– Да. Домой ехать не хочется. – Что, в пустой дом не нравится возвращаться? – Представляешь… А раньше я этого не замечал… – Все познается в сравнении, сынок. Все. Глава 22 Даша – Что ты папе сказал? – Про дядю рассказал, который нам шары привез. Они красивые, – Марк запрокидывает голову к потолку, рассматривая синие и розовые шарики. – А папа что? – Ничего. Спрашивал, с кем ты по телефону говоришь, и я сказал, что с дядей этим. – Ясно, – поджимаю губы. – А бабушка когда приедет? – Обещала вот-вот. – Я давно ее не видел. Интересно, она выросла? – Нет, Марк, – смеюсь, – взрослые не растут. – Но я же расту. – А ты ребенок. Застегиваю браслет на запястье и выхожу на веранду. Вероника Максимовна приезжает минут через десять. Машет мне рукой через стекло, а как только выходит из машины, сразу открывает багажник. – Дарья, здравствуй, я к вам с подарками. Где мой внук? – Марк, – кричу, приоткрыв дверь, и сын тут же появляется на крыльце. – Бабушка приехала. – Марк, как ты вырос, – бывшая свекровь с улыбкой на губах спешит к внуку. Обнимает его, пока тот стоит не шевелясь. – А ты не выросла. – Только постарела. – Я тоже постарел? – Мой дорогой, тебе это не грозит еще много-много лет. Как твои дела? Я тебе там подарки привезла. – Подарки? На этих словах сын забывает о своем стеснении и начинает вести себя, как Миша. Нагло заглядывает в багажник и тянется к коробке. – Это все мне? – Маме еще. – Мам, смотри, тут и тебе коробочка. Марк вытягивает красный пакет, из которого на землю вываливается брендированная коробка. – Не знала, что тебе подарить, – Вероника Максимовна пожимает плечами, подхватывая коробку с земли, и протягивает мне. – Спасибо. Открываю, мельком разглядывая серьги. – Очень красиво, но не стоило. – Так редко видимся, конечно, стоило. – У меня просто для вас ничего нет. – А что мне нужно? Вот Маркушу увидела, самый лучший подарочек вы мне сделали. Ну и сделаете, – смотрит на мой уже выпирающий живот. – Мальчик? Девочка? – Я загадывал сестренку. Марк прямо на земле распечатывает конструктор, упираясь коленями в мощеную камнем дорожку. – Пока не знаю. Скоро выясним. – У вас праздник намечается? – сбывшая свекровь осматривается в доме и с тяжелым вздохом присаживается на диван. – Гендер-пати. – Миша не говорил. Конечно, не говорил, он же не приглашен… – Я Мишу не звала. Вам, наверное, неприятно это слышать, но… Я маму пригласила и подругу. Вы тоже можете присоединиться, конечно… – Девичник, значит? Хорошая идея. – Мише я просто напишу пол. Может, чаю? – Иду на кухню, и свекровь следует за мной. – Не откажусь. – Понимаете, Миши слишком много. Мы вроде развелись, а вроде… Будто и не менялось ничего. Он постоянно приезжает, звонит. Я понимаю, у нас дети… Но мне выдохнуть хочется. Это опрометчиво с моей стороны – все вот так вываливать на Веронику Максимовну, ну а что еще делать? Уверена, что она все это Мише обязательно расскажет, и пусть. Я, наверное, на это и надеюсь, потому что сама ему трушу озвучить. Возможно, после материнских рассказов он меня хоть чуточку поймет. Мне нужен воздух. Я хочу побыть одна. С Марком. Поэтому и затеяла этот отпуск. Сын привыкнет к тому, что отца постоянно нет рядом, да и я сама к этому привыкну. Потому что пока не выходит у нас что-то… Еще и прикосновения его эти. Я половину ночи находилась между сном и явью. Он словно опять меня целовал. Обнимал. Зажмуриваюсь и отгоняю от себя этот жуткий морок. Сколько можно-то? – Понимаю, Даша. Это правильное решение, остыть. У тебя малыш будет, тебе об этом думать нужно. Я, когда беременная была, никого видеть не хотела. Ты садись, я с твоего разрешения похозяйничаю. Вероника Максимовна начинает суетиться. Достает кружки, чай. А я, я передаю ей инициативу и сажусь за стол. Она всегда казалась мне нормальной. Такая бойкая, веселая женщина без заморочек. Очень непохожая на мою маму, которую затюкал отец. – Ты знаешь, я с Мишкиным отцом тоже разводиться хотела. Характер у него дрянь был. Бывает, как поскандалим, я чемоданы собираю и гордо заявляю, что к маме еду жить. – А он? – спрашиваю, затаив дыхание. Не представляю просто, если б моя мама так сделала, отец бы всех нас поубивал. Сразу. – А он? Выпендривался, конечно, но потом мирились. Но у вас другая ситуация, деточка. С самого начала все как-то плохо вышло. Опускаю голову и рассматриваю свой маникюр. Нужно обновить. Уже третья неделя пошла. Отросло все. – Я, вообще, считаю, что вам гораздо раньше нужно было разводиться. – Правда? – Да. Жить в постоянной ненависти просто невозможно. А ты моего сына не любишь и никогда не любила. Зачем себя мучить?