Я, как ошпаренная, руку от него убираю. Это так выглядит? Словно я навязываюсь? — Больно ты мне нужен! Я счастлива замужем, и у меня есть ребенок. — По тебе прям видно, какая ты счастливая. Все, бывай, булка, — газует он снова, закрывая окно шлема. Уезжает, оставляя меня в облаке пыли. Я откашливаюсь и кидаю ему вслед. — Козел! Ну, и ладно. Что мне, тысяча лишняя? Прячу телефон в карман, подхватываю пакет поудобнее и иду в сторону дома. Ближе к арке, за которой наш двор, чувствую одышку, но все равно стройным шагом добираюсь до подъезда. Замираю на мгновение, когда вижу, как возле него околачивается тот самый байкер-камикадзе, а возле него красивая девушка, смеющаяся над наверняка тупой шуткой. Она стройная и красивая, а ее волосы - чистый шелк. Они бы идеально смотрелись на какой-нибудь фотографии с названием «Счастливая пара». Мда… Ее вряд ли кто-то назовет женщиной. Зато ее наверняка и замуж никто не позовет. Это меня немного успокаивает. Заглядываю в его лицо, губы на котором растягиваются в плотоядную улыбку. Вспомнила. Это наш новый сосед. Недавно стоял с грузчиками, перетирал, как будет телевизор огромный в лифт затаскивать. В итоге решили нести на себе. И отнесли ведь. Он внезапно оборачивается, а я сразу вздрагиваю и делаю вид, что только из-за угла вышла. Иду мимо, стараясь не поднимать глаза. Чувствую на себе насмешливое внимание и быстренько шмыгаю в пасть подъезда. Они заходят следом. Заходят в лифт, который вызвала я. — Я думала, ты уже не придешь, — елейным голосом произносит девушка, чуть прижавшись к сильному плечу. – Что-то случилось? — Да, в магазине наткнулся на одну вредную тетку, — обнимает он девушку за шею, а я глаза закатываю. Ну, давай, давай, рассказывай. Можешь, и палку свою показать. Все равно ей не на что рассчитывать, кроме как на одноразовый секс. Я вот Олега до самой свадьбы мурыжила. Правда, он особо и не настаивал. Я выхожу на своем этаже, а эти любовнички выше поднимаются. Это она, получается, с ним только встретилась и сразу домой пошла? Даже могу примерно представить, чем они там заниматься будут. И явно не темноте под одеялом, как мы с Олегом. Открываю дверь, невольно поднимая голову. Ну, и чего я о нем думаю? Ну, да, я не самая худая, но женщина и не должна быть такой. Тем более после рождения ребенка. — Все купила? Чего так долго? – свекровь забирает пакет и отдает мне Аленушку мою. Я тут же щекочу ей пузико, на что ее пухлые ручки тут же меня обнимают. – Почему сметана пятнадцать процентов? Это все из-за грубияна. — Нормальная, теть Свет. — Нормальная. Олег такую не любит. — Закончилась. — Надо было в другой магазин пойти! Мужика нормально кормить надо, сколько можно говорить? И что ты на себя напялила? Все титьки наружу. Я собираю на груди кофту. Поскорее бы она уехала. — Да Олег работает постоянно, там ест. Дома-то почти не бывает. — Не то, что меня это расстраивает. Можно своими делами заниматься. — А когда бывает, нужно кормить нормально. Спусти ребенка с рук, привыкнет еще. И давай овощи нарезай, сынок уже звонил, скоро будет. Маме позвонил, а мне не позвонил. Впрочем, когда она тут – это нормальная практика. Олежка у меня - главный менеджер по продаже автомобилей. Продавать он умеет, выглядит всегда хорошо, а недавно ему отдали целый штат готовить продавцов. Он у меня очень старается. В общем работает в поте лица, чтобы обеспечить нас с Аленкой. Я тоже без дела не сижу. Доучиваюсь на заочке на менеджера, потому что пришлось академ брать, ну, и по дому стараюсь порядок держать. Дверь грохочет, Олежа заходит в квартиру. — Ну, что села, иди мужа встречай! Да стой, ребенка умой и волосы убери с лица, – ворчит Светлана Петровна. Я умываю дочку и к мужу. Поскорее бы она уехала, житья не дает, а против ничего не скажешь. — Привет всем. Привет, – проводит Олег по головке дочки рукой, целует меня в щеку. – Привет, Оксан. Что на ужин? — Голубцы и салат, — на душе нехорошо. Уже в которой раз замечаю, что рубашка, бережно отглаженная утром, дико мятая, словно он ее снимал, выжимал и надевал заново. – Сними рубашку, я в стирку закину. — Ладно, пойду помоюсь, — отдает рубашку и в душ уходит, махнув матери рукой. Я зачем-то отношу рубашку в спальню, хочу в грязное белье кинуть, когда замечаю след помады на воротнике. Дыхание перехватывает, когда рассматриваю влажный след. Не может быть. Не верю. — Ну, чего ты тут? — заходит без стука свекровь, и я не успеваю рубашку убрать. Она выдирает ее из рук, внимательно рассматривает. А мне страшно. Даже не того, что Олег мне изменил, а того, что в этом могут обвинить меня. — Допрыгалась, коза? — Это ничего не значит! — Дура, что ли? Давать ему перестала? — Он сам не хочет, я предлагала! Может, случайно замарался. Мы любим друг друга! — Посмотри, какая она мятая, — шипит. — Да она насквозь духами пропахла! Идиотина, ничего не можешь. Даже мужика не смогла удержать. — Это ничего не значит! — Да что ты?! Сегодня он еще домой вернулся, а завтра вылетишь из квартиры с ребенком, а сюда новая баба придет. Этого хочешь? Думаешь, я заступлюсь за тебя? А если она сына ему родит? Что ты будешь делать? Куда пойдешь? — Вы перегибаете. — А так и будет, слово мое помяни! Его отец тоже блядуном был, но я его в кулаке держала! – показывает мне тяжелую руку. – А ты, что можешь в кулаке держать? Поварешку? — Я стараюсь, но Алена… — Нельзя про мужика забывать. Так, — она бросает рубашку и идет к комоду с детскими вещами. — Что вы делаете? — Я сейчас Алену себе заберу. А тебе мужа надо накормить и в постель уложить, поняла? — Алену-то зачем? — Потому что опять с ней весь вечер будешь! О муже подумай! Потрахай его нормально, — я в шоке, потому что слышу от нее такое грязное слово. Она же верующая. И вообще не ругается никогда. И мне не велит. – Ну, что ты глазенки свои выпучила? Мужику нужна еда и секс. Возвращай его в семью, да выясни, что за сука его увести хочет. — А Алену зачем забирать? Я ее спать уложу, и все… — И опять в детской заснешь! Я что, не знаю тебя?! — она берет пакет детских вещей, поворачивается и уходит к дочке, что хлопает глазами. Хочу к ней, но теть Света вперед идет, на руки ее подхватывает. Становится страшно. По телу мороз. А если она права? Если он меня разлюбил? Если бросит? Опускаю взгляд на рубашку. Обнимаю себя. Обидно дико. Дышать тяжело, поверить сложно. Чего ему не хватало? Я ведь так старалась быть хорошей женой и матерью. Я же люблю его! Выхожу в коридор, наблюдая, как свекровь с дочкой воркует, а та и рада. Ей бы только погулять. Может быть, права свекровь, может быть, сегодня мы с мужем проведем вместе вечер? Глава 3. — Ты поняла? – спрашивает тетя Света, а я киваю. Тут из ванной, наконец, выходит Олег.