По законам мафии, если у мужчины, будучи женатого, рождается на стороне ребёнок, он забирает его в семью. Но если у женщины, будучи замужней, на стороне появляется дитя, это считается прямым оскорблением законному супругу. А её супруг был никем иным, как Боссом мафии. От таких детей обычно избавляются ещё в самом начале. Быстро и без лишнего шума. Либо происходит развод, и каждый идёт своим путём со своим ребёнком. Вот только это не произошло. Непонятно как, но мама вернулась в семью. Вернулась и помирилась со своим мужем, согласившись воспитывать чужого ребёнка, как своего. Тогда и вопросов ни у кого не возникло. Все видели её с животом. Все знали, что она беременна. Но то, что этот ребёнок принадлежит не ей, известно было только самым близким и слугам, что воочию видели родную мать Хаято. Меня же отдали родному отцу на воспитание, вычеркнув из жизни и забыв о существовании. Словно… сломанная игрушка. Я — ублюдок. Бастард. Таких в мире мафии вообще стараются долго не держать. И это только начало всей истории. Если подумать, вся наша семейная история настолько погрязла во лжи, что я не удивлена, почему в дальнейшем Гокудера Хаято сбежал. Но у меня такой возможности не было. Зазвонил сотовый телефон. — Алло, — ответила на звонок, прекрасно зная, с кем говорю по ту сторону. — Ты прилетела в Японию? — раздался женский голос. — Да, — ответила я, бродя вдоль спокойных японских улочек. — Только что ехала к Бьянки, желая с ней увидеться. Она была удивлена моим прибытием. Я думала, что её предупредят… — Если бы её предупредили, то ты вообще не встретилась бы с Бьянки, Вел, — строго отметила женщина. — И лучше тебе забыть о ней. Твоя основная задача заключается совершенно в другом. — Да, — вздохнула, смотря на лазурное небо, по которому медленно проплывали пушистые белоснежные облака. — Я помню… — Вот и хорошо, — женщина немного успокоилась. — Гостиница, где ты остановилась, зарезервирована на неделю. Деньги на все остальные расходы будут приходить на банковскую карту. Также учти, что я записала тебя в ту же школу, где он сейчас учится. Не упусти этот шанс. — Школа?.. — обеспокоилась я. — Но я совершенно не владею японским языком. — Значит, придётся импровизировать, Вел! — бросила женщина таким голосом, после которого понимаешь, спорить бесполезно. — Мне всё равно, как и что ты будешь делать, но ты обязана выполнить задание. Обязана вернуть Гокудеру Хаято в Италию. Если не справишься… Вини потом себя… — Да, мама. Я поняла… Глава 1. Принадлежность Не понимаю, зачем записывать меня в ту школу, в которой я и двух слов сказать не смогу. Для меня все окружающие люди словно с другой планеты. Что-то говорят, перешёптываются, когда я иду вдоль коридоров, но, о чём именно они говорят, не ясно. Хотя прекрасно понимаю, что речь идёт обо мне. На фоне обычных японских школьников я выделяюсь. И довольно сильно. Во-первых, по сравнению со всеми у меня довольно загорелая кожа, хотя раньше, живя в Италии под вечным солнцем, я этого не замечала. Во-вторых, учитывая миниатюрность японских школьниц, я была… хм… даже очень крупной, хотя и это раньше как-то не сильно бросалось в глаза. В Италии, наоборот, такие формы считаются естественными и в чём-то привлекательными, но тут… Уже с самого начала чувствую себя скованно. Но буду надеяться, что всё это ненадолго. Что касалось директора школы, то он и в самом деле был в курсе моего перевода, и документы о поступлении у него были на руках. Более того, общались мы на английском. Хотя… «общались» это ещё сильно сказано. Что у меня, что у директора был сильный акцент, что мешало нам понимать друг друга. Но одно я поняла точно. Мужчина уверенно заявил, что если я не буду прогуливать и постараюсь больше общаться с остальными учениками, то в ближайшем будущем начну разговаривать на японском языке. Ага… Конечно… А ещё решать высшую математику, бегать со скоростью света и читать мысли на расстоянии… А почему нет? Этот директор явно не осознаёт, кого взял к себе в школу. Необходимо уточнить: я плохо учусь. Ни один предмет мне не даётся с самого детства. Даже рисование. Нет, на занятия я ходила, но… Не знаю почему… Учителя, которых приводила мне мать, заверяли, что я просто глупая и многого от меня ждать не следует. А в итоге и обучали спустя рукава. Возможно, они и правы. Также у меня нет ни одного таланта. В мире мафии без навыков и способностей никуда. Даже у Бьянки есть способность изготавливать яды одним своим прикосновением. Она называет этот навык «Отравленная Кулинария». И передался он ей от нашей матери. Мне тоже досталась эта способность, но не так сильно выражено, как сестре. Я не могу изготавливать яды, но мне лучше не готовить без перчаток и к растениям не прикасаться. По какой-то причине они начинают заболевать и увядают. Именно так отец в своё время потерял целый ряд кустов спелого винограда. Казалось бы, всего лишь пустил дочурку погулять в саду… В итоге я не готовлю. Стараюсь не готовить. А если выбора нет, то всегда надеваю на руки резиновые перчатки. Хотя… если я кому и готовлю, то только себе лично. Остальным лучше это не есть. Наверное, многие подумают, раз она состоит в мафии, то владеет каким-нибудь боевым видом искусств, стреляет из пистолетов, дерётся с ножом или ещё что-то в этом роде… Нет. Вынуждена вновь разочаровать. Я не умею драться, не умею метать ножи, а пистолеты я вообще никогда в жизни не держала. Единственное, что меня связывает с мафией, это то, что я о многих вещах знаю. Знаю людей, их умения и навыки. Не всё, но всё же достаточно, чтобы меня уже принимали в этом мире. Однако это счастливой не делает. Наоборот, прекрасно осознаю, что такие долго не живут. По сути, я идеальная мишень. Возможно, я уже знаю то, из-за чего меня убьют. Но при всём при этом именно по этой причине меня и послали в Японию. Потому что я беспомощна и не представляю угрозы. Намимори — территория Вонголы. Если на эту землю вступит кто-то, не являющийся частью этой семьи, но при этом представляющий опасность, может разразиться небольшая война между мафиозными семьями. Я же больше подхожу под понятие «гражданский». Наверное… В любом случае, выбора у меня особого не было. Как я уже упоминала ранее, за меня всё давно решили. — Мы, конечно, договаривались, что вы поступите в класс «А», но, к сожалению, там все места заняты, — продолжал директор. — Месяц вам придётся учиться в параллельном классе, а там учеников начнут пересаживать, и мы решим вопрос с классом. — Хорошо, — кивнула. Хм… Значит, учиться я буду пока в параллельном классе. Это немного затруднит задачу. Или нет? Всё равно не вижу смысла в посещении школы. Я не знаю японского языка. Как вообще мне общаться с одноклассниками или учителями? Но разве это кому-то объяснишь? Директор передал мне моё школьное расписание, которое заблаговременно перевёл на английский, мою новую школьную форму и ещё кое-какие вещи по мелочи. Самое главное то, что теперь я ученица Средней школы Намимори второго «Б» класса. * * * Естественно, любопытство у учеников было сильным. Все смотрели на меня и пытались заговорить, но я лишь смотрела на них непонимающим взглядом и молчала. А толку? Некоторые пытались начать беседу на английском. Не всегда удачно, но так у нас возникало больше шансов для понимания друг друга. В основном школьников интересовало то, кто я, откуда, зачем приехала сюда и насколько. На что-то давала ответы, но что-то… Уж извините. Но всё было отметено в сторону, когда я встретила свою цель — Гокудеру Хаято. По правде сказать, на перемене он был окружен такой большой толпой девушек, от которых пытался уйти и скрыться, что меня даже не заметил. Хаято я не видела намного дольше Бьянки. Наша первая и, пожалуй, единственная встреча произошла, когда нам было по пять лет. Тогда он даже не знал, кто я такая. Да и я мало что понимала о своём окружении, но уже тогда заметила, насколько этот светловолосый мальчик красив. Как и сейчас… Белоснежные прямые волосы едва касались плеч, ярко-бирюзовые глаза бросали на всех и вся презрительный, полный недовольства взгляд, а во рту красовалась незажженная сигарета, даруя парню брутальный вид. И даже учитывая то, что он носил школьную форму, Хаято всё равно умудрялся надевать её так, словно одним своим видом говорил, что правила для него не писаны и плевать он хотел на общественное мнение. Светлая кожа, высокий, стройный и подтянутый… Да, Гокудера Хаято действительно красивый парень. Со временем он стал только ещё прекраснее. Не зря вокруг него вьётся так много фанаток, желающих заполучить внимание Гокудеры. Но мало кто знает, какой он на самом деле. А я знаю… И именно это меня в нём бесит. Однако эти чувства лучше припрятать. Но, даже учитывая то, что парень кричал на девушек и демонстрировал яркий всплеск ярости, это никого не отталкивало. Наоборот, все только ещё звонче смеялись, окружая парня со всех сторон. В итоге тому ничего не оставалось, кроме как бежать. Хех… Как это типично для Хаято. Только в самый последний момент перед тем, как добежать до поворота и свернуть за угол, наши с Хаято взгляды встретились. Хотя я уже была на довольно приличном расстоянии. Но, кажется, парень что-то заподозрил, так как я смотрела на него, но не преследовала, не смеялась как остальные девушки и не излучала влюбленность. Просто стояла в стороне и… смотрела. И это недоразумение мне необходимо вернуть? Серьёзно? Тц… Что за чушь… — Эй! — услышала со стороны, после чего почувствовала, как меня кто-то аккуратно похлопал по плечу, привлекая внимание. Обернулась и увидела, что в том же самом коридоре за спиной стоял Савада Тсунаёши, который с робкой и смущающейся улыбкой обращался ко мне. Парень что-то произнёс на японском, при этом даже я поняла, что он заикается от волнения. Я его пугаю? И это Босс сильнейшей мафиозной семьи в мире? Да ну⁈ Пришлось дать понять, что я ничего не понимаю, заговорив с ним на итальянском языке. Вот же у парня глаза на лоб полезли. Был удивлён. В итоге он также перешёл на самый примитивный язык — язык жестов. — Савада Тсунаёши, — указал он на себя. Что ж… Это я и так знаю, но парень, тут же улыбнувшись, добавил: — Тсуна. О! Он предложил мне обращаться к нему в сокращенном варианте? Довольно неожиданно. Но если подумать, он подошёл ко мне, так как запомнил с того момента, когда я постучалась в его дом. В дом, где сейчас живёт Бьянки. — Риччи Велия, — так же представилась я, добавив в конце: — Вел. — Вер? — переспросил Савада, которому, похоже, давалась с трудом буква «л». — Вел, — поправила его, на что тот засмущался и понимающе кивнул. — Вер… Ве… Вел-сан… — произнёс парень с третьей попытки. Но что ещё за «сан»? Я вроде этого вообще не говорила. Но уже неплохо то, что он научился выговаривать последнюю букву. Тсуна какое-то время неуверенно оглядывался по сторонам, высматривая школьный коридор, который сейчас был на удивление пуст. Видно, хотел что-то спросить, но ему не нужны лишние уши, и всё же его что-то определённо беспокоило. В конце концов, он вновь заговорил на японском, жестикулируя руками, пытаясь донести информацию, но… — Прости, я не понимаю тебя, — обратилась к парню на своём родном языке, на что Савада расстроено вздохнул. — Он спрашивает, зачем ты приходила к нему в прошлый раз домой и спрашивала Бьянки? — прозвучал детский голосок откуда-то сверху. Я и Тсунаёши, словно по сигналу, посмотрели на источник звука и ахнули. Прямо под потолком появилась небольшая потайная дверца, находившаяся за невзрачной картиной с жёлтыми цветами, а уже из этой двери выглядывала голова ребёнка в чёрной шляпе и с зелёным хамелеоном сверху. — Реборн! — воскликнул Савада, но я и так поняла, кто это был. Аркобалено Реборн. Один из сильнейших киллеров своего поколения. Более того, мы с ним знакомы не понаслышке. — Здравствуйте, мистер Реборн, — поздоровалась я, немного поклонившись в знак уважения. Аркобалено тем временем спустился к нам на пол. — Здравствуй, Вел. Ты выросла с нашей последней встречи, — усмехнулся малыш. — Неудивительно, — пожала я плечами. — Как ни посмотри, а пять лет прошло.