Джимми недоверчиво нахмурился. Остальные молча следили за мной. – Ну ты, чувак, даешь! – Первым очнулся Пабло. Он даже присвистнул и покрутил пальцем у виска. – Таскать с собой повсюду тряпье бывших?! – Я же говорю, извращенец. – Джимми пренебрежительно хмыкнул. – Ладно. – Я закрыла чемодан и плюхнулась на кровать. Ну, держитесь! Меня осенила еще одна гениальная идея. Довольная собой, я подняла с пола белые трусы. – Не хотел говорить, но есть особый ритуал. – Я нацепила их на голову и откинулась на подушку. – Если уснешь в таком виде, на следующий день обязательно познакомишься с красивой девушкой. Трусы съехали на нос, глаза смотрели через прорези для ног, и я стала похожа на гигантскую муху. – Все, я ухожу. – Джимми махнул рукой, повернулся к двери и вышел в коридор. – Ты явно с головой не дружишь, – бросил он на ходу. Кайл и Лютер, толкаясь плечами и тихо посмеиваясь, последовали за ним. Пабло тоже направился к выходу, но не удержался от вопроса: – А цвет почему разный? Реально придурок! И я собралась добить его до конца. – Так это в зависимости от того, кого подцепить хочешь, – приподнявшись на локте, я с заговорщицким видом поправила головной убор. – Блондинку – белые. Брюнетку, соответственно, черные. Рыжую с прядями – красные в горошек. – Ну ваще… – Глаза Пабло забегали по сторонам. Видимо, у него началось несварение мозга. – А сегодня ты в каких спал? – В этих. – Я сняла с головы трусы и кинула в общую кучу. – Ну-ну… – Он озадаченно почесал затылок, медленно повернулся и вышел из комнаты. – Берлин-мандарин… – Я закрыла руками лицо и снова упала на кровать. Ни разу не оказывалась в такой глупой ситуации! Хотя совершать глупые поступки было мое любимое занятие номер два. – Вот это лоханулась! Пребывание здесь обещало быть все более интересным. Что ожидает меня завтра? Главное – снова не облажаться. Я приехала сюда с определенной целью и свою миссию должна довести до конца. Полежав минут десять и прокрутив в голове произошедший инцидент, ничего более подходящего в свое оправдание я так и не придумала. А потом пришла на ум гениальная мысль номер три: а не пора ли подкрепиться? На сытый желудок жить веселей. Идти в столовую не хотелось, поэтому я заказала по телефону обед в бунгало. Новых знакомых слышно не было. Разложив оставшиеся вещи в шкаф, я вышла на веранду. При виде моря сразу улучшилось настроение. Почему бы и не искупаться? Скорее всего, соседи ушли надолго – так что вперед, Сэм! Нужно отвлечься от неприятных воспоминаний, а что расслабит лучше, как не полное погружение в воду? Скинув джинсы и майку, я натянула длинные шорты и плотную футболку, выбежала на пляж и с разбега нырнула в волну. Вода оказалась приятная, мягкая и сладкая. Конечно, не сладкая, но соленая – это слишком простое слово, не передающее той эйфории, в которой я растаяла, погрузившись в нее. В бассейне, который я регулярно посещала для разрядки, она была безжизненная и не дарила такого ощущения свежести и счастья. Я заплыла на приличную дистанцию и перевернулась на спину, подставив лицо солнцу. Когда же поплыла назад, увидела, что кто-то на берегу призывно машет рукой. Сегодня точно не мой день. И как теперь выходить? Мокрые вещи обтянут фигуру – вовремя же до меня дошло! Кем-то оказалась длинноногая блондинка в серых свободных шортах, широкой майке и с аккуратным хвостом на голове. Судя по всему, она ждала именно меня. Вот только что ей понадобилось? Когда ноги коснулись дна, я остановилась и встряхнула головой. – Чего надо? – спросила как можно грубее. Следовало прогнать ее, пока не нагрянули ребята: наличие груди и талии объяснить будет гораздо сложнее, чем женские трусы в сумке. Блондинка улыбнулась: – Какие мы невежливые. Ты выходить не собираешься? – Тебе-то что? – Да так. – Она сложила руки на груди. – Ты только приехал, да? Новый сосед ребят? – По интонации я не разобрала, заигрывает она или просто интересуется. – Я вообще-то Джимми ищу. Не видел его? – Нет, его нет. – На всякий случай я огляделась по сторонам. Вдруг где-то поблизости прячется Джимми? Но волны подталкивали вперед лишь меня. Я звучно высморкнула воду, забившуюся в нос, и сплюнула в море. – Вали отсюда, – последовало мое дружеское предложение. Девчонка скривилась: – Полегче, мальчик, – сменила она милость на гнев. – Для полегче хлебни слабительного! – огрызнулась я. Теперь совсем невежливо. Она недоуменно вскинула брови. – Чао, мочало! – бросила я напоследок, чтобы закрепить произведенный эффект, и нырнула. Когда, проплыв значительное расстояние, я оглянулась, ее уже не было. Пронесло. Выйдя на берег, я отлепила от тела мокрые вещи и побежала домой. Прошлепав на второй этаж, стянула майку и шорты и кинула в душ. Хлопнула входная дверь – наверное, принесли обед. Желудок заурчал: купание пробудило аппетит. Я быстро закончила мыться, накинула на себя банный халат и спустилась в гостиную. На столике перед телевизором стоял поднос с несколькими блюдами и соком. Еда исчезла моментально, я даже удивилась своей прожорливости. Было вкусно, не сравнить со стряпней Фрэнка. Сколько я себя помнила – он всегда был рядом и помогал мне по мере возможности, пытаясь заменить отца. Конечно, Фрэнк любил меня как родную, вот только кулинарные шедевры создавал исключительно из макарон, словно был родом из Италии: спагетти по-французски, спагетти по-итальянски, по-американски, по-бразильски, по-буржуйски, по-татарски – где в блюдах менялись лишь названия соусов и размеры тарелок. Хорошо, что рядом находился недорогой ресторан, где мы покупали остальную еду. Закончив трапезу, я убрала поднос на кухню и поднялась в комнату – пора собираться, чтобы успеть к шести на открытие. Глава 5 Оделась я быстро. У дома под навесом стояли три машинки, похожие на гольф-карты. Недолго думая, я прыгнула в ближайшую. Раньше я не водила ничего сложнее велосипеда, но устройство карта казалось нехитрым – на панели управления горела единственная кнопка, которую я и нажала. Машинка завелась, и в предвкушении скоростной эйфории я выжала педаль газа до упора. Врезавшись в бордюр, сдала заднюю, криво вырулила на проезжую часть – и понеслась. Как черепаха: у машинки оказалась одна скорость – нулевая. Выехав на перекресток, я остановилась в нерешительности: с Мадлен мы двигались вдоль моря, сейчас же меня со всех сторон окружали коттеджи. Из ближайшего домика, шурша пакетом чипсов, выкатилась девушка. Она настолько резво переставляла пухленькие короткие ножки, что я сделала вывод: спорт она все же любит. Или нет? Странно взглянув в мою сторону, она направилась ко мне. – Центр? – Запыхавшись, она решила обойтись без приветствий и закинула руку на капот машинки. – Центр, – уверенно кивнула сама себе, постучала ладошкой по металлу и без разрешения ловко забросила ногу, затем вторую – и следом сама внутрь. – Поехали. – Какого маракуйя? – возмутилась я, решив, что подверглась нападению именно этого вида фруктов. Темная кожа на ее щеках лоснилась от обилия маленьких пупырышек, вот только не была фиолетовая. – Чего? – изумилась толстушка, широко распахнув глаза, но следом, нисколько не смутившись, подвинулась и оттеснила меня к краю. – Поехали быстрей. Опаздываем. Мне почему-то стало смешно. Всегда завидовала таким людям без комплексов. Может, она меня с кем-то спутала? – Куда тебе? – спросила на всякий случай. – Прямо. Как я и собиралась. Дальше мы поползли вместе. Нас обгоняли пешие ребята, подобных нам улиток встретилось только три: видимо, такие же недотепы сели по незнанию и теперь мучились зря, подпрыгивая на сиденьях. Но прыгай не прыгай, а быстрее не поедет, и деваться некуда: откуда взял, туда придется вернуть. Маракуйю это нисколько не напрягало. Пампушка откинулась на спинку сиденья и тараторила без умолку. Я узнала, что она присматривает за тремя братьями-близнецами – это из их домика она так удачно вывалилась и встретила меня; что мама вечно всюду вмешивается, не давая ей житья; что папа привез из Африки крокодила специально для мальчишек, и тот живет у них в бассейне, поэтому она не умеет плавать и вообще боится воды. От обилия информации у меня разболелась голова: я только и мечтала побыстрее избавиться от попутчицы. Единственное, чего я так и не узнала, – ее имени. Невелика потеря. Когда мы подъехали к главному корпусу, болтушка легко спрыгнула на землю и, забыв попрощаться и поблагодарить за бесплатные колеса и уши, убежала в здание. Чудо техники я оставила неподалеку. В холле ребята сновали туда-сюда, и было трудно понять, в какую сторону следует идти. Я решила уточнить у портье. Сэм сидел за ресепшеном и что-то писал. – Привет, – обратилась я к нему. Он поднял глаза: – Добрый вечер. – Узнав меня, он улыбнулся. – Как дела, месью Сэм? Как устроились? – Нормально, – я тоже изобразила улыбку. – Мадлен сказала, что в шесть часов здесь будет собрание… – Да, – портье кивнул, – только не совсем здесь. – Он показал налево, на стеклянную дверь, за которой простиралась другая часть лагеря. – Вам туда. – А, ок. Я вышла на широкую аллею между двумя зданиями. Мимо пробежали трое долговязых парней, жутко похожих друг на друга. Не братья ли той странной девушки с крокодилами? Один из них врезался в меня, но вместо того, чтобы извиниться, лукаво посмотрел и подмигнул. – Японский гриб! – сплюнула я и замедлила шаг. Дорога привела на площадку, где стояла большая сцена и рядов двадцать деревянных скамеек перед ней – почти все были заняты. Я застыла и огляделась по сторонам. – Сэм, иди сюда, – услышала вдруг голос Пабло. Он сидел в первом ряду. Не лучший вариант, но судя по тому, как энергично он махал мне рукой, избежать его не удастся. При виде меня Джимми скорчил недовольную гримасу и отвернулся. Лютер и Кайл расплылись в улыбках, а Пабло подвинулся на скамье, приглашая сесть. С чем был связан его навязчивый интерес, я даже не хотела думать. Этот странный малый пугал своей неуемной активностью и доброжелательностью, но выбора не было. Я села рядом, но не успел он открыть рот, как на сцену вышла Мадлен. Взяв в руки микрофон, она поприветствовала собравшихся и перешла к бытовым вопросам. На территории лагеря были открыты клубы, которые она рекомендовала посетить. Представители каждого клуба по очереди выходили на сцену и рассказывали о них. Я даже подумала записаться в музыкальный, раз соседи из этой сферы, – и хихикнула, представив, как подыгрываю ребятам на трубе. – Тихо. – Пабло толкнул меня локтем в бок и нахмурился: сейчас Мадлен рассказывала про местоположение прачечных и женских летних душевых, и он внимательно ее слушал. Я пихнула его кулаком в ответ и решила, что за такое неуважение пусть обходятся без трубача. Пабло ударил меня коленом. Я не могла стерпеть такую грубость и ущипнула его за ухо. Он наступил огромным шлепанцем на мои кеды, но только я замахнулась, чтобы треснуть его по лбу, как площадка взорвалась аплодисментами. На сцену вышла та самая длинноногая блондинка, которую я так хамски отшила на пляже. Она оказалась королевой межгрупповых игр прошлого сезона, и теперь ей предстояло выбрать себе партнера из зала, чтобы станцевать с ним танец открытия. Пабло тут же успокоился, позволив мне поддеть его под ребро. Я тоже притихла и исподтишка посмотрела на ребят: Джимми с довольной ухмылкой сложил руки на груди, Лютер скучал, Кайл что-то строчил в телефоне. Чуть поодаль я заметила Маракуйю, она тоже увидела меня и помахала попкорном. Кукуруза высыпалась на голову парня, сидевшего рядом, тот что-то фыркнул и повернулся в мою сторону. К ужасу, я узнала в нем того странного близнеца, что подмигнул мне по дороге, и тут же отвела глаза. Блондинка с умным видом прикрыла рот кулачком и осмотрела сидящих. Вот ее взгляд прошелся по ребятам и остановился… на мне. На мне?!