* * * 30 августа. Юг Франции Был вечер. Где-то половина седьмого. Жара наконец-то начала ослабевать, но солнце еще светило во всю мощь, и казавшееся утром таким прекрасным бескрайнее синее небо теперь уже просто раздражало. На площади перед церковью Святого Мартина стало значительно меньше народу. Туристы разъехались прочь на своих ярких и неуклюжих автобусах. На одной из широких лавочек, примостившихся в тени деревьев, прямо напротив веранды летнего кафе, сидела молодая женщина в легком воздушном шелковом платье цвета молодой травы с расшитой явно вручную юбкой. Ее золотисто-медные волосы были убраны в тяжелый низкий узел на затылке, верхнюю часть лица скрывали так необходимые здесь и сейчас солнцезащитные очки. Женщина лениво оглядывала площадь, рассматривала проходящих мимо людей и лишь изредка аккуратно проверяла прислоненную к ее бедру матерчатую сумку из мягкой сероватой замши. В какой-то момент, когда женщина изучала – правда, без особого интереса – столики кафе напротив, на нее упала тень. Рядом с лавочкой будто ниоткуда появился мужчина. Он был одет в легкие льняные брюки, кожаные мокасины и белую обычную рубашку с коротким рукавом. На вид мужчине было чуть больше сорока. Белобрысые волосы коротко острижены, кожа покрыта почти оливковым загаром. Глаза также скрывают очки. На запястье красуется массивный браслет из чистого золота с несколькими довольно крупными топазами. Это украшение так блестело на солнце, что больно было смотреть. А в руках мужчина держал нечто прямоугольное, завернутое в черный пакет. – Здравствуйте, Георгий Сергеевич, – чуть иронично поздоровалась женщина. – Вы слегка опоздали. Он сел на лавочку на некотором расстоянии от нее, смотрел куда-то через площадь. – Почему не в Тулузе? – коротко и не слишком довольно задал вопрос. – Там сейчас, знаете ли, слишком многолюдно, – в том же тоне ответила ему женщина. – А нам это надо? – Жарко, – несколько апатично отреагировал он. – В Тулузе сейчас еще жарче, – певуче отозвалась его собеседница. – Да и я как-то устала нынче. После ночных гуляний. Порте-сюр-Гарон был мне ближе. – Значит, у вас что-то есть для меня. – Он впервые за разговор мельком глянул на женщину. – Естественно. – Ирония стала веселой. Если бы тут был хоть кто-то из ее знакомых, они могли бы только по этому тону понять, насколько эта женщина не уважает своего собеседника. Но совершенно чужой человек слышал лишь эти чуть задорные нотки. Женщина в очередной раз чуть коснулась своей сумки. – Вот. – Все так же не глядя, мужчина вынул из кармана брюк небольшой предмет круглой формы. Женщина взяла эту вещь в руки. Нажала почти незаметную кнопку. Из металлического футляра выскочило лезвие. Не более полутора сантиметров в длину. Но явно отлично заточенное. – Какая прелесть! – восхитилась женщина. – Это стропорез, милочка, – нравоучительно и чуть раздраженно пояснил мужчина. – Им при желании можно перерезать горло одним движением. Он отлично заточен. – Да, – как-то довольно подтвердила женщина и продемонстрировала порез на пальце, где набухала кровь. Вот теперь мужчина обратил на нее все внимание. Вернее, на этот самый порез. А женщина аккуратно открыла сумку другой рукой, неторопливо достала оттуда некий предмет, завернутый в какую-то мягкую, ворсистую, но плотную ткань. Потом поднесла к предмету раненую руку. Мужчина неотрывно следил за ее действиями. – Как легко можно избавиться от последствий такого обращения с колюще-режущими предметами, – проворковала женщина и показала собеседнику раненую руку. Недавний порез затягивался на глазах. Мужчина кивнул, встал, оставив странный пакет на лавочке. Протянул руку. Женщина вложила в нее странный предмет, залечивший ее рану. Она в последний момент отняла тряпку, в которую ранее была завернута эта вещь. Ее странный собеседник сжал в ладони очень старый большой гвоздь с чуть загнутым концом. Весь этот металлический предмет покрывал толстый слой ржавчины. А на загнутом крае виднелись бурые пятна неизвестного происхождения. – Прощайте, – бросил мужчина и поспешил прочь. – Не буду врать, что рада была знакомству, – безмятежно проговорила женщина себе под нос, забирая пакет. Она убрала его в сумку, встала и неторопливо побрела через площадь к кафе. За крайним столиком, накрытым кипенно-белой скатертью, в удобном кресле из ротанга сидел другой мужчина. На вид это был стопроцентный итальянец. Вьющиеся черные волосы в некотором живописном беспорядке. Небольшая курчавая бородка, высокие скулы, карие, темные, почти черные глаза. На нем была белая рубаха с закатанными рукавами и простые синие джинсы. На запястье мужчины висел кожаный браслет из шнурков, соединенных какими-то замысловатыми узелками и парой простых деревянных бусин. – Отлично смотритесь, – заявила ему женщина, присаживаясь на кресло напротив. – Хотя ваш обычный облик нравится мне больше. Доброго дня, Даниил Нарышкин, старший дознаватель Тайной Стражи Москвы. – Ева Куракина, – мужчина чуть улыбнулся. – Одна из вечных нарушителей спокойствия древней фамилии. Как вы меня узнали? Женщина улыбнулась. На этот раз искренне и даже тепло. – Во-первых, вы слишком похожи на итальянца, – сказала она со смехом. – Во-вторых, этот обманчиво ленивый вид, в-третьих, слишком серьезный и зоркий взгляд. И последнее, только магам Стражи дозволено ходить с оружием. Она указала на его браслет. – Вы узнали Стража, – с некоторым азартом, ничуть не рассердившись, возразил он. – Но как вы узнали именно меня, Ева? – У вас уникальный дар хамелеона, – уже серьезнее продолжала объяснять женщина. – И я помню об этом, Даниил. – Дан, – поправил он ее. – Хорошо, Дан, – покладисто согласилась Ева. – Я знаю, что вы можете менять свою внешность без всякой косметики или таких модных среди смертных пластических операций. Но и у меня свой дар, Дан. Очень нужный мне, как магу-артефактору. Я всегда вижу суть. Вещей, сущностей или людей. Так что вас я смогла бы узнать в любом обличье. Но это, конечно, с учетом того, что мы были знакомы раньше. – Свадьба вашего кузена и моего непосредственного начальника, Михаила Куракина, Главы Тайной Стражи Москвы, – легко вспомнил Дан. – Пять лет назад. – Да, – подтвердила Ева. – Мы с вами тогда много разговаривали. – И танцевали, – он улыбнулся. – Как мило. – Ева рассмеялась. – Ну, вернемся к делам. Вы, надеюсь, все видели. – Покажите вашу руку, – тут же нахмурившись, велел он. Ева послушно вытянула руку. – Вы так спокойно… сделали это, – Дан был недоволен. – Этот ваш заказчик не самый надежный человек. И не добрый. Не стоило иметь с ним дел. Стража давно мечтает устроить ему переезд в Подземелья. – Именно потому я позвонила кузену, – согласно кивнула Ева. – Этот тип мне тоже очень несимпатичен. Думаю, теперь Стража получит желаемого гостя. – Но вы заключили с ним сделку! – напомнил Дан. – Конечно. – Она беззаботно пожала плечами. – Ладно. – Он устало вздохнул. – Что вы ему передали? – Ну, – она лукаво улыбнулась. – Это железный гвоздь, датируется где-то началом первого века нашей эры… Брови Дана взлетели вверх, демонстрируя его удивление и возмущение. – Ева! – Он даже чуть повысил голос. – Вы сумасшедшая? Вы передали ему гвоздь с Креста Господня? Одну из величайших страстных Святынь? – Да. – Она продолжала мило улыбаться. – Так. – Старший дознаватель потер виски. – Вы заставили кузена направить меня сюда, чтобы я стал свидетелем передачи реликвии, место которой в сокровищнице Хранителей Равновесия, какому-то преступнику? Который заставляет женщин резать себе руки до крови? И… – Это он считает, что я передала ему святыню. – Ева явно забавлялась. – Но… – Дан растерялся. – Это подделка? Ева кивнула. – А как же… – Он смотрел на ее руку. – Все очень просто, – сообщила ему любительница приключений. – Небольшой трюк, который я освоила буквально за пять минут. Сами понимаете, никакой явной магии использовать было нельзя. А потому я просто намазала часть тряпицы, в которую завернула этот гвоздь, волшебным кремом. – Чем? – вопрос прозвучал несколько скептически. – Кремом, – пояснила Ева. – Его делает для меня моя подруга Ли. Она ведьма, Глава Небесного ковена. – И? – кажется, он ей не слишком верил. – Да все просто, смотрите! – жарко заверила его молодая женщина и выхватила из сумки точно такой же стропорез, какой был у ее заказчика. Ева тут же провела пальцем по его лезвию. И вновь порез начал набухать кровью. – Что вы творите! – Дан попытался вскочить, схватил ее за руку. – Сумасшедшая! Это же… – Спокойно. – Ева достала из сумки все ту же тряпицу, потерла об нее раненый палец и продемонстрировала дознавателю затягивающуюся на глазах рану. – Нет, вы не сумасшедшая, – как-то обреченно решил Дан. – Вы яркая представительница своей безбашенной семейки. А вот я с вами точно рискую сойти с ума. Зачем? Ева, скажите мне, зачем эти рискованные фокусы? – А как я могла бы еще доказать ему якобы подлинность гвоздя? – развела женщина руками. – Было бы хуже, если бы он притащил с собой какого-то калеку и велел бы его излечить. Хотя я знала, что это не в характере моего заказчика. Такие благие дела забесплатно он не делает. – Он мог сам порезать руку, – возразил дознаватель уже значительно спокойнее. – Что бы вы делали тогда? – Ошибаетесь, Дан. – Она вновь улыбнулась. – Такие, как он, никогда не ставят на себе подобных экспериментов. Я всегда изучаю не только тот предмет, который мне заказывают достать, но и самого заказчика. – Угу, – он кивнул. – Так вы передали ему подделку?