– Не беспокойся, старый друг. Финал будет фееричен. Обидно только, что ты его уже не увидишь. И раз тебя не будет в живых, то некому будет мне помешать. Я обречен на победу, юный волшебник и это меня удручает. Пропал азарт. Эш протянул руку и поднял чайник. Наверное, если бы кто-то увидел величайшего волшебника, самостоятельно наливающего себе простой чай смертных из столь же простого чайника, то не поверил бы собственным глазам. Но так оно и было. – Не заговаривай мне зубы, Хельмер, – произнес волшебник, отпивая из пиалы. – я единственный во всем Безымянном Мире, кто знает тебя, и кто знает, что ты задумал. Не забывай об этом. – Прошу прощения, – слегка склонил голову демон. – мы видимся все реже, так что не удивительно, что я… впрочем, не важно. Они вновь помолчали. – В последний раз я видел тебя таким, когда часть осколка Горшечника была уничтожена твоим протеже. Хельмер промолчал. – Значит, он добрался до могилы Элифа, – констатировал Пепел. – мне искренне жаль, дорогой друг, что тогда именно тебе пришлось нести этот крест. – Дела давно минувших дней, – отмахнулся Хельмер. – меня куда больше беспокоит другое. – И что же может беспокоить… – Эш отодвинул пиалу и впервые на его прекрасном лике появилась тень удручающих эмоций. – там ведь когда-то был океан, так… еще до моего рождения. И, если память мне не изменяет, а она, увы, уже давно этого не делает, то там находится… – Всадник, – кивнул Хельмер. – Абендин. Первый Воин. – Мертвый бог? И, что удивительно, Эш, внезапно, рассмеялся. – Ох, свет Миристаль, ты, все же, враг мой, действительно ошибаешься все чаще. Неужели ты думаешь, что твой протеже сможет миновать пусть и мертвого, но бога? Хельмер сощурился. Хищно и опасно. – Я пришел не для насмешек, друг мой. – О да, – Эш отсалютовал пиалой. – ты пришел поселить в меня надежду, что пророчество не сбудется и мой жизненный путь не прервет четырежды рожденный. – Пророчества Древа Жизни никогда не бывают тем, чем кажутся на первый взгляд. – Нет, мой друг, – покачал головой Эш. – не обманывай себя. Они всегда именно то, чем кажутся на первый взгляд. Так что я умру в течение шести следующих веков. А ты… ты так никогда и сможешь увидеть… Хельмер поднялся на ноги. Вокруг него зароились черные феи. – Прощай, старый друг. Я пришел дать тебе надежду, но ты вновь показал, что даже спустя столько эпох остался все тем же глупцом и шутом, – полы серого плаща взметнулись ворохом тьмы и демон исчез. – Прощай, старый враг, – Эш отсалютовал в пустоту. – в очередной раз… прощай. Он сидел и смотрел на плывущие облака, закрывающие от него агонизирующий мир, пока еще подающий признаки жизни. Пророчества… Как же Эш ненавидел пророчества… Глава 1285 Хаджар поднырнул под широкую саблю мертвяка. Разворачиваясь на пятках, он врезался коленом в пах противника. Инстинкты бойца, развитые за десятилетия войн и сражений, работали… не так, как надо. Потому что пусть и подлый, но действенный удар, никак не повлиял на самочувствие немертвого. – Соберись, чужак! – выкрикнул Гай. – у них всего одно слабое место. И, будто для наглядного подтверждения своих слов, адепт схватил одного из скелетов в классический удушающий захват, поместив его шею себе на сгиб локтя. Вот только несмотря на то, что обладатель красноречивой маски (прямо говорящей о том, что советы он давал на основе собственного опыта), смог одной рукой переломить кости твари, та даже не думала ум… прекращать свою деятельность. Напротив, со сломанной шеей и головой, висящей на одном позвонке, та продолжала весьма активно размахивать копьем. И только точный рубящий удар в район солнечного сплетения, где пылало зеленое пламя смерти, положило конец её потугам оставить некую симметрию на лице Гая. Хаджар, сражающийся с немертвыми и одновременно с этим следящий за тем, чтобы с плеча не свалилась так и не пришедшая в себя Тенед, крутанул меч, в воздухе поймал его за рукоять обратным хватом и мощным ударом погрузил его в броню монстра. Стило ли говорить, что ему пришлось использовать и волю, и всю мощь Истинного Королевства, вкупе с энергией, чтобы пробиться через защиту странного артефакта и пронзить зеленый огонь. В обычном случае, такой удар создал бы достаточную волну силы, чтобы пронзить еще с десяток, стоявших позади воинов, но… скелеты все напирали, беря сражающихся в кольцо. Густаф, стоя на одном колене, метко отстреливал самых крупных и опасных представителей воинства скелетов. Большинство лучников, достигших той стадии развития, на которой пребывал молодой адепт, создавали стрелы усилием воли и энергии. Они почти никогда не использовали настоящие артефакты. Просто потому, что каждый такой выстрел «настоящей» стрелой обходился в целое состояние. Густаф же пользовался ими с таким усердием, будто каждая не стоила как добротный меч качества Небесного артефакта. Но, видимо, только так, он мог раз за разом упокаивать скелетов. Иция, размахивая кнутом, в основном отгоняла мертвяков, держа их на расстоянии. Её оружие было предназначено для быстрых, скрытых атак по слабо-защищенным уязвимым точкам. Благо, даже когда адепт носил полную, тяжелую артефактную броню, таких оставалось предостаточно. Но вот скелеты… их подобия сердец были защищены не только странной броней, но и сам по себе источник мертвого пламени оказалось не так уж и просто пробить. В итоге, только Гай, Хаджар и, неожиданно, Абрахам (плут наглядно демонстрировал что его короткий кинжал и небольшая сабля, способны причинять больше вреда, чем могло показаться на первый взгляд) могли что-то противопоставить скелетам. При этом они были вынуждены практически полностью отказать себе в использовании энергии, а значит и техник. При этом, стоило отметить, что Алый Клинок, как и мантия Мэб, обладали силой и качеством Божественных артефактов. В то время, как Абрахам и Гай пользовались Императорскими. Сказывался опыт боя с немертвыми. Контрабандисты в этом деле явно преуспели. – Долго мы так не протянем, – Абрахам, демонстрируя чудеса ловкости, перескочил через прорвавшегося к ним, через кнут Иции скелета и, одновременно вонзив кинжал тому в район печени, продел в образовавшееся отверстие саблю и направил всю мощь своего странного Королевства Кинжала и Сабли на острие последней, чем создал луч энергии достаточной мощи, чтобы пронзить очаг мертвого огня. Причем проделал он это все так быстро, что создавалось впечатление, будто Абрахам от скуки, по вечерам, только и делает, что тренируется в упокаивании нежити. – надо двигаться дальше. – Легко сказать, старый плут, – Гай, крутанув секиру, обухом смял доспех своего противника и, обратным движением, погрузил секиру тому в спину, прорубив и скелет, и источник. Последствия Звездного Леса все еще давали о себе знать. На скелетах осталась пыль звездного света, и она весьма значительно ослабляла их защиту. Но сколько это будет еще длиться – кто знает. Нейросеть не могла подсчитать длительность своеобразного звездного проклятья – слишком мало данных. А тратить мощности на подобную задачу Хаджар не собирался. За последние несколько минут, они пробились в лучшем случае на сто метров по направлению к подземному лазу-лабиринту. Оставшиеся девять сотен метров все еще заполняло целое мертво из дышащих зеленым огнем мертвяков. И где-то позади, в хитросплетении улиц и проспектов, ехал на мертвом коне мрачный всадник, предводитель всей этой оравы. С очередным: – Гуарх! – на Хаджара, с развалин, которые некогда были красивым домом с балконом, напрыгнул скелет. Причем своим кортиком он метил аккурат в Тенед. Не в Хаджара, который стал бы для него легкой мишенью, а именно в принцессу драконов. Хаджар качнулся в сторону и ударил мечом наотмашь. Ударная волна от взмаха клинка была таковой силы, что отбросила мертвяка за пределы танца кнута Иции в ряды ему подобных, а после обрушилась всей мощью на здание, служившее, недавно, укрытием для твари. Еще недавно, днем, могучие удары секиры Гая не могли повредить древней каменной кладке. Так что Хаджар был весьма удивлен, когда волна силы его собственного меча не просто оставила порезы и царапины на волшебных камнях, а буквально смела их, погребя десятки и сотни скелетов под градом каменных осколков и пыли. Несколько булыжников докатились и до ног Хаджара. Маленькие узоры звездной пыли мерцали на них неровным, серебристым светом. – Все на крыши! – взревел Абрахам, так же наблюдавший произошедшее. – Густаф, прикрывай! Иция, удерживай хиляков на расстоянии! Хаджар, ты со своей ношей впереди! Отряду не пришлось повторять дважды. Пятерка адептов, мгновенно оторвавшись от земли, легкими перышками взмыла в черное небо. Приземлившись на каменную кладку, они помчались по ней в сторону… Если честно, Хаджар слабо представлял, куда они бегут. Со всех сторон его окружали развалины, по которыми они, аки зайцы на убое, скакали с одного уступа, на другой. Мертвые, пусть и лишенные мозгов, как-то смекнули что им делать и градом посыпались на верхний уровень города. Их с радостью встречали стрелы Густафа, который, наверное, потратил уже больше денег, чем находилось в пространственном кольце Хаджара. Тем, кому удалось миновать заградительный обстрел, не повезло натолкнуться на кнут Иции. И пусть он не мог повредить броне хиляков, но вполне успешно сбивал их с ног, отправляя обратно вниз. В итоге, всего за несколько минут бегства, отряд смог добраться до, как бы банально это не звучало, площади, в центре которой находился полуразрушенный колодец. – Ох, гниль болотная, – процедил Абрахам так, словно это было какое-то ну очень гнусное, а вовсе не комичное, ругательство. – Ну конечно этот ублюдок будет именно здесь. В том, что колодец охранял всадник-скелет с палашом в костяных руках, Хаджар не увидел ничего не обычного. А уж спрашивать, в очередной раз, где находился вход в подземелье, было попросту глупо. Только идиот бы не понял, куда им было надо…