— Нет, это новая мода, такое белье. Называется панталоны. Они для тепла и для удобства. Девушки зашушукались, что, впрочем, не помешало им натянуть на меня нижнее платье из тонкого шелка и усадить укладывать волосы. Всё заняло какой-то час. Пита восхищалась волнистостью моих волос, и как чудесно они будут смотреться в прическе. Волосы украсили диадемой с желтыми камнями. — Что это за камни? — Бриллианты. Очень редкие! Но Торки не поскупились, это второй родовой цвет. В шесть рук на меня опустили синее платье, привязали рукава, надели ожерелье с теми же камнями и серьги. Девушки расступились, и это был знак встать. — Здесь нет зеркала? Мне нужно зеркало. Девушки принялись переглядываться, и одна из них сорвалась с места, отодвинула кресло и выбежала в коридор. Вскоре она вернулась с двумя парнями в одежде слуг, которые тащили круглое зеркало в ажурной раме. Парни, похоже, собирались изображать подставку, но я попросила водрузить его на софу. Агата выглядела в этом наряде как взрослая. Как взрослая бледная немочь. — Нет ли в замке красок для лица? Даже если я готовлюсь отравить мужа и отправиться на казнь, это не повод приходить на собственную свадьбу бесцветной молью. Девушки отреагировали так, будто я спросила что-то постыдное. Хм. Я не видела здесь накрашенных простолюдинок, только аристократок. Нет, не верю, чтоб женщины добровольно отказались от украшательств. — Когда я стану хозяйкой этого замка, я разрешу вам украшаться на праздники по вашему вкусу. Сейчас мне очень нужны краски. Служанки зашушукались, я уловила только "под матрасом у головы" и "внутри серой шали", и две из них убежали. От белил я снова отказалась. Помню, помню, из чего их делали. Слегка тронула ресницы и брови, подкрасила кожу под бровями, нанесла каплю краски на губы. Пожалуй, хватит. Сейчас непонятно, то ли Агата накрасилась, то ли выспалась и отдохнула. Я поблагодарила девушек и объявила, что готова. Мне принесли лисью шубку и коробку со множеством туфелек. — Сейчас осень, — удивилась я. — Дорожку до кареты расчистили, а в карете укроете ноги пледом. Прошу вас, иначе король разгневается. Пришлось сесть и подставить ноги. На меня натянули белые шелковые чулки и принялись мерить туфели. Я выбрала пару из золотой парчи с низким каблучком раструбом, довольно закрытые, которые неплохо сели по ноге. Накинув шубку, я прошествовала к выходу внутри кольца стражников. Они думают, что я куда-нибудь удеру в пышном платье и в парчовых туфлях на каблуках? Человек короля, который встретил меня в первый день, сладко улыбаясь довел меня до кареты. — Где же Его Сиятельство? — поинтересовалась я. — Гвардейцы Его Величества уже должны были доста... то есть, сопроводить его в Весенний дворец. Полагаю, граф Торк уже там. Кажется, дамы на балу были правы. Мой жених тоже совершенно не горит желанием жениться на Агате. У меня забрезжила слабая надежда договориться с графом о том, что я не трогаю его, он не трогает меня. Хоть то, что я о нем слышала, да и то, каким я его видела, делало эту надежду совсем-совсем крошечной. Дверь кареты захлопнули за мной как крышку гроба. Я осталась одна. От компаньонки меня, к счастью, избавили. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ехали мы быстро, карету немилосердно подбрасывало на дороге, и я прокляла всех королей, графов и баронов до десятого колена в обе стороны. Часа через три немилосердной тряски карета покатилась по брусчатке, что подсказывало — мы близки к цели. Весенний дворец был сложен из светлого камня и украшен буколическими изваяниями. Под охраной из четверых стражников я поднялась по широкой и очень длинной лестнице, передо мной распахнули резные двери, потом еще одни, и через несколько шагов я уперлась взглядом в улыбающегося человека в немилосердно изуродованном золотым шитьем камзоле. Кажется, перед королями приседают. Я не была готова умереть прямо сейчас, поэтому сделала реверанс и слегка склонила голову. — Рад, рад, баронесса, что вы проявили благоразумие, наконец, — несмотря на улыбку, казалось, что король рычит. — Вам выпала большая честь, я сам поведу вас к чаше. — Благодарю вас, Ваше Величество, — выдавила я тоном, который больше подходит к "чтоб ты сдох". — Затем вы с мужем направитесь в Желтый Клык, и я желаю, баронесса, чтоб вы были примерной женой безо всяких ваших штучек. Я был слишком снисходителен вам, но и вы, и граф долго испытывали мое терпение. Король повернулся и пошел быстрым шагом. Мне оставалось только стараться не отстать. Стража бежала рядом. От свадьбы не отвертеться. Сейчас меня передадут в руки жестокого алкоголика. Я лихорадочно перебирала варианты действий. Свадебного пира нам не видать, король намекнул, что он слишком нами недоволен. Но ужин в замке ведь будет? Может, попробовать подлить графу беладонну за ужином? Но здесь принято садиться далеко друг от друга. Попросить прислугу принести вино ко мне в спальню и предложить выпить, чтоб получше познакомиться? Боюсь, со стороны религиозной Агаты это будет выглядеть странно. Попроситься в кухню, чтоб собственноручно приготовить для мужа отвар? В первый вечер это будет выглядеть неуместно. Я остановилась на том, что за ужином подолью яд в свой бокал, пожалуюсь, что вино горчит и попрошу графа попробовать. Авось он хлебнет столько, что хватит. Если же нет, он дорого заплатит мне за насилие. Через тысячу поворотов мы пришли к высоким дверям, которые перед нам услужливо распахнули. Кто-то снял с меня шубку. — Ваш жених ждет вас, — не скрывая издевательского тона сказал Его Треклятое Величество и подал мне локоть и торжественно повел меня через зал храма. Мы шли долго. Мы шли долго. Мы шли очень долго. Я бы еще дольше походила, но увы, всем дорогам есть конец, и меня поставили рядом с графом Торком. Вертеть головой было неприлично. Предполагалось, что я знала графа, поэтому я только скосила глаза. Кудри были подстрижены и причесаны, бородка исчезла, больше я ничего не смогла рассмотреть. Ритуал был нудным, как все ритуалы. В положенный момент граф произнес "Да". Я подумала: а что будет, если я скажу "Нет"? осознала, что ничего хорошего, и тоже согласилась. Я не сразу поняла, что я должна делать, когда храмовник произнес "смешайте кровь" и подал графу кинжал. Граф полоснул по своему пальцу и подкрасил воду несколькими каплями крови, после чего протянул мне открытую ладонь. Слегка замешкавшись, я вложила в нее свою руку. Граф ее перевернул, быстро уколол палец и выдавил в чашку с водой несколько капель. Чашка затряслась, по воде пошла рябь, вода приняла ровный розоватый цвет и засветилась. — Свершилось! Граф все еще держал мою руку, запястье зазудело, и проявился нежно-голубой рисунок переплетенных цветов. Запястье графа украсилось тем же орнаментом. — Закрепите брак! Граф развернул меня и поднял лицо за подбородок, и я, наконец, его увидела. Мой новоиспеченный муж успокаивающе улыбался, и в моей голове пронеслись смерчем три мысли. Первая: он красив. Этого не было видно, когда он в таверне, в скудном освещении, пьяный, красный и с растрепанной бородой сидел вдали от меня, тем более, не видно было издали на площади, когда я больше смотрела на кнут, чем на него, но сейчас я вижу, что граф красив. Сегодня он был чисто выбрит. Вторая: он почему-то совсем на меня не злится. В его улыбке было что-то сочувствующее. Я попыталась отшатнуться, но лорд поймал меня и быстро поцеловал. Даже колени подкоситься не успели. А могли. Потому что — и это была третья мысль — твари потусторонние! черт вас всех побери! Кажется... кажется... я уже видела эту улыбку! Глава 14 В полном потрясении я позволила вывести себя из часовни и усадить в карету. В экипаже я снова была одна, графу подвели коня. Я присмотрелась к тому, как он двигаеся. И его рост... Попыталась расслышать голос — похож! Я откинулась на подушки и схватилась за голову. Кусочки головоломки будто ложились в правильном порядке. Герб рода Торков — кабан, то есть, вепрь. Знала бы я об этом раньше! Трикаты сказали, что у Вепря есть титул, и что брак Вепря с госпожой Агнес принесет беды и ему, и им, и самой Агнес. Разумеется, ведь место леди Торк было уготовано Агате, и король разозлился бы на тех, кто посмел ему помешать. Могу предположить, что любую другую жену Торка король приказал бы убить. Мог ли граф улизнуть от поисков Агаты на юге и отправиться на север, в Брок? Исходя из того, что я про него знаю — конечно. Агата, ты влипла. Назад ехали медленнее и дольше. Голова кружилась от противоречивых сведений и еще больше — от страха перед неизвестностью. Устав от того и от другого я провалилась в дрему. В вечерних сумерках меня разбудили и попросили освободить... то есть, опереться на руку, которую мне подал граф, и выйти наружу. Все еще обалдевшая и сонная я снова шла в замок. Скоро ли лорд Вепрь меня узнает? И чем объяснить, что религиозная Агата превратилась в задорно порхающую Бабочку? Граф помог мне выйти из кареты и завел внутрь замка. Что ж, по крайней мере, он трезв, хотя наверняка наберется за ужином. Но на балу у Трикатов было достаточно вина, и некоторые лорды употребили его сверх меры. Вепрь же пьяным не был. Странно. Рука об руку со мной граф поднялся на половину лестницы и развернул нас назад, лицом к подножию, где собрались слуги. Одна женщина была в строгом платье, похожем на те, что я носила в Броке. Еще один мужчина облачился в серый камзол. Остальные — в одежде, похожей на селянскую, только опрятнее и одного цвета. — Представляю вам жену мою графиню Торк. Почитайте ее как свою хозяйку и как меня самого. Служанки сделали реверанс, слуги склонили головы, и по знаку мужчины в камзоле все разошлись, кроме женщины в сером платье и него самого. Граф представил их как экономку и дворецкого. — Готовы ли апартаменты для Ее Сиятельства? — Да, милорд, готовы. — Прошу вас, леди Агата, — граф указал вверх по лестнице. Экономка пошла первой, показывая путь, я за ней, граф поднимался следом.