Дух огня — фейри, один из Летнего Двора Фае, лишь усмехнулся и, сделав шаг вперед, снова замахнулся саблей. В бою ты редко когда думаешь. Обычно действуешь лишь на одних инстинктах — том, что твое тело и разум развили за годы тренировок и десятилетия битв. Так что неудивительно, что Хаджар, опережая действия противника, нырнул в сторону и, оказавшись за спиной противника, плечом врезался между лопаток огненной твари. Врезался и тут же оскочил, сцепив зубы от жуткой боли. Доспехи на его плече оплавились и жидкий метал коснулся плоти, мгновенно прожигая её до самой кости. Хаджар закинул несколько пилюль в рот и скривился еще сильнее. Проклятье. Ощущение, как его собственная плоть и кости вырастают заново, выталкивая раскаленный металл — ничуть не приятнее обратного процесса. — Глупый мешок плоти! — засмеялся Ифрит. Он взмахнул саблей и в сторону Хаджара устремился веер из огненных шаров, каждый из которых, в полете, вытягивался длинным, острым ножом. Думать времени просто не оставалось, так что используя мистерии и волю, Хаджар создал взмахом Черного Клинка пелену. Отдаленно похожая на крыло дракона, она накрыла его непроницаемым коконом. Несколько огненных ножей защита смогла отразить, большинство увязли в черной завесе, а несколько, прошедших насквозь, пламенными всполохами растеклись по броне. Очередным взмахом Хаджар развеял пелену, а затем, призвав на помощь Ветер, вновь переместился за спину Ифриту. Если тварь игнорировала плоть, то, быть может… — Твои попытки тщетны, обезьяна! — смеялся дух. Хаджар же взмахнул мечом. Только на этот раз он вложил в удар не простую физическую силу, а мистерии своего истинного королевства и волю. Черная полоска разреза прошла через пространство и врезалась в плечо Ифрита. Хаджар не стал останавливаться, чтобы посмотреть, к чему привел его удар, вместо этого он продолжил свой бег по тропе ветра. Он, растворившись утренним туманом, плавно, но в то же время невероятно быстро, перетек в другое положение. Теперь уже, оказавшись лицом к лицу с удивленным Ифритом, Хаджар схватил меч обратно хватом и нанес серию быстрых режущих ударов, поочередно перехватывая рукоять между двумя хватами. Две наложенных друг на друга перевернутых восьмерки иссекли огненное тело духа. — Как это возм… Тот распался пламенными всполохами, а Хаджар, тяжело дыша, оперся на вонзенный в землю Черный Клинок. Дрожащей рукой, сплевывая кровь, он посмотрел перед собой. И то, что он увидел выходило за рамки его понимания. Глава 1369 Впереди Гевестус в одиночку бился сразу с одиннадцатью ифритами. Все, как один, копии поверженного Хаджаром противника. Лишь изредка в бесконечных всполохах пламени можно было различить их отличающиеся между собой, но одинаково прекрасные лица. Они посылали в сторону Гевестуса потоки пламени, но тот отмахивался от них своей саблей так, будто это были лишь назойливые мухи. Его оружия окутывала какая-то мерцающая энергия, которой Хаджар практически не ощущал. Она была совершенно иного толка, нежели та, которую в современном мире черпали из Реки Мира. Один из ифритов зашел Гевестусу за спину и нанес мощный рубящий удар, но рассек огненным мечом лишь воздух. Дракон-полукровка, за мгновение до этого, превратился в размазанную ленту. Сложно было понять, касался ли он травы на холме или бежал над ней, но он, заложив немыслимый для тела вираж, по кратчайшей дуге переместился ифриту за спину. Его сабля была быстрее всего, что видел Хаджар. И её удар, невероятной силы, не создал ни малейшего эха. И, что удивительно, в ней не было ни грамма мистерий истинного королевства. Лишь воля и… нечто иное. И этого хватило, что удар прошел через огненную вспышку, которую ифрит использовал как свой щит. Дух распался всполохами, а Гевестус продолжил… атаковать. Да, сражаясь с десятком противником, брат Императора Драконов даже не думал защищаться. Вместо этого он нападал на них, оказываясь в нескольких местах одновременно. Его скорость поражала воображение. Хаджар не мог понять, где он видит перед собой остаточное изображение, рассеивающееся после того, как удар был заблокирован одним из духов, а где он настоящего Гевестуса, фехтующего за гранью воображения. Даже если не принимать во внимание странную энергию, находящуюся за гранью истинного королевства, то даже чистая физическая сила Гевестуса была просто немыслима. Там, где Хаджар мог нанести три удара, Гевестус обрушивал на противника град из целого десятка. И, что ужасало даже больше, они не были разрозненны. Это не махание саблей с надеждой хоть как-то задеть противника. Нет, каждый удар был продолжение предыдущего и, столь же плавно, перетекал в новый выпад. Вот Гевестус наносит широкий удар наотмашь пытаясь разрезать грудь отлетевшего в сторону ифрита, в ту же секунду он перехватывает саблю и, крутясь на пятках, отбивает её плоскостью брошенный ему в бок огненный шар и, остановив вращение в крайней точке, мгновенно выстреливает хищным выпадом, которым пронзает шею ифрита, чтобы затем, возвращая саблю обратно, снова переместиться дымкой в другое место и, уже там, продолжить это же движение, но только в рубящем ударе и целясь прямо в колено очередному противнику. Противники мелькали вспышками искр, разбрасываемых молотом кузнеца, бьющего о раскаленную сталь. Гевестус был везде и негде одновременно. Его сабля без устали находила свою цель, будь то защита или мгновение нападение. Ни единого лишнего шага, ни единого лишнего движения — эти описания не подходили Гевестусу. Тот, казалось, выполнял все движения идеально. Вкладывая именно столько силы, сколько требовалось и ни грамма больше. Дыхание, движение, даже, наверное, нейронные импульсы в его нервной системе, все это было идеально сбалансированно, взвешено и использовано в самый подходящий момент. Но, что поражало куда больше — Гевестус не использовал энергии внешнего мира. Всей этой мощи, с которой не сравнились бы ни Хаджар, ни Орун, полукровка добился только благодаря своим собственным силам. — Я ожидал большего, — вдруг произнес он и переместился в сторону. — Пришло время заканчивать эту разминку, фейри. Он принял низкую стойку и опустил саблю так, чтобы рукоять касалась живота, а лезвие было направлено параллельно земле. Затем, одновременно с выпадом вперед всем телом и оружием, он произнес: — Звездный град! И то, что произошло дальше, заставило Хаджара усомниться в здравии собственного разума. Нет, если бы это была техника, основанная на энергии реки мира, то он бы даже не удивился, но… Нет. В ней не ощущалось ни малейшей толики энергии! Будто её не было вовсе! И все же сабля Гевестуса вспыхнула и, сразу после этого над холмом пронеслись сотни звездных серпов. И даже учитывая, что техника не была направлена на Хаджара, он ощутил, как к его горлу приложила лезвие Костлявая. Мощь техники была просто запредельна. Ни Хаджар, ни Таш’Маган, используя все свои артефакты и все свою могущество, включая энергию Реки Мира, не смогли бы не то что остановить эту технику, но банально защититься от неё. Это был уровень силы, который, наверное, превосходил начальную стадию Небесного Императора, вот только… Гевестус, по современным оценкам, не являлся даже Рыцарем Духа. Ифриты выставили перед собой вытянутые ладони. Вокруг них вспыхивали огненные щиты. Звездные разрезы исчезали в них порождая огненные взрывы, сжигавшие воздух и обращавшие землю в кипящую лаву. Но, с каждым мгновением, ифритов становилось все меньше, пока против Гевестуса не остались стоять всего пятеро. — Братья! — произнес самый… яркий из них. Тот, что ранил Хаджара, пока тот смотрел глазами Ветра. — Пришел наш час! Да примет нас Вечная Дану! — Во славу Дану! Ифриты схватились за руки. Хаджар почувствовал что-то неладное, но было поздно. Всех пятерых окутала яркая вспышка. Взрывная волна придавила двух воинов к земле. Гевестус с Хаджаром рухнули как подкошенные. Валуны, раскиданные вокруг холма, мгновенно превратились в пыль. Над холмом, с которого, под давлением волна горячего воздуха, скатились два воина, поднималось существо слабо напоминавшее тех ифритов, с которыми они бились мгновением прежде. Существо из желтого пламени, одетого в броню из черных, сгорающих костей, оно не имело ни лица ни человеческой формы. Лишь общие очертания рук и ног. Пожар, облаченный в костяную броню, пылающий ярчайшим пламенем. Безликий и яростный. — АР-Р-Р-Р! — взревел он и, замахнувшись кулаком, обрушил его перед собой. Огромный огненный шар устремился прямо на Гевестуса. Тот, сплюнув кровью, поднялся на ноги и выставил перед собой саблю. Оружие, вновь вспыхнувшее странной энергией — будто выжимкой невероятно глубоких мистерий, засияло серебром и раскололо огненный шар на две части. Они улетели далеко за спину Гевестусу, где взорвались огромными огненными столпами, дотянувшимися до самого неба. Удар, который отправил бы к праотцам десяток современных Безымянных. — Гевестус! — выкрикнул Хаджар. Воин драконов тяжело дышал. Его руки слегка подрагивали. Было видно, что битва не далась ему так уж легко, а недавний удар вычерпал сил больше, чем мог себе позволить Гевестус.