– Ты можешь не чавкать? – стискиваю зубы. – Я и не чавкаю. – Ты чавкаешь. И смотришь на меня. Не жуй и не смотри, – взмахиваю руками и ставлю бутылку минералки обратно на стол. – И не улыбайся. Бесишь. Обхватываю плечи руками и поднимаюсь к себе. Все бесят. Каждый просто. Вика – в первую очередь. Вертихвостка малолетняя. В следующий раз я ей ее длинные ноги выдерну просто! Уснуть не могу, потому что сначала думаю о назойливой сестрице, а потом вообще о бутербродах. Еще немного – и начнет слюна капать. Когда посреди ночи открывается дверь, первая мысль, что посещает – Князев. Понятия не имею, что ему может быть надо, но это в его стиле – довести, а потом припереться среди ночи. – Мам, – Марк шмыгает носом. – Мне приснился плохой сон. – Иди ко мне, скорей. Марк бегом залезает ко мне под бок и обнимает. – Испугался? Сын крутит головой, мол, нет. Глажу его по волосам. Обнимаю в ответ и закрываю глаза. Просыпаемся мы в привычной позе, в которой спим, если Марк остается у меня. Ребенок валяется звездой посередине кровати, а я сплю где-то на самом краю. Вылезаю из-под одеяла, умываюсь и спускаюсь на кухню готовить завтрак. Сегодня Марк возвращается в сад, а я на работу. Честно говоря, за эти дни я так привыкла, что мы всегда вместе, что ехать никуда не хочется. Быстро варю кашу, а когда снимаю ее с плиты, забываю, что взяла кастрюлю с металлическими ручками. Пальцы пронзает острой болью. Отдергиваю руку, громко взвизгнув. – Обожглась? Не реагирую на Мишин голос. Рассматриваю краснеющие подушечки пальцев и морщусь. Князев в это время открывает кран с холодной водой и, ухватив меня за запястье, засовывает мою руку под поток холодной воды. – Я бы справилась сама, – бормочу, пока он продолжает сжимать мою руку. Откуда он здесь только взялся? Еще и так вовремя… – Нормально? – Миша закрывает кран, а потом вообще дует на мои обожженные пальцы, чем вводит меня в какой-то космический ступор. Сглатываю, сталкиваюсь с мужем глазами. Он все еще держит меня за руку. – Да. Да. Все хорошо. Можешь отпустить. Но он не отпускает. Оба не двигаемся. Это так странно. Мы разводимся. К чему все эти слова и жесты? – Спасибо. Я дальше сама. Миша разжимает пальцы, но не отступает. Мы так и стоим вплотную. Я чувствую его тепло, слышу дыхание. Зажмуриваюсь на секунду. Это гормоны все. Ничем иным свои странные ощущения я объяснить не могу. А их много. Слишком ярких и… Положительных. Будто он меня из горящего дома на груди вынес… – Хорошо. Аккуратней будь, – Мишин голос звучит тихо, с легкой хрипотцой. – Вы чего тут? – верещит Вика. Вздрагиваю и тут же оглядываюсь. Сестра стоит, сложив руки на груди. Пялится на нас как на что-то паранормальное. – Я тут подумал, у меня час примерно есть, – Князев смотрит на свои часы. – Давай позавтракаем в городе. Втроем. Потом закинем Марка в сад, и я отвезу тебя на работу. – Ой, а можно с вами? – тут же вклинивается Вика. – Я закажу тебе такси, – Миша бросает на нее абсолютно незаинтересованный взгляд и сжимает мои плечи. – Марка собери, пожалуйста. Моргаю и отмираю. – Да, сейчас соберу. Прохожу мимо сестры, все еще находясь в каком-то трансе. *** Мы выбираем для завтрака отличный ресторан в центре с видом на Волгу. Здесь уже работает открытая терраса, на которую так рвется Марк, но приходится немного остудить его пыл. Он же только после болезни. Именно поэтому занимаем стол у панорамного окна. Вид здесь не хуже. Река, мост. В солнечную погоду наш город прекрасен. Пока Миша с сидящим у него на коленях Марком выбирают, что будут есть, бездумно листаю меню. Чувствую себя все еще странно, словно меня неплохо так приложили чем-нибудь тяжелым по голове. Трогаю свое запястье, которого Миша касался, и покрываюсь мурашками. Бросаю быстрый взгляд на мужа, который этого не замечает, и на выдохе отворачиваюсь к окну. Наблюдаю за проплывающей по реке парусной яхтой. В том году мы целую неделю жили на яхте у берегов Мадейры. Марк был в восторге. – Мам, ты будешь? – Марк сует мне под нос страницу меню с картинкой какого-то десерта, украшенного клубникой. Морщусь. – Я салатик, – прокашливаюсь и делаю глоток воды. Подташнивает от одного вида сладкого в последнее время. Хорошо, что Миша сменил свою туалетную воду, иначе я собрала бы сейчас комбо запахов и блюд, которых не переношу в своем положении. – Папа, а когда мы переедем в другой дом? – Скоро, сынок. Пугливо поглядываю на сына, а потом на Мишу. Переезд в новый дом – это символ нашего развода. Как только мы с сыном туда съедем, это будет означать, что с Мишей мы больше не муж и жена. Пусть наш брак и был изначально фиктивным. Сейчас Марк выглядит счастливым и абсолютно не догадывается, что с появлением нового дома его встречи с отцом сократятся, а жизнь изменится… – Лучше расскажи, что там за девочка? – Миша меняет тему. – Какая девочка, сынок? Впервые слышу о девочке. – В саду, мам. Это был секрет, – Марк с укором смотрит на Мишу. У него с отцом секреты. Нет, правильно, и понятно даже. Как бы сильно ребенок ни был привязан к матери, но он мальчик, а значит, со временем все больше и больше будет тянуться к отцу. Улыбаюсь, но все время завтрака остаюсь лишь слушателем. Марк болтает без умолку, Миша активно ведет с ним эту беседу, а вот я ковыряюсь вилкой в тарелке, чувствуя легкую ревность. Как мы вообще сможем пережить развод? Сумеем ли выйти из ситуации достойно? Что будет с Марком? Этот вопрос беспокоит меня больше всего. Дети все тонко чувствуют. Остро реагируют. Он может закрыться в себе или стать агрессивным… Когда я об этом думаю, сердце сжимается. Я, наверное, махровая эгоистка, раз хочу разрушить привычный для моего сына мир. Но не могу иначе. Просто не могу… В детский сад мы в итоге опаздываем практически на час. Распрощавшись с Марком, Миша, как и обещал, везет меня на работу, только зачем-то выбирает самый длинный путь. – Если бы ты свернул, было бы ближе. – Знаю, – Князев кивает, но выбор свой не объясняет. Нервно постукиваю пальцами по лежащей на коленях сумке. Миша это замечает. – Я с тобой поговорить на самом деле хотел. – О чем? – О предстоящем разводе. О Марке. Как только он произносит имя сына, меня облепляет холодный пот. Неужели он решил не сдерживать обещание? Неужели хочет его забрать себе? А что? Ситуация располагает. У меня будет еще один ребенок, а Марк останется с ним. Как кощунственно это будет выглядеть со стороны, уверена, Мише без разницы. – А что с нашим разводом? Или с Марком…