– Воруют? – Не без того. Да к бабам частенько пристают. Отвернёшься – а он уже у ей. И с собой их сманивают. Судя по кислой физиономии кучера, вояки-переселенцы местных мужиков здорово достали. Видать, из-за таких вот отпетых солдатушек – бравых ребятушек в народе новых сказок полным-полно народилось. И чёрта они под свою дудку плясать заставляют, и кашу из топора варят. Да-а, тяжело, наверно, простым крестьянам состязаться в смекалке с опытными солдатами, ведь не молодняк же на Амур посылают, а, скорее всего, ветеранов, немало послуживших и потоптавших российские дороги, да и заграничные, вероятно, тоже. Так и катили мы неторопливо от станка к станку. Из всего пути в памяти остались: станционный чай, белоснежная степь, изредка встречающиеся купеческие караваны и жёлтые домики каторжных этапов почти в каждом селении. Ещё дорога запомнилась парой лошадиных трупов на дороге. Спросил насчёт них у ямщика. Выяснилось, что царские курьеры часто не щадят лошадей, гонят их до последнего, ну и загоняют, бывает, до смерти. Любопытно, какие такие столь важные новости сейчас курьерами доставляют? Сведения с Дальнего Востока или из Китая? А может быть, из Японии? Ой, да чёрт его знает откуда. И какая тебе, на фиг, разница, Саша, всё равно не узнаешь. Взбрело в голову какому-нибудь губернатору курьера за борзыми щенками в Санкт-Петербург послать, а ты тут голову ломаешь: Китай, Япония… хе. До Красноярска добирались три дня. Дорога успела надоесть хуже горькой редьки, холодно на облучке весь день торчать и скучно. Пару ночей я проворочался на лавках почтовых станций: непривычно и неудобно, да ещё насекомые донимают. Блин, тараканы, оказывается, тоже кусаются! В город прибыли вечером. В потёмках подъехали к гостинице, не мешкая определились с номерами и, лишь слегка приведя себя в порядок, рухнули спать. О-о, кайф! Наконец-то высплюсь в нормальной кровати. Утром, за завтраком, попрощались с господином, подвозившим нас (он не стал в городе задерживаться), и принялись строить планы на день. Софа меня с ходу огорошила: оказывается, первым делом нам надо идти к… портному. Так и хотелось воскликнуть, как волк в одном мультике: «Шо, опять?!» Видя моё удивление, она пояснила: – Александр, у нас только дорожное платье. Неужели в будущем ходят в гости в такой одежде? Я представил свой приход на торжественный день варенья друга Вадика в майке, камуфляжных штанах и берцах. Ха, ну он-то мой юмор поймёт, а другие вряд ли. – Не подумал. Сама знаешь, я пока плохо разбираюсь в здешних нарядах. Действительно, на мой взгляд, наше дорожное ничем не отличается от одежды окружающих. Ну, может, чуть-чуть погладить его не помешает. На мои слова отреагировали сразу: объявили о введении нового обучения. Теперь мне постоянно будут сообщать, кто из встречных во что одет и к какому сословию принадлежит. У-у, ёшкин кот, напросился! Портного, к которому направились, Софа расписала с самой лучшей стороны: он и искусник, и затейник, и даже в столице его знают. И с ней-то он на дружеской ноге, и жена-то у него замечательная женщина. Ух ты, а у нашей красавицы эмоциональный подъём! Э-э, да она же просто светится от счастья. Во ты дурень-то, Сашок! Это для тебя сейчас наступает начало нового витка обустройства, а для неё – начало возвращения к жизни. К счастливой, безбедной жизни. И мастер фигурного стежка тут как первый звоночек к возврату. О-хо-хо, а ведь это, Саша, накладывает определённые обязательства. Не дай тебе бог не оправдать надежды ТАКОЙ женщины! Домишко местного швейного гения смотрелся весьма впечатляюще. Полагаю, второй этаж жилой, а первый занимают мастерская и другие хозяйственные помещения. Уже хочу и себе такой же приобрести, очень удобно. Мы вошли. Седой, взлохмаченный мужичок лет пятидесяти, услышав звон колокольчика над дверью, стремительно обернулся: – Чего изволите, господа? Острый, внимательный взгляд пробежал сначала по одежде, затем по лицам. Быстро он нас раздел одними глазами… и взвесил. – Здравствуйте, уважаемый Валерий Яковлевич! Как поживаете? Удачно мы зашли. Так вот, значит, какой ты, олень северн… э-э… маэстро одёжки. – Софья Марковна, голубушка, вы ли это?! – Я, Валерий Яковлевич, я. – Господи! – Он взмахнул руками. – Думал, уж больше никогда вас не увижу. Радость-то какая! Где же вы обитали последнее время? Рассказывайте, не томите старика. Ой, да что ж я гостей на пороге-то держу?! Пройдёмте в дом! Машенька будет вам очень рада. За чаем всё и расскажете. – Валерий Яковлевич, дорогой, мы не только в гости, но и по надобности. Как видите, одежда у нас не самая изысканная. Хотели обновить гардероб и, помня о том, что вы предпочитаете сначала дело… – Софа выдержала небольшую паузу. – Да-да-да, конечно! Сначала дело. Для вас, голубушка, любой заказ! Но потом обязательно выпьете с нами чаю и всё-всё о своей жизни поведаете. – С превеликим удовольствием! Слегка повернувшись ко мне, она продолжила: – Разрешите представить вам моего воспитанника Александра. Я постарался безупречно изобразить дворянский кивок. Судя по взглядам, вышло неплохо, сказывается постоянный тренинг нашей старшей. – Воспитанник? Вы изнова в компаньонках? Ох, простите глупого старика за напоминание о вашей почившей подруге. Или это… Он стал задумчиво рассматривать моё лицо. Чёрт, не хватает ещё, чтоб он признал во мне потомка Полтоцких! – Валерий Яковлевич, не беспокойтесь, боль давно ушла. – Софа погладила его ладонью по плечу. – Мне и Александру требуется модная выходная одежда, дабы не стыдно было показаться в обществе, и для меня второе дорожное платье. Портной секунду будто к чему-то прислушивался, затем вновь посмотрел в мою сторону, наморщил лоб, силясь что-то вспомнить, но знахарка его опять отвлекла: – Ещё я попрошу вас учесть: Александр старше, чем выглядит. Ему шестнадцать лет, и гардероб нужен соответствующий. – Не извольте беспокоиться, уважаемая Софья Марковна. Я разбираюсь в людях и сейчас ясно вижу перед собой серьёзного молодого человека. Похоже, мне следует морду лица попроще сделать, а то встречные, не ровён час, станут принимать за карлика неопределённого возраста. Стоп, а ведь Софа Валерию Яковлевичу мозги запудрила, прямо на моих глазах. И ловко так, я даже не сразу сообразил, а он теперь и не сообразит вовсе. Думаю, она, когда его плеча касалась, память ему посылом почистила или просто загипнотизировала. Не желает знахарка возникновения каких-либо намёков на мою связь с семьёй Полтоцких. И это правильно, не хрен светиться раньше времени. Бумаги покойного Александра, сына Натальи Полтоцкой, мы с собой, конечно, взяли, но постараемся никому их не показывать. Тут у подростков не интересуются фамилией, обычно спрашивают: «Ты чей?» Вот я и буду отвечать: «Софьи Марковны». Обмеры и вопросы по фасону одежды заняли гораздо меньше времени, чем в Канске. Валерий Яковлевич явно профессионал своего дела. Всего через полчаса мы сидели в тёплой компании семьи портного и пили вкусный чай с мятой. Его жена полностью соответствовала тому описанию, что составила моя… хм… «воспитательница». Чем-то неуловимо напоминает бабу Вожу, хоть и моложе её. Вмиг окружила нас заботой и вниманием. Закормила. А под конец, узнав о цели посещения Красноярска, уведомила о нашем переезде из гостиницы на новое место проживания, к ним. Муж её бурно поддержал. Софа долго отпиралась и твердила, что неудобно, но отвертеться всё равно не удалось. Нам пригрозили в противном случае не дружить домами. О как! Против такой угрозы мы устоять не смогли. Хозяева быстренько послали прислугу в гостиницу за нашими вещами, обрубили, так сказать, пути к отступлению. В личное пользование нам предоставили светлые, просторные комнаты. Раньше они принадлежали детям, но с недавнего времени стоят пустые: дочка вышла замуж и перебралась к мужу в Иркутск, а оба сына учатся в Санкт-Петербурге. Мне очень кровать понравилась: широ-окая, перина на ней мя-ягкая, одеяло пуховое; узкая и жёсткая гостиничная койка не идёт ни в какое сравнение с этим… Этим… Да на такую кровать после наших шкур и топчанов молиться нужно! Ё-моё, неужели как люди поживём? О-о, это сладкое слово «цивилизация». А утром нас посетил местный полисмен. Сам я его не видел, утренний моцион совершал, но, выслушав пояснения хозяев о роде его деятельности, про себя обозвал участковым. Заинтересовались нами: кто такие, откуда, надолго ли пожаловали? Паспортный учёт оформлять нужно. Хорошо он не на меня, а на мою воспитательницу нарвался, она его быстро в оборот взяла. Под чай с пряниками и неспешную беседу пояснила: мол, в этот раз мы в Красноярске на чуть-чуть задержимся, домик в собственность выкупим и укатим, а осенью всенепременно сами к нему пожалуем и чин по чину отметим свой переезд. Можно сказать, переберёмся под его крыло. После завтрака мы с Софой наметили пройтись по городу и взглянуть, для начала лишь внешне, что тут вообще продают. Надо ковать железо, не отходя от кассы. Дружное портняжное семейство нам помогло: они были в курсе всех местных новостей и, разумеется, знали о домах, выставленных на продажу. Мы побродили, посмотрели и нашли приемлемыми только три варианта. Скудноват выбор в губернской столице. Красноярск по площади в общем-то маленький, сейчас он, вероятно, не занимает и пятой части от того города, в котором я когда-то бывал. Естественно, мы можем объявить о желании приобрести дом. Тогда по явятся и другие варианты, но цена, предупредил Валерий Яковлевич, будет раза в полтора выше. Ладно, через пару дней в новой одёжке нанесём визиты по адресам, привлёк шим наше внимание, оценим дома изнутри и, надеюсь, найдём требуемое. Чтоб не терять времени даром, я на следующий же день решил посмотреть на обустройство в городе кузнеца из Канска; его, насколько помню, зовут Валерьянов Потап Владимирович. Где примерно расположена его кузня, узнал у приютивших нас хозяев. Район дальний, но по лесу доводилось и не такие кругаля выписывать. Уверил заволновавшуюся Софу, что буду очень осторожен, в неприятности не полезу, хулиганить не стану, ну и потопал. Нашёл довольно быстро. Мастерская у него, честно говоря, хреновая: огромный длинный сарай со множеством щелей в стенах. В одном конце два горна огнём пышут и молотобойцы железо месят, в другом – паровик пыхтит и два токарных станка работают, а на слесарных верстаках, расположенных вдоль стен, несколько парней что-то выпиливают. Самого хозяина нигде не видать. М-да, станки, конечно, дело хорошее, но я надеялся обнаружить здесь нечто более совершенное. Сие хозяйство – кузня-переросток, а не мастерская. – Александр, ты ли это?! О, кузнец нарисовался! А я его прихода и не заметил, впал в прострацию от увиденного. Странно, не думал, что меня сразу узнают, видок мой сильно изменился. – Доброго здоровьичка, Потап Владимирович! Вот зашёл проведать, как вы обустроились. Мы крепко пожали друг другу руки. – Ну-ка, ну-ка, дай-ка рассмотреть тебя получше. Вижу, подрос. А одет-то словно господин какой! – Потап Владимирович, я дворянин, положение обязывает в путешествии иметь подобающий вид. – Дворянин? Что ж раньше не сказал? Да-а, озадачил я кузнеца! Ничего не поделаешь, границы в наших отношениях следует установить здесь и сейчас. – А зачем? Вы, наверно, и не поверили бы тому крестьянскому пареньку, каким я выглядел. – Может быть, может быть. – Он задумчиво покивал головой. – В Красноярск прибыли проездом аль ещё по какой надобности? У-у, на «вы» мужик перешёл. Не-е, такой поворот в общении нас не устраивает. – Потап Владимирович, мы вроде на «ты» были. Не чинясь ты с мальцом в Канске общался, и я своим положением бахвалиться перед тобой не собираюсь. Давай уж останемся добрыми знакомыми. Довольная усмешка проскочила в густой бороде. – Как взрослый говоришь! Сколь годков-то? – Шестнадцать. – Тогда что-то мелок ты. За восемь месяцев обильного питания я вырос почти на голову и уже смотрелся как четырнадцатилетний. Принимая во внимание, что отец Мишки был богатырём за два метра ростом, у меня есть реальный шанс вырасти не меньше кузнеца. – Не спешу я расти. Но, даст Бог, лет через десять вровень будем. Ох и заржал он! Все вороны с соседних деревьев взлетели с карканьем. Таким гоготом только лошадей пугать. – Ты, гляжу, не изменился. В Канске сильно удивило, что мальчишка со взрослым как равный разговаривает, другие-то твоих годков лишь глазами хлопают. Вон в мастерской у меня половина работников дурни дурнями, объяснить ничего не могу, а ты и знаниями горазд, и мыслишь востро. – Да-а, знаю я действительно побольше многих, а вот голова, наверно, и у твоих дурней хорошо работает, когда им это надо. – Ах ты, скромный какой! Ну, пойдём, я тебе своё хозяйство покажу. Походили, посмотрели, поболтали, потом в пристройке к рабочему сараю чайку попили. Экскурсия не сгладила первоначального впечатления, но боевой настрой Потапа порадовал. Надеюсь, мои советы ему помогут. Задумок у него немало, но терзают меня смутные сомненья: не потянет он. Ой не потянет. Ну, поживём – увидим. Главное, я договорился на свободную работу в мастерской осенью. Эх, кто бы знал, как я хочу собрать шлифовальный станок! Без него драгоценные камушки обрабатывать замаешься, да и другие инструменты нужны. Негде их здесь достать, всё самому делать придётся.