В мои обязанности не входило быть вежливой ни с кем. Правила хорошего тона, с детства внушаемые Фрэнком, остались в прошлом: пользы от них не было никакой. Отец не стал относиться ко мне лучше и не проявил больше внимания, когда я в этом так нуждалась. Я старалась отличиться, чтобы стать похожей на него. Он не похвалил, даже когда я сдала IELTS[1], не восхитился моими знаниями по истории, когда я выиграла школьную олимпиаду. И однажды я поняла, что мне тоже на него плевать, и из некогда умной девочки превратилась в грубого необузданного подростка. Фрэнк лишь причитал и ходил в церковь. Он надеялся, что я перерасту – вот только какой был смысл меняться, если смысла в этом нет? Засунув руки в карманы, отец прошел в гостиную. По-хозяйски заглянул на кухню, в мою комнату, дернул за ручку дверь Мадлен. Заперта. Он вопросительно посмотрел на меня: – Что за игры, Сэм? – Эм, – под тяжелым взглядом серых глаз я тут же забыла все истории, которые тщательно продумала накануне. Надеяться, что и так сойдет, было без толку. Отца не проведешь, да и врать бесполезно. Куда бы ни завели меня фантазии, он легко отличал сказки от истины. У него было особое чутье. Лучше выложить сразу все как есть, чем потом огрести от него вдвое больше. И я настроилась рассказать ему правду. Не всю, конечно, а почти: узнай он, что я нахожусь здесь как парень, полетит не только моя голова. С другой стороны, он об этом и не спрашивал, так что, получается, никакой лжи и нет: – Мне просто захотелось сменить обстановку, а на глаза попался журнал, где рекламировали этот лагерь. – Я пристально посмотрела на него. Самое главное – не отвернуться. И не дрожать. Если отведешь взгляд – пиши пропало. Я медленно запустила руки в карманы шорт. – Вот, собственно, и все. Отец недоверчиво прищурился. Со стороны могло показаться, будто мы играем в гляделки. Лана молча устроилась на диване и осматривалась вокруг. – Допустим, – сдался отец, – но почему ты меня не поставила в известность? – А я звонила, – тут же ответила я. Чистая правда: я звонила перед отъездом, чтобы узнать, скоро ли он вернется, – но постоянно отвечал твой секретарь, а ему я докладывать ничего не должна. – Нельзя было позвонить на сотовый? – Не хотела тревожить, вдруг ты сильно занят, – и я, пожав плечами, покосилась на Лану. Отец еще больше нахмурился, прошел от окна к буфету, взял одну из статуэток, выставленных там, следом – фото. Я закусила губу. У меня точно вместо мозгов был грецкий орех! Подготовиться к встрече и не убрать фото Мадлен с самого видного места! – Кто это? – Отец повернулся ко мне. Его взгляд изменился. Вместо надменно-холодного стал растерянно-горячим, что подтвердило мои догадки: они знакомы! – Это Мадлен – менеджер лагеря. – Собравшись с мыслями, я решила извлечь из своей оплошности максимум выгоды. – А что ее фото делает в твоем доме? – отец насупился. – Это не совсем мой дом, вернее, он совсем не мой. Просто я у нее правая рука, заместитель, в общем. – Ох, ну и наврала! – И на время отъезда она попросила присмотреть за ее вещами, а у меня как раз с соседями нелады, ты же знаешь. Вот я и переехала сюда. Он не уловил подвоха и будто вовсе меня не слышал: взгляд остекленел, отец словно полностью погрузился в воспоминания и вглядывался в прошлое. – Хорошенький домик, – подала голос Лана. На нее никто не обратил внимания. Отец отрешенно стоял, а я хрустела суставами пальцев, время от времени переступая с ноги на ногу. – Когда она вернется? – Наконец па вернулся в реальность. И я, как самая честная дочь, добила его: – Не знаю, она готовится к свадьбе. – К свадьбе? – Его голос не изменился, но во взгляде просквозила боль. Секунда – и к отцу вернулось прежнее стальное и непроницаемое выражение лица. Он аккуратно поставил фото на место, сел на диван и посмотрел на меня. Я праведно заморгала, тоже глядя ему в глаза. Молчание длилось минуты три. – Как хорошо подобран декор, – опять вставила никому не нужную реплику Лана. А у меня от напряжения затекли ноги. – Ок. – Отец так резко поднялся, что его спутница вздрогнула. – Разберемся позже. – Фу-х. Я незаметно выдохнула через нос. – Приеду через неделю. – Он направился к выходу. «Зачем?!» – чуть не выкрикнула я, но ответ был очевиден: чтобы встретиться с Мадлен! – Пока, па… – Разочарованию не было предела. Когда дверь за ним и его «чемоданом» закрылась, я устало опустилась на пол. – Очень впечатляющий визит. Глава 18 Накинув ветровку, я вышла прогуляться у моря. Вечером на пляже было прохладно и немноголюдно – это время я любила больше всего. К ребятам идти не хотелось, мне следовало побыть одной, собраться с мыслями. Приезд отца сбил с толку, а грядущий визит мог испортить все планы. Действовать следовало быстро, но я до сих пор не придумала, с чего начать разговор с Мадлен. Втянув шею в плечи, я медленно брела по песку. Он забивался в кроксы, неприятно терся о пальцы, выспался и набирался опять. Если спросить прямо, знакомы ли они, Мадлен может включить заднюю. Кто я такая, чтобы она посвящала меня в подробности личной жизни, пусть и с моим отцом? Хотя было странно, что она никак не отреагировала на фамилию. Если они были знакомы, почему Мадлен ее не узнала? Еще меня мучил вопрос: могла ли она быть моей матерью? Теоретически – да. Практически? Я нагнулась и подняла ярко поблескивающий в лучах уходящего солнца камушек. Нет. Женщина, подобная Мадлен, никогда бы не бросила своего ребенка. Во всяком случае, такое у меня сложилось впечатление после непродолжительного знакомства с ней. Только если… Если она не знала о нем. Если ей сказали, что он умер? Я остановилась и повертела в руках находку. Простая стекляшка, аккуратно отточенная со всех сторон великим мастером своего дела – морем. Размахнувшись, я кинула ее обратно в воду. Прямо как в фильме! Этот вариант был настолько маловероятным, что не стоило даже думать о нем. В любом случае Мадлен пока была моим единственным звеном, связующим с прошлым. – Эй, борзой, – грубый голос за спиной заставил оглянуться. Роняя широкую тень на пляж, ко мне приблизилась квадратная фигура одного из горилл Пита. – Чего тебе? – нахмурилась я. – Пойдешь со мной, – противно прогундосил парень и ухватил меня за локоть. – С чего это? Никуда я с тобой не пойду, – я резко отдернула руку. Нахал! – А тронешь еще раз, придется подправить твой тупой подбородок, – и стиснула зубы и кулаки. У него дернулись верхняя губа и правый глаз. Затем он моргнул, прищурился, но я повернулась и пошла своей дорогой. – Постой… – вновь раздался его голос. Сейчас он прозвучал более дружелюбно. – Ну, – я спокойно повернулась. Руки сложила на груди и исподлобья посмотрела на него. Не так уж он и страшен: поговорка «чем больше шкаф, тем быстрее падает» всегда работала на ура. Куда опаснее подвижный и подтянутый Пит, а с этим амбалом справиться – как в море плюнуть: один мощный удар с приседа под подбородок – и он в нокауте. – Идем. – Он проигнорировал мой наглый тон. – Пит хочет с тобой поговорить. – А может, я не хочу? – удивилась я. – Или это не считается? Передай Питу, что наш разговор закончен, – поставила я точку, но громила не собирался отступать. – Дело серьезное, так что не советую отказываться. Идем, – прогудел он, а мне стало смешно. Но любопытство взяло свое: что же еще понадобилось этому наглецу? – Ладно, – согласилась я больше из интереса, – валяй. Мы повернули в обратную сторону и зашли в ту часть лагеря, где я прежде не была. За диким неухоженным пляжем высилась голая скала, на которой расположились бунгало для девушек. Снизу открывался прекрасный вид на распахнутые светящиеся окна. – Хороший наблюдательный пункт для извращенцев, – хмыкнула я, но горилла не ответил. Последний горящий фонарь остался далеко позади, свет шел только от дороги сверху. В одном из облезших домиков, куда меня пропустил бугай, на деревянном лежаке, подперев рукой голову, лежал Пит. Глаза привыкли к темноте, и я наконец различила его фигуру: ноги раскинуты в стороны, свободной рукой он ковырял в зубах спичкой. При виде меня он даже не шелохнулся, лишь ухмыльнулся уголком рта: – Пришел? – Что надо? – не стала тянуть я. Голос еле дрожал от сдерживаемого любопытства – и от желания побыстрее расправиться с этим делом. Пит вынул спичку и цокнул. Я не могла видеть, но чувствовала, что он пристально разглядывает меня. Что ж. Я держалась стойко, потому что заранее приготовилась к нашествию любого вида насекоможивотных, взявших за привычку прыгать по мне, когда он рядом. Но вдоль позвоночника все же закололо, словно мне за шиворот кинули кубик льда. Вру, не кубик – морозильную камеру! Или стадион! Обхватив себя руками, я поджала губы и переступила с ноги на ногу. Молчание затянулось. Сбоку забитым носом хрюкнул амбал и следом громко высморкался. Пит заговорил медленно, растягивая слова. – Вчера попали в больницу двое ребят из лагеря. Передоз таблеток. Еле откачали. – Он снова помолчал, а затем продолжил: – Кто-то в лагере торгует дрянью. Я хочу знать, кто это? Я оторопела. Вот это да! Я даже травку никогда не видела, не то что пробовала на вкус. А тут колеса. – А я-то при чем? – искренне удивилась я. Не понимаю, с чего он решил, что от меня можно ждать помощи. – Ты вхож в круги, к которым я не имею доступа, – спокойно пояснил Пит. – Ведь ты общаешься с группой… как там ее? Big Bush? У меня вырвался нервный смешок. – Big Flash, – поправил его бугай. – Неважно, – рыкнул Пит. – Поспрашивай у них ненавязчиво. Пока у меня есть информация, что поставщик – женщина, но больше ничего узнать не удалось. Естественно, никто не должен знать, что этим интересуюсь я. – А тебе-то какое дело? – вырвалось непроизвольно. Пит совсем не походил на блюстителя закона. – Что, правильный такой? – Это мой лагерь, – процедил сквозь зубы парень. Голос его напрягся. – И я никому не позволю тут хозяйничать. – Ну и валяй. – Дело серьезное, но в мои планы не входило плясать под дудку короля. – А моя хата с краю, куда хочу, туда гуляю… – Я хмыкнула, совершенно не испугавшись его тона, пожала плечами и повернулась, чтобы уйти, но амбал, до этого прислонившийся к косяку, закрыл собой проход. – Хорошо, – согласился Пит. Что-то слишком быстро он сдался. Ну и? Это все? – Можешь идти. – Он лениво кивнул громиле. – Только тогда все узнают твою маленькую тайну… – Что? – я постаралась сказать это без удивления и испуга, но от внезапного напряжения свело зубы. – К-какую тайну? Пит ухмыльнулся и откинул голову назад.