- Я тебя уйду. Делай, как я говорю, и будет у тебя все а ажуре, — говорю, заезжаю на парковку. — А что тут? — Меня один чел выбесил, мне нужно или кого – то убить или трахнуть. Она поджимает губы, но молчит. Паркуюсь в самом дальнем месте, где даже машин нет. — Выходи, — говорю и сам вылезаю. Дверь ей открываю. — Прямо здесь? — бля, как она смущается. Как краснеет. Прелесть, а не девка. Даже интересно, через сколько она мне надоест. Раньше или позже, как во вкус войдет и начнет со всеми подряд спать. Я ее так на секс подсажу, она меня умолять будет ее трахнуть. — Лизз, давай живее, — отстегиваю ее и дверь открываю. Она спускает ноги, потом вылазит сама. Я тут же пуховик расстегиваю, снимаю с нее и бросаю в тачку. Кстати, сапоги зачетные. Она в них чуть повыше даже. Целую быстро, чтобы не ныла, наслаждаюсь мягкостью и податливостью губ. Язычок ее еще неумелый, но все приходит с опытом. За попку к себе прижимаю, чтобы ощутила, что ее ждет. Член вот вот ширинку порвет. Расстегиваю пуговицу на джинсах, лезу пальцами в трусы. Помню, какая она мокрая была в машине. Кайф прям. И вот снова. Пару движений и она уже течет как сука. — Хочешь кончить, конфетка? — смотрю в испуганные глаза. Чего боится? Того, как сильно хочет меня? Меня и самого это ненормальная взаимная страсть пугает. Никогда так быстро не заводился от девчонки. Поворачиваю ее к себе задом и джинсы вниз стягиваю до самых узких щиколоток. Белье тоже ей надо прикупить. Это совсем не годится. Какая у нее кожа. Белая, гладкая, на ногах даже волоски светлые — светлые. Никакой депиляции не надо. Оголяю член и тут же головкой по губам влажным прохожусь. Вверх — вниз, влагу растягиваю. А ее столько, что закачаешься. Но я все равно толкаю пальцы, проверяю ее готовность. Растягиваю. Трахать насухо не сильно интересно. А как только она упирается лбом в тачку и стонет, толкаюсь членом. Блядь… Хочется на всю длину, но тесно. Кожа к коже. Влагалище пульсирует, а меня током бьет. Как - то прям остро. Никогда такого не было... Как во рту... Блять. Вытаскиваю член и по заднице шлепаю. - Что? - поворачивает голову, не понимая чего это я остановился. Достаю резину, по члену растягивая, ругая себя за оплошность. Толкаюсь обратно, а ее за волосы, чтобы прогнулась. А она как резиновая. Тянется и тянется. До такой степени, что ее лицо оказывается напротив моего. Нихера себе. Тут же в рот язык толкаю, начинаю пить ее до дна и трахать. Чувствовать, как напряжение отпускает, а на смену ему приходит невообразимое желание этот процесс не заканчивать. Быть в ней еще и еще. Сильнее. Долбить, слыша пошлые шлепки тел, что разносятся эхом по стенам отбиваясь теннисными мячиками и возвращаясь. Охуенная поза. Я даже могу кофту ее задрать и сосок сжать до вскрика в рот. А в ее при этом рычать. - Давай, давай, конфетка, покажи как ты кончаешь, покрики для меня. - Матвей, Матвей. Матвей! - кричит она, а я отбойным молотком работаю, даже не планируя тормозить. У меня сил много и уйдет она от меня, только когда сама запросит пощады. Сучка. Моя сучкааааа, - течет она все сильнее, влагалищем меня стягивает, мышцами на износ работает, еще. Еще. Вот так... Блять, да быть не может. Она меня так сжала, что я почти двигаться не могу. Лиза изгибается обратно, руки на машину ставит, трясётся вся, я понимаю, что сама еще немного и как пацан спущу. Вытаскиваю член и вижу как она дрожит, стонет, повораичваю ее к себе и поднимаю. На член насаживаю. Она раскрывает глаза, смотря мне прямо в душу, задыхаясь, сжимая меня, выдаивая до последней капли. Просто охуеть. И хрен бы я успел вытащить. Нет уж, с ней только с резиной. да и вообще надо думать, что с ней делать. Какая-то нездоровая хрень. Потому что я кончил второй раз за день, четвертый за сутки. А она еще и улыбается. Словно знает о чем думаю, словно знает чего боюсь. - Это было так хорошо, - обнимает меня, целует пересохшими губами, а у меня в груди печет. Сердце стучит, словно я еще в процессе секса. Нужно на землю спуститься. И ее спустить, напомнить, что ничего кроме секса ей со мной не светит. - У меня влажных салфеток нет, а член теперь весь в сперме. Поможешь? Она не сразу понимает, что от нее нужно, но я уже ссаживаю ее с себя, ставлю на колени и снимаю презерватив. Тут же сую ее влажный член в губы. - Ну что застыла. Кто виноват, что я снова кончил? - Матвей я не... - Облизывай и невыебыыайся, - дергаю за волосы, а самого злость берет. На нее, что не оттолкнула, на себя, что не остановился. Она такая же как все. За бабки готова и грязный член вылизывать. - И яйца. Давай, давай. Или хочешь, чтобы я с этой просьбой к другой телке обратился? Она все делает, закрывая глаза. И я вижу, как с ее длинных ресницы капают несколько капель. Стираю их и пробую на вкус, словно пьянея от того что она творит со мной. Член уже снова готов, и я хочу ее снова. - Матвей, а сколько время. - Блять. Точно, сестра же. - поднимаю ее и в машину усаживаю. Сам пристегиваю. Открываю бардачок и достаю салфетки. - Вытрись. Пока едем обратно она хочет вернуть мне карту, но я головой качаю. - Сейчас по дороге в аптеку заедем, купишь все что нужно для сестры. Лиза ахает и обнимает меня, целует в щеку, а я завожусь от запаха, от благодарности. - Спасибо, спасибо. И за куртку. Она чудесная. И за сапоги, я о таких даже мечтать не могла. Хм, а эта девочка знает толк в благодарностях. Мне даже нравится. - Точно понравилось? - Очень, - очевидно о том, что я заставил ее потом сделать, она решила не думать. А ведь ее вот так же мог пялить Миша. И почему - то мысль, что Лиза за помощь для сестры готова отдаться кому угодно неожиданно злит. Вычеркивает приятные мысли. Высаживаю ее возле аптеки, недалеко от больницы. Видеть ее больше не могу, иначе выскажу блять. - Сама дойдешь? - Конечно! - она вылезает, а потом наклоняется к окну. - Ты мне.. позвонишь? - Позвоню, - закрываю окно и уезжаю, смотря в зеркало заднего вида как она машет мне в след рукой. Бью по рулю, нихрена себя не понимая. Глава 18. Глава 18. Лиза Нужно было видеть лицо врачихи, которая делает Мире физиотерапию, когда я принесла целый пакет нужных препаратов. В аптеке я сначала хотела купить на неделю, но немного подумав, решилась узнать мнение Матвея. Я напечатала сумму, показала препарат и написала: «Можно»? Он просто ответил: «Да», и я купила на год вперед. Очень надеюсь, что через год Мира встанет на ноги и не будет во мне нуждаться. Не знаю почему, но сегодняшний день поднял мой дух, словно я как минимум выиграла городские соревнования. Может быть подействовал тот факт, что я все – таки Матвею не безразлична, а может новый белый пуховик, а может быть новые офигительные сапоги и рюкзак. А может быть секс, который отличался от того, что был ночью. Боли больше не было, только приятное тянущее ощущение внутри живота, быстро переросшее в невероятное удовольствие. Конечно, когда Матвей опустил меня на колени и вынудил вычистить все, мне было некомфортно. Не потому, что мне не нравится – наоборот, я понимаю, что для Матвея я готова на все эксперименты, который он захочет – мне не понравился его взгляд. Мне казалось, что он хочет, чтобы я сопротивлялась, что это какая – то игра, правила только непонятные пока что. Но как ему отказать, я не понимаю. За последние сутки он сделал для меня больше, чем все мои липовые кавалеры. Как только мы с Мирой садимся в такси, я посылаю ему несколько штук «Спасибо» и много смайликов с сердечками. Он читает, но не отвечает. Это немного напрягает, но я все-таки решаю не доставать его, все-таки он занятой человек. Как только мы доезжаем домой, мой телефон в кармане жужжит и внутри просыпается волнение. Он снова хочет встретиться? Смотрю на экран и вижу лицо Миши. Улыбка тут же пропадает, а сердце отбивает неспокойный ритм. Черт, он же хотел отвезти меня сегодня к родителям? Что ему сказать? Не рвать же отношения по телефону? — Миша, — нарочно кашляю. Стыд просто до краев заполняет, но все равно вру. – Кажется, я сильно простудилась. — Лизооок, ну ты чего. Как так? — Сама не знаю, — новый кашель и вижу, как Мира снимает с себя куртку и глаза закатывает. Отворачиваюсь. – Прости, пожалуйста. — Ну вот, а тебя моя мама ждет, — да что б тебя. – Хотели дату свадьбы обсудить. Точно не сможешь? — Точно нет. Я не хочу заразить тебя и твою семью. Давай перенесем. — Ну конечно - конечно. Ничего, ты главное выздоравливай. Хочешь я приеду, привезу апельсинок? — Не надо. Я лучше побыстрее выздоровею, и мы увидимся.