Она изо всех сил пытается повернуться, чтобы посмотреть на меня, и я помогаю ей в этом. Как только она повернулась, она протягивает руки, чтобы положить их на мои щёки. — Когда мы пойдем домой? — Еще пару часов. Брук, должно быть, уже надоело это все. Даже мне уже надоело слушать то, что говорит нам мистер Руни, но я должен делать это. — Хочешь пойти к своей бабушке домой? – думаю, я смог бы отвезти её во время обеденного перерыва, но она качает головой. — Я хочу остаться с тобой, папочка. И именно так она лишается возможности провести день с бабушкой и дедушкой. Затем она с трудом пытается повернуться назад, и когда у нее это получается, она хватает лежащую перед ней бумагу и держит нарисованную ею картинку, чтобы показать её мне, в чем нет необходимости, потому что я всё это время наблюдал за ней. — Смотри! — Это замечательно! – я даже не знаю, что, по её мнению, она нарисовала, но если бы мне пришлось угадывать, то я бы предложил, что это капля черных чернил, с маленькими завитками вокруг неё. — Красиво? — Очень, маленькая обезьянка. Она идёт показать рисунок Эмори, которая, похоже, тоже не совсем понимает, что нарисовала Брук. — Это милая... пчела? — Это лошадь, – говорит ей Брук, с лёгкой грустью в городе. Эмори лезет в сумку, и достает коробочку. Она открывает её ч берет очки и надевает их. — О, теперь я вижу! Я не знал, что у Эмори есть очки. Я смотрю на Эмори и спрашиваю её, с каких пор она носит очки. Я знал, что она слегка слеповата, учитывая то, учитывая то, что она встречалась с этим странным гольфистом, но не настолько же. — С семи лет. Я просто не очень их люблю, поэтому обычно ношу контактные линзы. — Ты носила очки, когда мы встречались? – спрашиваю я, наклоняя голову. — Йеп, – она растягивает «п». — Ты не обращал на меня внимание, Майлз. — Я встречался с тобой, – я обращал на нее внимание, иначе бы я не пригласил её на свидание. И я знал о ней всё. Надеюсь. — Ты никогда не говорила об этом. — А почему я должна была? — Не знаю, – шиплю я, понизив голос, потому что мы все ещё в плену лекции. — Может быть потому что я был твоим парнем? — Папочка говорит, что у меня не может быть парня, – вмешивается Брук, очень драматично вздыхая. Чёрт возьми, ей всего четыре года. Конечно у неё не может быть парня. У неё не будет его до тридцати, потому что... нет. Все парни тупые. Тем не менее, я надеюсь на то, что она в конечном итоге будет с младшим братом Колина. В любом случае, он её единственный друг, не считая её двоюродных братьев. Они одного возраста. Я думаю, что он примерно на месяц младше. Не буду врать, я был немного шокирован, когда узнал, что у моего лучшего друга, который всего на год младше меня, есть брат, ровесник моей дочери. Эмори улыбается Брук, а затем тыкает её в нос одним пальцем: — Потому что ты ещё маленькая, Бруки, вот когда ты подрастешь, ты сможешь иметь парня. Я смотрю на Эмори, но она этого не видит, потому что её глаза остаются на моей дочери. И прежде чем я успеваю опомниться, Брук спрыгивает с моих колен и ковыляет к Эмори. Она тянет Эмори за руку, затем машет ей наклониться, чтобы она могла ей что-то прошептать. Но она ещё не умеет шептать достаточно тихо, поэтому я слышу то, что она говорит. — Папа твой парень? Глаза Эмори вспыхивают, глядя на меня. И на этот раз я только ухмыляюсь ей вместо того, чтобы сделать какой-нибудь глупый комментарий. Я все ещё должен сказать Брук, что я и Эмори женимся. По правде говоря, я не хотел говорить ей об этом на прошлой неделе. Это довольно нелепо, признаю. Как мне сказать дочери, что я женюсь на её тёте? Я даже не уверен, что Брук понимает всю концепцию брака, или знает, что это такое. Тем не менее, я планирую сказать ей об этом. В конце концов. Но, технически, на данный момент я её парень. Просто, не в том смысле, в каком я был, когда мы оба были подростками. До тех пор, пока мы с Эмори не разведемся, - после того, как в конце концов поженимся, – она недоступна для всех. ГЛАВА 14 «Все они разглядывают меня сверху донизу, будто я тут новенькая, мать вашу» - Hell Nos And Headphones by Hailee Steinfeld Эмори Я весь день проверяла «школьные сплетни» в социальных сетях, пытаясь выяснить, писала ли Клара Алари о Майлзе и «внезапном появлении» его дочери. Но то, с чем я столкнулась вместе этого, шокирует меня гораздо больше. Милли всегда мечтала однажды стать моделью, но, поскольку её больше нет с нами, я решила, что должна воплотить в жизнь её мечту ради неё. Я подумала, что может быть, теперь, когда она ушла, я почувствую себя ближе к ней, но на самом деле, все, что я чувствую, это горе. Сначала я была новичком и было тяжело, но затем, благодаря одному посту у меня каким-то образом появилось чертовски много подписчиков, и их число продолжало расти. Но чем больше у меня подписчиков, тем больше волнения я ощущала перед публикациями. И я никогда не хотела стать какой-то влиятельной личностью. Я даже не хотела быть моделью и вообще работать в индустрии моды. Я до сих пор не хочу, но ладно. По крайней мере, мой аккаунт в инстаграме состоит не только из модных фотосессий и моделирования. У меня хорошее сочетание фотографий, на которых я рисую, эстетических фотографий, где я нахожусь на пляже или на Times Square, – потому что как модель, я вынуждена делать это, – модных ресторанов и так далее. Но они никогда не привлекают столько внимания, как мои истории, когда я публикую Брук. Я никогда не публикую её лицо, и в моем профиле нет ни одной ее фотографии. Но иногда мои подписчики мельком видят её, когда мы вместе печем печенье или рисуем. Также без лица. В любом случае, когда я открываю инстаграм и вижу сотни уведомлений, в основном упоминаний, запросов в личные сообщения и новых подписчиков, я чуть не задыхаюсь от воздуха, которым дышу. С моими двумя миллионами подписчиков я привыкла к тоннам личных сообщений, упоминаний и многого другого, но это... это безумие. И когда я захожу посмотреть, в каких постах меня отметили, мне хочется выбросить телефон из ближайшего окна. Это пост реального новостного сайта, что делает ситуацию ещё хуже. «Сплетница из Сент-Тревери (@St.Trewgossip) подтверждает, что маленькая девочка в историях Эмори Скотт – никто иная, как дочь владельца ресторана Майлза Кинга», – гласит первый пост, на который я нажимаю. На втором слайде мы с Майлзом идем по коридору с Брук на руках. Они даже не размыли её лицо. Затем они продолжают говорить о ресторане Майлза, о котором я даже не знала, а потом, как ни странно, что Брук никогда раньше не упоминалась, даже когда его отец все ещё владел Rêverie. — Майлз, – тихо говорю я, не желаю привлекать внимание других. Мы сидим в середине столовой с его друзьями. Они все прикрывают Брук от посторонних глаз, пока она жует свои крекеры в виде животных. Она сидит на коленях у отца, время от времени пытается дать всем вокруг один из своих крекеров, и весело пританцовывает, когда их никто не берёт. — Майлз, – повторяю я, и, на этот раз он отрывает взгляд от Брук и смотрит прямо на меня. Я даю ему свой телефон, не в силах сказать ему об этом всём сама. Он берет мой телефон и просматривает пост, затем глубоко вздыхает и возвращает его мне. Как раз вовремя один из членов хоккейной команды Майлза подошёл к нашему столику. Я не знаю, как его зовут, в любом случае, мне все равно. — Чувак, – говорит он, протискиваясь между Колином и Греем. — Я только что пришел со спортзала, и я клянусь тебе, пять цыпочек только что стояли там, поджидая, пока кто-нибудь из нас выйдет. Они буквально напали на меня и Эзра. — Напали? – спрашивает Майлз. — Как? Черноволосый парень драматично закатывает глаза, мысленно перебирая, что произошло, прежде чем сказать что-то Майлзу. — В основном, эта девушка Клэр, или как там её зовут, та, которая ведёт школьный блог. В любом случае, она такая: — «Вау, Зак ты знал, что у Майлза есть ребёнок?» И когда ни я, ни Эзра не ответили, она просто продолжила забрасывать нас вопросами о Бруклин. — Я, папочка? – Брук смотрит на отца, указывая пальцем на себя. — Нет, детка, не ты. Да, она. — Ах, блять, извини. Не подумал об этом, – произносит Зак (или я так полагаю), зарабатывая себе до ужаса злые лица Майлза, Колина, Грея и Аарона. Майлзу не нравится, когда его друзья выражаются в присутствии Брук. Он не собирается запрещать им этого, не то чтобы он смог запретить им это, но трое его лучших друзей в какой-то момент просто согласились с этим. Думаю, его команда никогда не обращала на это внимание. — Верно, извини, – снова говорит Зак, втягивая немного воздуха сквозь стиснутые губы. — Во всяком случае, я думаю, что Кларриса попытается поговорить с тобой по этому поводу.