Чайчай перевел взгляд на торчавшую из своей груди кочергу и сложился пополам. – Нет, – произнес он. – Она не могла пролететь сквозь тебя. Там столько ребер и других костей! Твила снова вынула пальчик изо рта. – Она убивает только чудовищ. – Останови время, немедленно, – приказала Сьюзен. Смерть щелкнул пальцами. Комната сразу приобрела серо-лиловый оттенок остановившегося времени. Часы перестали тикать. – Ты мне подмигнул! Я думала, у тебя есть план! – КОНЕЧНО. Я ПЛАНИРОВАЛ ПОСМОТРЕТЬ, КАК ТЫ ПОСТУПИШЬ. – И все? – ТЫ ОЧЕНЬ ИЗОБРЕТАТЕЛЬНА. КРОМЕ ТОГО, ТЫ ПОЛУЧИЛА ОБРАЗОВАНИЕ. – Что? – А Я ДОБАВИЛ ИСКРЫ И ШИПЕНИЕ. ОНИ МНЕ ПОКАЗАЛИСЬ ОЧЕНЬ УМЕСТНЫМИ В ДАННОМ СЛУЧАЕ. – А если бы я ничего не предприняла? – СМЕЮ ЗАВЕРИТЬ, Я БЫ ЧТО-НИБУДЬ ПРИДУМАЛ. В ПОСЛЕДНЮЮ МИНУТУ. – Минута и так была последней! – ВСЕГДА ЕСТЬ ВРЕМЯ НА ЕЩЕ ОДНУ ПОСЛЕДНЮЮ МИНУТУ. – И дети все видели! – ЭТО БЫЛ УРОК. ОЧЕНЬ СКОРО МИР ПОЗНАКОМИТ ИХ С НАСТОЯЩИМИ ЧУДОВИЩАМИ. ПУСТЬ ПОМНЯТ, ЧТО ВСЕГДА ЕСТЬ КОЧЕРГА. – Но они видели, что он – человек… – ДУМАЮ, ОНИ ПРЕКРАСНО ПОНЯЛИ, КТО ОН ТАКОЙ. Смерть потрогал упавшего Чайчая ногой. – ХВАТИТ ПРИТВОРЯТЬСЯ МЕРТВЫМ, ГОСПОДИН ТЧАЙ-ТЧАЙ. Дух наемного убийцы выскочил из тела, как бесенок из иконографа, и широко улыбнулся. – Ты знал, ты знал! – КОНЕЧНО. – Чайчай начал исчезать. – Я ЗАБЕРУ ТЕЛО, – сказал Смерть. – ТАК ТЕБЕ НЕ ПРИДЕТСЯ ОТВЕЧАТЬ НА НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ. – Но ради чего он все это делал? – спросила Сьюзен. – Ради денег? Ради власти? – НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ ГОТОВЫ НА ВСЕ… РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ ТОЛЬКО ДЕЛАТЬ, – сказал Смерть. – НУ, ИЛИ РАДИ СЛАВЫ. ИЛИ ПОТОМУ, ЧТО ЭТОГО ДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ. Смерть поднял тело и забросил его на плечо. Что-то со звоном упало в камин. Он постоял немного, как будто в раздумьях, и снова повернулся к Сьюзен. – Э… А ТЫ ТОЧНО ЗНАЛА, ЧТО КОЧЕРГА ПРОЛЕТИТ СКВОЗЬ МЕНЯ? Сьюзен вдруг поняла, что дрожит. – Ну конечно. В этой комнате кочерга – очень могущественное оружие. – И У ТЕБЯ НЕ БЫЛО НИКАКИХ СОМНЕНИЙ? Сьюзен немножко подумала, а потом улыбнулась. – У меня почти не было сомнений. – А. – Дедушка долго смотрел на нее, и Сьюзен показалось, что она заметила в его глазницах некую нерешительность. – РАЗУМЕЕТСЯ. ДА. А СКАЖИ, ТЫ НЕ ДУМАЛА ЗАНЯТЬСЯ ОБУЧЕНИЕМ ДЕТЕЙ… В БОЛЬШЕМ МАСШТАБЕ? – Пока нет. Смерть двинулся было к балкону, но потом как будто что-то вспомнил и сунул руку под плащ. – ДА, ВОТ. ЭТО Я СДЕЛАЛ СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ТЕБЯ, – сказал он, протягивая ей что-то прямоугольное и мокрое. Сьюзен взяла капающую водой картонку. В самом ее центре она увидела несколько приклеенных коричневых перьев. – Спасибо. М-м… а что это? – АЛЬБЕРТ СКАЗАЛ, ЧТО НА НЕЙ ТАКЖЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ СНЕГ, НО, КАЖЕТСЯ, ОН РАСТАЯЛ, – пояснил Смерть. – ЭТО СТРАШДЕСТВЕНСКАЯ ОТКРЫТКА. – О… – А ЕЩЕ НА НЕЙ ДОЛЖНА БЫТЬ МАЛИНОВКА, НО ОНА НИКАК НЕ ХОТЕЛА ОСТАВАТЬСЯ НА ОТКРЫТКЕ. – А… – КАЖЕТСЯ, ОНА НЕ ПРОНИКЛАСЬ ДУХОМ СТРАШДЕСТВА. – О… спасибо. Дедушка? – ДА? – А почему?… Ну почему ты все это делал? – Смерть немного помолчал, как будто складывая в уме правильные фразы. – КАЖЕТСЯ, ЭТО КАК-ТО СВЯЗАНО С УБОРКОЙ УРОЖАЯ, – сказал он наконец. – ДА. ТОЧНО. А ЕЩЕ ПОТОМУ, ЧТО ЛЮДИ ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫЕ СУЩЕСТВА. ОНИ ДАЖЕ ПРИДУМАЛИ ТАКУЮ ШТУКУ, КАК ТУСКЛОСТЬ! ПОДУМАТЬ ТОЛЬКО! – О. – НУ, В ОБЩЕМ… СЧАСТЛИВОГО СТРАШДЕСТВА. – Да. Счастливого страшдества. – У самого окна Смерть остановился. – И СПОКОЙНОЙ НОЧИ ВСЕМ ДЕТЯМ… ВЕЗДЕ. Ворон опустился на запорошенное снегом бревно. Его протезная красная грудка почти оторвалась и болталась где-то в районе спины. – Даже до дому не подвез, – пробормотал он. – Ты только посмотри. Снег и пустые замерзшие поля. Мне и дюйма больше не пролететь. Я могу умереть с голоду, ты вообще понимаешь? Ха! Люди постоянно твердят о какой-то там переработке отходов, но стоит только намекнуть, что неплохо бы заняться практической экологией, так они сразу и… слышать… ничего… не хотят. Ха! Уверен, малиновку подвезли бы до дома. Ну конечно! – ПИСК, – сочувственно пискнул Смерть Крыс и принюхался. Ворон с интересом уставился на то, как маленький скелетик, побегав немножко кругами, принялся рыть снег. – И ты, значит, меня бросаешь? Мне предстоит замерзнуть здесь в полном одиночестве, – мрачно продолжил он. – Превратиться в жалкий комочек перьев с лапками, скрюченными от холода. Мной даже полакомиться никто не сможет. И позволь тебе сказать: среди нашего вида считается очень позорным умирать нато… Ворон вдруг заметил, что из-под снега появляется что-то грязно-белое. Затем крыса откопала нечто напоминающее ухо. Глаза ворона стремительно завращались. – Да это же… овца, – сказал он. Смерть Крыс кивнул. – Целая овца![26] – ПИСК. – Ну ничего себе! – Запрыгав, ворон закатил глаза. – Эй, да ведь она еще не успела окоченеть! Смерть Крыс с довольным видом похлопал его по крылу. – ПИСК ИИСК. ИИСК-ПИСК… – Спасибо. И тебе того же…