Я забеспокоилась ещё сильней, паника внутри меня нарастала со скоростью надвигающегося цунами. Меня посадят… О, господи, меня посадят в тюрьму и навсегда сломают жизнь мне и моему ребёнку! Тогда я внезапно вспомнила о папе… Неосознанно в голове всплыл один разговор с ним. «Катенька, дорогая, если ты окажешься в очень сложной жизненной ситуации и не сможешь найти выход совсем-совсем, я дам тебе секретный номер… очень секретный, Катя! Звони туда. Но только, если это реально будет вопрос жизни и смерти. Надеюсь, всё же этого никогда не случится». Тогда я не придала его словам значения, ведь у меня был Вова! Ну что могло произойти, когда рядом он? Моя вечная защита и опора… Теперь эти слова прозвучали смешно. Папа как предрекал. А я, глупая дура, поверила, что в мире существует любовь. Нет, Катя, любовь живёт только в сказках… Я пропустила слова отца мимо ушей, но он всё-таки был настойчив и заставил меня выучить наизусть этот номер. Боже мой, какую неописуемую благодарность ему я испытывала сейчас! Я помнила этот номер. Только есть нюанс – мои вещи все у тех злыдней, что караулят меня за дверью. Послышались шаги, в палату вошла медсестра, чтобы сменить пакет на капельнице. Она делала всё молча и явно торопилась, даже не глядя на меня. Закончив, пулей метнулась обратно в коридор. Странная какая… Вскоре, я поняла, почему она себя так вела, когда услышала шушуканье медсестёр за дверью. – К нам уголовницу привезли… С ней поосторожней. – Уголовницу? Шутишь? – Отвечаю! Иначе, эти бы здесь не ошивались… – Ой, девочки, что же делать?! – Я слышала, она небедненькая, жена какой-то шишки. Муж её избил, а потом подставил, чтобы ей срок дали. – Ты чё! Серьёзно? – Ага! Всё ради того, чтобы избавиться, потому что… завёл любовницу – ну его типа бывшая, которая заявилась с его ребёнком, которого от него скрывала. Вот и чувства всколыхнулись вновь! А тут незадача, женился! – Наверно не хотел бабки делить при разводе, поступил как крыс. * * * – Да уж, похоже богатым скучно живётся. К нам бы их, поработать в этот дурдом. – Да тише говорите, может услышать. – Спит она сейчас, расслабься. Я не знала, как мне реагировать на сплетни девушек. А если это правда? Только слёзы бежали по щекам, и я снова и снова ловила себя на мысли, что мне не хочется больше жить… Прошёл примерно час, я всё больше ощущала себя ненужной, невидимкой, каким-то отбросом общества, которого брезгливо избегали. Почему нет врача? Почему со мной не общаются по поводу моего состояния? Я же говорю, как изгой… Мусор. Волков знатно постарался. Деньги решают всё! Наконец, вошла медсестра, чтобы проверить капельницу. Это была другая девушка, полноватая, крепкая, хмурная. Она тоже молчала, избегая зрительных контактов, как рыба выполняла свою работу. – Простите, какие лекарства мне колют? – Алевтина Дмитриевна подойдёт и всё расскажет, – буркнула девица, – заведующая отделением. – А что с… – Все вопросы задавайте ей. Я и без того здесь разрываюсь! – хмыкнула, собираясь уходить, но я перехватила её за руку. – Послушайте, помогите мне! Помогите, пожалуйста!!!! – зашептала я с мольбой, сжимая её руку, не забывая поглядывать на своего смотрителя, который, в данный момент, задремал на стуле. – Меня подставили… Со мной очень жестоко поступили… Девушка, я вас прошу, об одной маленькой услуге! Всего один звонок… Медсестра поджала губы, но не спешила соболезновать. – Дайте мне ваш телефон незаметно, пока есть возможность, – кивнула на мужика, – ну что плохого будет от одного звонка? – Нельзя. Запрещено. Девица выкрутилась из моей хватки, но я опять её поймала. Сняв со своего пальца обручальное кольцо, вложила ей в руку. – Оно очень дорогое… Бриллиант. Настоящий. Теперь в глазах медсестры полыхнул огонёк. – Ну ладно, – вздохнула она, оглянувшись по сторонам, вытащила из кармана халата телефон, мне протянула, – только недолго. – Спасибо!!! Я повернулась на левый бок, укрывшись с головой одеялом, набрала секретный номер, затаила дыхание в ожидании. Пошли гудки… Долго шли… Никто не отвечал. Меня едва в очередной раз не разбило от отчаяния, как вдруг в динамике прогремел грозный голос. – Слушаю. Это был не голос отца… – Мне нужен Филиппов. Виталий Филиппов – мой папа! Воцарилась пауза. – Пожалуйста, я его дочь, попала в беду! Вопрос жизни и смерти! Видимо, это была кодовая фраза. – Понял. Жди. Около минуты прошло, я по-прежнему не дышала, как вдруг от сердца отлегло, когда я услышала родной голос… – Катенька! Катюша…Что случилось?! – Папа! – еле-еле подавила в себе вопль, но в глазах появились слезы. – Беда! Вова меня предал! Меня подставили! – Успокойся, мышонок, давай по порядку. Только дыши… Я сделала глубокий вдох, пытаясь взять под контроль слёзы. – Мне светит срок за то, чего я не совершала! В двух словах рассказала о том, что произошло… – Ублюдок… – по интонации слышала, как папа стремительно закипал. – Обещаю, я делаю всё, всё, что в моих силах, чтобы ему было очень, очень плохо и больно, Катя! Я ему… – Не надо! Я не хочу, чтобы тебе срок продлили! Я просто хочу, чтобы с меня сняли обвинения. Я не знаю, что делать. Я никогда не сталкивалась с подобным. У меня нет ни связей, ни знакомого хорошего адвоката. Теперь всем этим управляет Вова. А я пока нахожусь в больнице, но, когда меня выпишут, будут судить. – Я понял, – хриплый выдох в трубку, – я подумаю, что можно сделать. Ты только не переживай, мышонок, ты не сядешь! Обещаю, всё будет хорошо. Я свяжусь с тобой скоро. Жди! – Папа! Не бросай ме… Он отключается, я опять остаюсь совершенно одна, погружаясь в омут мрака. Хоть немного его голос услышала, стало легче. Капля, но придала надежду.