. Разукрашивание лиц, батуты, карнавальные игры. Это означало: детей. Детей. Детей. Это означало: избегать всего этого любой ценой. — Я… я думала, что он был в конце месяца? — я помнила это, потому что специально взяла четырехдневный отпуск, только чтобы не участвовать во всем этом. — Нет. Мы решили его отложить, после того, как было переоборудовано место встречи на тех выходных. Последнее что я слышал — Рита пыталась найти нового поставщика по общественному питанию, но у нас хотя бы появилось новое место для празднества. Я моргнула, делая всё возможное, чтобы не дать моей тревоги вырваться наружу, которая так и бурлила во мне, делая выражение лица как можно безразличнее. — Я не смогу. — О, да ладно, Чэр. Мы потребовали, чтобы пришел весь персонал. Ты не можешь пропустить это событие. Тебя итак уже называют Снежной королевой. Я застыла, не в силах пошевелиться, челюсть отвисла: — Они называют меня Снежной королевой? Он перекатился с носков на пятки, почесав затылок: — На самом деле, хуже, но прозвище Снежная королева было единственным, которое не я тебе дал. — Что за чёрт, Грег! — Расслабься. Это всего лишь дружеские подколки внутри коллектива. Я уставилась на него: — Я их босс. — Точно. Поэтому тебе и нужно быть на Флинг. — Высокомерная улыбка растянулась от одного уголка губ к другому. — Слушай, приди ненадолго. Подумай над костюмом. Побудь милой с пациентами и персоналом. И, если так случится, что твоё не ледяное, а горячее и любящее сердце растопится, я буду очень признателен, если ты поговоришь с Ритой, чтобы она позволила мне вернуться обратно. Мои глаза расширились: — Ты шутишь? Я отправила ей письмо с пошаговой инструкцией, как кастрировать тебя прошлой ночью. Он усмехнулся: — Ты забыла, что я присутствовал и засвидетельствовал твое хирургическое вмешательство. С той инструкцией, что ты прислала, самое плохое, что она могла сделать — это чисто меня выбрить, — говорил он, не отрывая взгляда от застежки-молнии. Я подняла руку, чтобы прервать его: — Знаешь что? Я сыта по горло беседами о твоих гениталиях. И хочу убраться отсюда куда-нибудь подальше. Он скептически выгнул бровь: — Куда, чёрт возьми, ты направляешься? Я не думал, что у тебя есть пациенты по средам. — Ты знаешь, у меня есть жизнь и за пределами работы.