– Какое блаженство вкуса,– подумал Джеймс, засовывая в рот, двумя, замаранными сочным соусом пальцами, пирог. Сейчас, ему казалось, что ничего вкуснее на свете, он в своей жизни и не пробовал. Когда с пирогом, наконец, было покончено, Джеймс удовлетворенно вздохнул. – Да, похоже, миссис Элизабет – отменная хозяйка. – В доме, все еще оставался небольшой запах гари, после вчерашнего происшествия. Джеймс подошел к окну, приоткрыл форточку и впустил в комнату свежий глоток воздуха. Теперь он начал усиленно думать… – Так, значит, миссис Элизабет все-таки, что- то известно? Не зря же она дала мне адрес этого…как его там. Джеймс достал из кармана пальто клочок бумаги и внимательно его прочел. – Мистер Иствуд. Энтони Иствуд! Далее, Джеймс прочитал адрес. Закрыв форточку, потому как повеяло вечерней прохладой, Джеймс достал свои документы, в числе которых находилась карта здешнего города с названием всех улиц. Затем усевшись в уютное кресло, он принялся изучать улицы города. Исследовав, как следует карту, Джеймс присвистнул от удивления: – Господи, это же, совершенно в другой части города. Как показывала карта, нужное место находилось на противоположной окраине города и добираться туда по времени, было прилично – часа два, два с половиной. – Что же, похоже, мне придется основательно изучить эту местность и пройти немало верст, прежде чем, что-то найти… Джеймс взглянул на часы, показывало без четверти четыре. – Кажется, сегодня уже не получится. Да и, не хотелось бы беспокоить людей в столь поздний час. Ведь неизвестно точно, сколько времени займет поездка туда и обратно. К тому же, неизвестно, как здесь ходит транспорт? На следующее утро Джеймс уже в девять находился в автобусе, который должен был его доставить по нужному адресу. Путь, как и предполагал Джеймс предстоял долгим, поэтому, усевшись удобней на заднее сиденье, он погрузился в раздумья, особенно после того, как автобус тронулся с места. – Что за личность этот мистер Энтони Иствуд и почему он знает то, что не знают другие? Размышлял Джеймс, но еще больше его интересовало то, захочет ли этот человек, действительно поведать ему все то, о чем молчал все это время. Все это сейчас волновало и между тем, возбуждало Джеймса. Так уж повелось, что когда на небосклоне начинала маячить какая-нибудь удивительная история, уже не говоря о том, что это может быть сенсацией, в прямом смысле этого слова, Джеймс становился возбужденным и беспокойным. Кровь приливала к его вискам, и он мог бесконечно, хоть день напролет думать об этом, рисуя в голове различного рода ход истории. И чем больше он рисовал себе эту картину, тем больше ощущал эйфорию от того, что может быть именно ему, а никому-то другому, предстоит поведать миру новую, еще не открытую никем тайну. Тайну, от которой у людей, быть может, захватит дух и именно это предвкушение всегда двигало его к последующим достижениям и действиям. Наконец, ненадолго отвлекшись от мыслей, Джеймс прильнул к окну. Перед его взором открылось все великолепие, и богатство красок золотой осени. Багряные, пурпурно-пунцовые, золотисто-лиловые кроны деревьев, быстро проносились перед глазами Джеймса. Казалось, что чья-то чудодейственная рука наградила природу гениальной красотой и как оказывается, не только природу, но и, в некоторых случаях, самого человека. Джеймс уже не помнил, как он оказался в доме этого человека… То, что было до этого, словно все стерлось из памяти. Сейчас, стоя напротив мистера Иствуда, его волновало только одно, как этот, довольно, с придирчивым и испытывающим взглядом, человек, примерно одного возраста с журналистом Эндрю, будет с ним себя вести. Захочет ли он вообще с ним разговаривать? Ведь, судя по внешнему виду и неприязненному выражению лица, он вряд ли был готов сегодня кого-то у себя принимать. Возможно, такое выражение лица является постоянным, подумал Джеймс, стоя на пороге чужого дома, он любезно поздоровался и, замешкавшись, замер в ожидании. Он не знал, что будет происходить дальше, и был готов уже к чему угодно, даже к тому, что его могут с легкостью выгнать за шеи вон, но… …После того как незнакомый ему человек спросил кто он и что ему нужно, а Джеймс ответил, что он от миссис Элизабет и что она дала ему этот адрес, ненавистное выражение лица мужчины вдруг резко смягчилось. – Что же, проходите,– произнес мужчина, уже более дружелюбным тоном. – Кстати, как она? Произнес, мистер Иствуд. – Кто? Словно не понимая, о чем его спрашивают, переспросил Джеймс, но, потом опомнившись, ответил: – О, простите, с ней все хорошо. Мы виделись с миссис Элизабет вчера. Она передавала вам привет и наилучшие пожелания… – Да, миссис Элизабет – это человек с большой буквы. Очень талантливый врач и чуткий человек. – Так, и что же вас, привело ко мне? А точнее, кому понадобился такой скверный и нелюдимый человек как я? Спросил, усмехнувшись, мужчина. Джеймс даже улыбнулся. – Возможно, вам и не понравится то, что я скажу…Начал, аккуратно подбирая слова, говорить Джеймс. – Но… – Ну, для начала давайте пройдем в дом, – предложил мистер Иствуд. После того как Джеймс аккуратно подошел к цели своего визита, Мистер Иствуд, на какое-то время задумался, затем произнес: – Вы, понимаете, я не общаюсь с журналистами. Не потому, что я их не люблю, не в обиду будет сказано, просто, они всегда мне представлялись чем-то этаким въедливым и бесцеремонным. – Понимаю вас, – удрученно произнес Джеймс – Понимаете? Откуда вам понять? Вы же не видели, сколько таких…оббивало порог этого дома…и, хочу вам заметить – безрезультатно. Шея Джеймса, при этих словах, подернулась нервным импульсом. – Тем не менее, то, что вас направила ко мне сама миссис Элизабет, к сожалению, не дает мне право…прогнать вас. – Что же, проходите. Я так вижу, вы насквозь продрогли? Можете сесть у камина,– произнес, все еще в задумчивости, мистер Иствуд. – Думаю, вы понимаете, что если бы не миссис Элизабет, то вас, скорее всего, однозначно, ждала бы та же участь, что и предыдущих ваших собратий по перу. – Понимаю, – тяжело выдохнув, произнес Джеймс. Но, в глубине души, Джеймс, уже начал тешить себя надеждой на то, что раз, мистер Энтони его не прогнал, то ему, все-таки повезло. И возможно, именно он узнает то, что до этого времени не удавалось узнать никому. Глава 6 Огонь в камине разгорался все ярче, потрескивая сухими поленьями, от которых отлетали искры и они, сейчас заворожили Джеймса. На мгновение Джеймс замер, скукожившись в клубок. Вскоре его окликнул грузный, тяжелый голос: – О, да я вижу, вы действительно не на шутку промерзли. Неудивительно, проделать столь длинный путь. Мисс Элизабет написала, что вы поселились неподалеку от неё, я так понимаю, вы ее сосед? – Да,– кивнув головой, пробурчал Джеймс. – Что-то вы совсем неважно выглядите. Похоже на улице идет дождь, у вас мокрая одежда? Джеймс, в знак подтверждения, кивнул головой. – Не нравитесь вы мне, не хватало, чтобы вы совсем тут расклеились, так, давайте вот, что сделаем, – на этих словах, мистер Энтони куда- то ушел, но уже скоро вернулся, неся в руках круглый серебряный поднос. На нем стоял графин, наполненный доверху горлышка малиновой наливкой; две рюмки и нарезка, в виде буженины и овощей на большой тарелке с позолоченной каймой. Мистер Энтони поставил все это на стол возле камина, напротив которого, сейчас и расположился Джеймс, после чего, уселся рядом, в такое же уютное кресло. –Вот, выпейте, это поможет согреться,– протянув рюмку Джеймсу, дополна наполненную багровой наливкой, произнес мистер Энтони. Затем, он наполнил такую же рюмку до краев себе и залпом её опустошил. Джеймс немного сморщившись, выдохнул, после того как выпил содержимое. Он почувствовал, как приятное тепло начало волной расходиться по всему его телу. Наливка, действительно была бодрящей и довольно крепкой, что, кстати, вскоре успело сказаться на самочувствии обоих, особенно хозяина дома. Мистер Энтони, когда содержимое графинчика было уже почти на дне, стал более разговорчивым и общительным. Это, конечно же, сыграло на руку Джеймсу, который, сидя рядом с мистером Энтони, охотно выслушивал его и в знак согласия то улыбался, то кивал головой. Он, в отличие от хозяина, пил потихоньку, медленно растягивая удовольствие, наслаждаясь приятной обстановкой и дружелюбием, будучи недавно строгого и как казалось, вначале, не общительного человека. Слово за слово и наконец, мистер Иствуд дошел до самого главного, того, что и привело сюда Джеймса. Того, из-за чего он проделал столь длинный и нелегкий путь. –Вы знаете, мой племянник Роберт, кто бы мог подумать, что он когда-то станет ученым, да еще и биологом,– произнес в задумчивости мистер Энтони. Это довольно странно, в нашем роду никогда не было ученых. – Роберт Нойелс – ваш племянник? Удивленно произнес Джеймс, вскинув вверх брови. Молодой человек в одночасье протрезвел. – Да, а что вас так удивляет? Я и, Джек – это отец Роберта, мы родные братья. У Джеймса все потеплело внутри. Так вот почему миссис Элизабет дала ему адрес этого человека,– пронеслось в мыслях у Джеймса. Он обратился весь во внимание, после того как мистер Энтони принялся подробно и красочно рассказывать ему о жизни всей своей семьи, в том числе и о Роберте Нойелсе. – Джек и Изабелла, – начал мистер Иствуд. – Изабелла-это жена брата, они поженились, когда им не исполнилось еще и восемнадцати. Отец Изабеллы был против такого неравного брака. Кто была Изабелла? А кто Джек? Она была богатая наследница, единственная дочь своего отца, а Джек – нищий батрак, который все время подрабатывал, где придется. Но, возможно, так было угодно самому Богу, раз они встретились. Однажды отец Изабеллы мистер Флетчер, нанял к себе Джека на работу. До этого, у него трудился молодой паренек, не помню как его имя, но он вдруг уволился, кстати, по какой-то не понятной всем причине. Джек выполнял у него разного толку тяжелую работу по дому, в особенности на кухне – таскал мешки с мукой и продуктами, а так же помогал по саду: вскапывл землю, вывозил навоз после лошадей.