Они вернулись лишь под вечер. Хаджар снова посмотрел в дальнюю часть старого храма. Там действительно сиял полуденный свет. Чего попросту не могло быть на самом деле. – “Последний генерал”. Хаджар инстинктивно обнажил клинок и заозирался по сторонам. Никого не было. Лишь он один и обелиск. Обелиск, из которого вновь донеслось: — “Последний из четырех”. – Что? Кто ты такой? Тишина, нарушаемая лишь чириканьем встревоженных птиц, вот и весь ответ. Хаджар пробудил волю и мистериями. Потоками они омыли стены храма. Проникли в каждую щель, забрались в каждую трещину, но так и не обнаружили ничего. Ветер, призванный Хаджаром, вернулся лишь с новостями об улетавших птицах. В мире существовало множество тех, кто мог бы скрыть свое присутствие от Хаджара, но он сомневался, что такая сущность находилась здесь. Для смертных адептов Чужие Земли являлись пиком, куда могли ступить лишь сильнейшие. Но в рамках всего Безымянного Мира, это все еще не самый значимый регион. – Как это… Хаджар внезапно осознал, что его пространственное кольцо покинул нефритовый осколок с надписью “Терна”. Поднявшись в воздухе, осколок завибрировал, а затем, едва ли не мгновенно. Исчез внутри обелиска. – Проклятье, – выругался Хаджар. — и почему ничего никогда не может быть просто. Пришел, взял свиток — ушел. С этими словами он подошел к обелиску. – “Последний генерал”, – вновь услышал он. На этот раз было понятно, что звук доносился изнутри. Хаджар, вздохнув, освободил сознание и, подняв ладонь, положил её на холодный камень. Странно, но обелиск ощущался не как порода, а как… туман? Моргнув, Хаджар понял, что стоит посреди собранного луга. По дорогам, куда-то за холмы, уезжали повозки, груженые скошенной травой и сеном. Хаджар поднял ладонь к глазам. Он мог видеть сквозь неё. С легким искажением, как если бы смотрел через туман. — Все едино. Хаджар резко обернулся. Рядом, спиной к нему, стоял высокий человек. Широкоплечий. Его обнаженный по пояс торс был покрыт шрамами. По левой руке, от кончиков пальцев до плеча вилась именная татуировка. Черные волосы, стянутые в хвост, лежали на спине. Застарелые следы от кнута блестели капельками пота. Перед безоружным воином, как из тумана, внезапно появился огромный кабан. Ростом с молодую лошадь, он бил копытом о землю. Его восемь ног взрыхляли почву. — Безымянный! – услышал Хаджар крики. Так же, как и зверь, из тумана появлялись люди. Они стояли вдоль дороги и что-то кричали. Кажется, просили убежать. Они называли этого кабана — Восемь Смертей. По количеству ног. Опустив рыло к земле, выставив перед собой клыки сабли, кабан продолжил бить о землю. – Кто ты… – прошептал Хаджар, но его голос звучал как из под воды. — Тер… - произнес безоружный воин. – … на. Он поднял перед собой ладонь. В неё не лежало меча. Но Хаджар ощутил, как задрожал его Синий Клинок в ножнах. Как если бы был зверем, а перед ним появился не просто вожак, а древний прародитель. Кто-то, перед кем нельзя было не склониться из уважения. Кабан замер. Он тоже почувствовал эту силу. Силу, которой Хаджар не мог подобрать описания. Она не была чем-то, что принадлежало этому миру. Она не происходила из сердца, из Реки Мира, воли, души, истинных слов. Это было нечто иное. Нечто, что заставило кабана развернуться и убежать. А безоружный, опустив ладонь, посмотрел на небо и вытер ладонью лоб. – Она всегда была здесь, – прошептал он. – перед нами… для нас… но кто-то её спрятал. Кто? Зачем? Ляо, может ты знаешь ответ на этот вопрос? Ты ведь знаешь ответы на все вопросы… хотя все вопросы не имеют значения. Лишь один. И ты знаешь… И я спрошу у тебя… Хаджар отшатнулся. Он едва не упал, удержавшись за стелу с факелом внутри. Он снова стоял посреди старинного храма. Нефритовый осколок лежал перед ним на полу. Хаджар поднял его и… посмотрел внутрь. На столько, насколько смог. И пусть он увидел лишь пядь того, что хранилось внутри, но это больше, чем прежде. Прежде, когда он вообще не мог заглянуть за занавес, закрывший знания. – Все едино… – прошептал Хаджар. Положив перед собой осколок, он опустился в позу лотоса и, прислонившись к обелиску, прикрыл глаза. Он погружался все глубже и глубже внутрь своего сознания. Он так устал… Открывшийся проход внезапно закрылся и на земле вновь лежал ничем не приметный камень. – Удивительно, – прошептала Легкое Перо. – откуда у него может быть осколок… это невозможно… все сорок осколков хранятся в наших семьях… – Когда речь идет о Безумном Генерале – все возможно, девочка. Легкое Перо отшатнулась. Копье оказалось в её руках быстрее, чем рождалась и умирала мысль. И именно так же, как эта мысль, Легкое Перо ощутила свое рождение и смерть. Она стояла и, не в силах пошевелиться, смотрела на двух адептов, стоявших перед ней. Один, закутанный в рваный плащ, носил за спиной спрятанную в лохмотьях огромную секиру. Его лицо закрывала маска. Второй, надвинув на лицо шляпу, курил трубку. – Вы… вы пришли с ним… Тот, кого звали Абрахам Шенси, сделал шаг вперед. Легкое Перо не могла пошевелиться. Её сковывала сила, которую она не могла побороть. И один лишь этот факт напомнил ей о давно забытом чувстве. Кажется… он назывался – страх. – Кто вы… – её глаза постепенно расширялись. – что вы… – Хитрый ход, девочка, – тихо произнес Шенси. – но ты ведь знала, что Обелиск Терны разрушит душу любого, кто не имеет к нему ключа. Ключа, который вам, семьям слуг Радужных земель, оставили на хранение. Легкое Перо не могла произнести и слова. Откуда… откуда этот незнакомец знал тайны, которые передавались лишь от старейшины к старейшине сорока семей! – И Безумный Генерал погиб бы, если бы не одно но, – Абрахам выдохнул облачко дыма. – у него есть первый осколок. – Первый осколок? Нет… это невозможно… это просто легенда… откуда он может быть у… – Потому что я отдал ему его, – пожал плечами Абрахам. – Что? – сердце Легкого Пера билось так быстро, что она с трудом могла различить слова сквозь его шум. – Нет… первый осколок есть только у… – она посмотрела на две фигуры, скрытые в тенях. – Нет… не может быть… ты лишь легенда… ты не можешь существовать на самом деле… лишь легенда. – Легенда, – еще одно облачко дыма поднялось над землями. – звучит красиво. А теперь засыпай, девочка. Ты увидишь сон. В нем тебя встретят матери твои матерей и праотцы. Абрахам протянулся и коснулся пальцем лба Старейшины Звездного Дождя. Глаза старушки закатились и она упала замертво. Копье выпало из её рук и покатилось к камню, закрывшему вход в старинный храм. – Это было обязательно? – спросил Гай. – Она хотела убить парнишку, – развел руками Абрахам. – а я успел к нему прикипеть. – Ты слишком много себе позволяешь. Законы Неба и Земли…