– Нормально! Вообще-то, я сына решил проведать. Обещал же прийти, как ты остынешь… чтобы расставить все точки над «Ё». Хотя бы в том, что ты ТЕПЕРЬ можешь представить, что такое треснувшая выдержка, меня уже радует. – Мне плевать, что тебя радует, а что нет. Точки расставлять иди к Дементьевой. Уверен, Янка будет рада. – Не будет, – мрачно протянул Дмитрий Леонидович, пока я недоумённо приподняла брови, не понимая, при чём тут моя подруга. – Где Радова? – Уволилась. Сухие ответы напряжённого начальника явно говорили о нежелании того видеть отца, но тому и дела не было. – Ясно… а эта… новенькая… помощница? Я хоть и не видела лица основателя компании, которая изначально занималась совсем не продажей спорткаров, но выражение его лица чётко себе представляла. Высокомерие, уверенность в себе, надменность – эти синонимы явно облюбовали рыльце миллиардера, который пытался изнасиловать мою подругу, дабы вышвырнуть воспитанницу приюта для беспризорных детей из своей «распрекрасной» семейки. «Ооо!» – внезапно осенило меня. Теперь нежелание Зверева-младшего, меня показывать родителю, приняло немного другой окрас. – «Андрей знает, что его отец пытался Янку…» – Тебе какое дело? Корпус Андрея немного сместился влево, и я, наконец, увидела деда своего сына… который нагнулся к рамке с фотографией… «О, Господи!» – мужчина взял рамку двумя руками, сильно побледнев. – Ммм… – резко подняв взгляд, мужчина с едва заметными сединами, статный и подтянутый, уставился на меня, быстро моргая. – Пап? Тебе плохо?! «ОН ДОГАДАЛСЯ!» – у меня волосы зашевелились на затылке. Глава 16 – Воды дай, – сипло выдавил из себя Дмитрий Леонидович, медленно опускаясь на диван. Андрей кинулся к кулеру, который стоял в коридоре, ведущем к лифтам, а я… я была готова перерезать горло основателю компании, чувствуя, что угроза потери ребёнка нависла над моей головой, как Дамоклов меч! Конечно, я сильно утрирую, но пальцы на ногах у меня поджались от ужаса. «И это не мудрено! После рассказов-то Дементьевой!!!» Отмерев, понимая, что времени у меня не так много, пока Андрей не вернулся, приблизилась к мужчине, твёрдой рукой забирая рамку, проклиная ту секунду, в течение которой решила поставить фото на стол в приёмной пятидесятого этажа. – Сколько ему? – Вас это не касается! – Ты мне, девочка, не груби… – мягкий взгляд, которым окинул меня мужчина, совсем не нёс в себе тех эмоций, с которыми Яна описывала отца своего бывшего жениха. Я даже растерялась на мгновение. – Андрей знает? У меня хватило сил только на то, чтобы мотнуть головой. – Сколько мальчику? – Шесть с половиной… – Хммм… – Дмитрий Леонидович нехорошо усмехнулся. – Значит, пока этот кобель пытался ужиться со своей заразой… – Нет! Я же сказала: Андрей не знает! Я… я прошу Вас – не говорите ему!!! Слёзы навернулись на глаза. Стиснув рамку, прижала её к груди, словно щит, боясь дышать от страха, заполнившего всё моё нутро, когда я представила, что будет с Андреем от такой новости. Дед моего сына внимательно всматривался прямо в мои глаза, будто пытаясь заглянуть мне в саму душу. Непонимание, отразившееся на лице уже порозовевшего мужчины, меня совершенно не беспокоило. Мне было плевать на его предположения, хотя их суть я чётко себе представляла. «Думает, что все женщины, как маниакальные животные, рвутся к богатству, а тут дурочка такую возможность упустила! Видимо, боится, что я больная шизофреничка!» Зверев-старший бросил взгляд на рамку ещё раз, и выражение его лица тут же изменилось. Нежность и любовь к… пусть и родному по крови, но совершенно незнакомому мальчику, настораживала. – Не скажу, не трясись. Но и сама не затягивай. По глазам Андрюшки вижу, что у сына планы на тебя, а учитывая его недавнее заявление, что он нашёл претендентку, обещая мне наследника в ближайшее время, советую это сделать ещё быстрее… – Спасибо! – в горле пересохло от волнения. Смысл сказанного я даже не поняла, зациклившись только на том, что Дмитрий Леонидович не скажет о внуке своему сыну! – Как говорит молодёжь: «… в карман не положишь!» – Что? – Я хочу познакомиться с ним, – кивнул мужчина головой, указывая на фото маленького светловолосого чуда, смеющегося в моих объятиях. Зверев настороженно замер, ожидая от меня ответа. Я удивлялась сама себе, когда снова молча кивнула, нервно сглотнув, чувствуя, как тошнота в груди медленно проходит. – Как зовут мальчика? – Дима… Мужчина снова быстро заморгал. Его глаза предательски заблестели. – Ммм… мне пора, – засуетился Дмитрий Леонидович, поднимаясь с кожаного светлого дивана. – Подождите. Вы… точно уверены, – смутилась от собственного беспокойства о здоровье Димкиного деда. – Всё хорошо, – ласково погладил меня по голове мужчина, хмыкнув насмешливо. – Что со мной будет? Я, в первую очередь, не бизнесмен, а боксёр, детка. Просто фото твоё… ты очаровательная на нём! – тихий смех Зверева-старшего вызвал у меня ответную улыбку. – Мой сын – кретин! – Очень мило! – прорычал Андрей. Я вздрогнула, резко посмотрев на вход в приёмную генерального директора, стоящего сейчас со стаканчиком в руке, которая от злости рефлекторно сдавила пластиковую ёмкость, расплескав спасительное содержимое для его отца. Ревнивое бешенство перекосило черты стритрейсера в звериный оскал, полностью оправдывая фамилию своего носителя. – Вижу, ты отлично себя чувствуешь?! Может, тогда пойдём… и расставим все точки над «Ё», как ты изначально планировал?! Боевой настрой сына совершенно не напугал Зверева-старшего… а вот меня напугал! – Эээ… Андрей… эээ… Дмитриевич. Надо бы вызвать «Скорую» для вашего отца. Мне кажется, что у него был микроинфаркт. – Девочка не выдумывай! Я ещё ого-го! Как скрипнули зубы Андрея, слышала и я, и его, непонятно чему довольный отец. Умоляя взглядом непосредственного начальника, добилась только того, что мужчина влетел в свой кабинет, яростно хлопнув дверью. – Очаровательная выдержка, – прокомментировал побег сына Зверев-старший, снова беря рамку с фотографией внука. – Думаю, пока не стоит мне встречаться с Димой… мало ли что подумает этот лоб! Это моя вина… – Я… – Не бери в голову, девочка, – жалостливо выдохнул натуральный манипулятор моей совести, которая внезапно решила пробудиться по отношению к представителю тех богатеев, хаять которых Дементьева не уставала, благодаря именно этому субъекту. – Просто поторопись с признанием… вдруг у меня, и правда, сейчас был микроинфаркт?! Хмыкнув от облегчения, рвущегося из груди в форме смеха, закусила губу, пытаясь удержать истерических хохот. – Возьмите, если хотите… – предложила, видя, как Дмитрию Леонидовичу тяжело расстаться с Димкиной фотографией. «Матерь Божья! Чувство облегчения от мысли, что ребёнка у меня не отнимут, точнее, что старший Зверев не будет принимать участия в скандале, который однозначно закатит Андрей, делает со мной странные вещи!» – Спасибо… – глаза мужчины снова заблестели, и он, явно смущаясь своих эмоций, поспешил проститься, прижав рамку к груди. – До свидания. Как только двери приёмной мягко прикрылись, я развернулась к противоположной стене, где находился вход в обитель зла. «Скорее мужского эгоизма и непонятно откуда взявшегося страха!» – нахмурив брови, твёрдым шагом направилась в кабинет начальника, странным образом изменив отношение к Андрею после прихода его отца. – «Я больше не чувствую страха потери ребёнка – это раз! Прекрасно понимаю, что взаимная страсть сжигает нас дотла – это два! Да, пусть и с небольшим отличием в желаемом, так как я Андрея точно люблю, а он, кроме как о сексе, ни о чём другом мне понять не даёт! А ещё я-то его люблю, и теперь моей любви ничто не мешает быть!» – решение пустить всё на самотёк, появившееся у меня ещё после корпоратива, снова вернулось, крепко угнездившись в радости понимания всех трёх пунктов. Именно такой, с широкой улыбкой, наполненной счастьем, я вошла в кабинет грозного Зверя, который сидел за своим столом, нервно качаясь на кожаном кресле, устремив взгляд в пространство. Пристальные глаза быстро нашли свою жертву, с прищуром наблюдая за моим приближением. Любовь к Андрею, восторг, что я могу сама себе позволить просто расслабиться и в ближайшее время попробовать со своим любимым пожить под одной крышей, распирали меня. Признаться честно, всегда держать себя в созданных тобою же рамках, а потом отбросить их в сторону и сделать вдох свободы от любых ограничений – это примерно тоже самое, что сидеть на хлебе и воде семь лет, а потом внезапно оказаться перед огромным сладким тортом… со взбитыми сливками и шоколадом… неимоверно нежным кремом и… вишней! Сочной, спелой… – Ммм… – у меня голова кружилась от количества эмоций. – Ты чего? – настороженность Андрея насмешила. Захихикав, как девчонка, обошла стол, в плотную приблизившись к объекту моего сумасшествия, и прислонилась к столешнице. – Твой отец сказал, что у тебя… цитирую: «очаровательная выдержка».