Небольшой поворот, в который они оба должны были вписаться и разъехаться без проблем, принес крупные неприятности. Что и у кого пошло не так — непонятно. Фура ли зацепила мокрую обочину или тормоза отказали — разбираться будут потом. Главное, что она вылетела на встречку. Реакция у генерала сработала хорошо, он вывернул руль, задев дорожное ограждение. — Пи*да машине, — выругался Громов, продолжая выправлять «гелик». Адреналин подскочил в крови до максимума. Где-то рядом испуганно выругался лейтенант. Мокрая дорога сыграла и с ними злую шутку. «Гелик» занесло вправо, выкинуло на соседнюю полосу, где стояла припаркованная на обочине машина с очень слабыми габаритами. Последняя мысль перед столкновением с ней у Петра была: какой идиот тормозит перед поворотом?! От удара его кинуло вперед, он стиснул зубы и снова вывернул руль, стараясь удержать машину от падения. Бронированный «гелик» всей своей мощью влетел в стоящий на обочине автомобиль, смахивая того с дороги, точно пылинку. Скрежет металла о металл, мат, стоны — всё перемешалось в одночасье. Грудь Петра обожгло болью. Внедорожник крутануло ещё раз, полностью развернув на дороге, после чего тот резко остановился, прекратив движение. — Твою ж мать, — выдохнул Петр, приходя в себя и мгновенно оценивая ситуацию. Хреновая она выходила… Чего уж тут… — Живой? — спросил он, поворачиваясь к Сереге. — Да… Да, товарищ генерал, — выдохнул парень, смотря на него ошалелыми глазами. — Это чё такое сейчас было? — Не чёкай. — Простите, товарищ генерал. А фура?.. Она что, уехала? — А чего ей тормозить-то? — со злостью выдохнул Громов, уже зная, что найдет этого урода. Спровоцировал аварию и скрылся! Не остановился, сука, чтобы посмотреть, что с ними случилось: не слетели ли они в кювет, не нуждаются ли в срочной медицинской помощи! Какое! Свою шкуру, падла, спасал! Громов провел рукой по лицу, с удивлением отмечая, что пальцы коснулись чего-то влажного. Кровь. Лицом приложился о руль и не заметил? Похеру… Толкнул дверь ладонью, выбираясь на улицу. Они с лейтенантом, считай, целы. Отделались испугом и парой синяков. Он, может, еще и трещиной в ребрах. Что с другой машиной и её пассажирами — большой вопрос. Холодные, резкие капли весеннего дождя хлестали нещадно, мгновенно проникая за шиворот куртки. Громов поежился, поднял ворот куртки и снова выругался. Из-за дождя, туч, серости ни черта ничего невозможно было рассмотреть. Хорошо, фары «гелика» давали освещение, но опять же искаженное. Громов пытался сориентироваться, прищурился. Рассмотреть что-либо было сложно. Поэтому он быстро направился к капоту, открыл его, достав дорожный рюкзак, в котором у него находился походный фонарь. Сердце в груди стучало усиленно, но не лихорадочно. Мужчина быстро приходил в себя. Давал о себе знать опыт, полученный в горячих точках, когда приходилось действовать решительно. Алкоголь усугублял восприятие, смазывал реакции, чем приводил Громова в тихую ярость. Трезвая башка ему сейчас точно не помешала бы. Ладно, разберется… Послышался слабый хлопок закрывающейся двери. — Товарищ… — Оставайся в машине, — рявкнул Петр на шатающегося Серегу, но парень упрямо покачал головой. — Я с вами… Мало ли… Громов сдержанно кивнул. Сейчас не до споров. Машину бы найти. Грязь под ногами знатно мешала, Серега поскользнулся и упал на колено. Громов, включив фонарь, дошел до обочины. Посветил. Какого лешего у той машины не включены фары? Разбираться, что и как, было некогда. Когда Петр увидел перевернутую набок «Ладу», сразу начал спускаться. Лейтенант упрямо следовал за ним. В поле ещё сохранились снежные участки с прозрачным льдом, покрытым слоем расхлябанной грязи. На них уже поскользнулся Громов, благо удержался. Машину знатно кувыркнуло, оставалось надеяться, что люди, находящиеся в ней, пострадали несильно. В душе снова поднималась ярость. Надо быть полным дебилом, чтобы при минимальной видимости и проливном дожде остановиться перед поворотом! Мало машин заносило! И что теперь?! Громову хотелось тряхнуть водителя за грудки, если тот, конечно, будет жив… Должен! Столкновение не было критичным! По крайней мере, хотелось в это верить. Он подбежал к машине и осветил её всю. Возгорания быть не должно. Но опять мало ли. Поэтому действовать надо быстро. Петр посветил повторно, направив луч к водительскому сиденью. Пусто. В груди у новоиспеченного генерала кольнуло. Может, пронесло, и машина пустовала? Мало ли куда запропастились хозяева. Машину могли и кинуть, тогда понятно, почему она стояла хрен пойми где. — Товарищ генерал, тут они… Голос Сереги быстро обломал. — Видишь кого? — Женщину — точно, дальше не могу рассмотреть. — Дверь дергай. — Сейчас. Пока Громов обходил знатно помятую «Ладу», Сергей умудрился со стонами и матом распахнуть покореженную дверь. На самом деле им всем повезло. Если бы машину перевернуло на крышу, было бы намного хуже. Тут оставался шанс, что они вытащат пострадавших. Сейчас главное убедиться, что никто сильно не пострадал. И все живы. Громов сильнее сжал зубы. Только трупов ему не хватало сейчас… Конечно, все решаемо. Это понятно. Но не хотелось бы. Дверь открыли. — Девушка. — Вижу. На заднем диване спиной к ним, завалившись, лежала девушка. Светлые волосы свисали на пол. Глухой стон известил о том, что она живая. — Так, лейтенант, свети, я постараюсь её достать. Громов поставил ногу на днище, просунул голову внутрь, мазнул взглядом по салону, прикидывая, как лучше взять девушку на руки, чтобы не навредить ей сильнее. Не исключено, что она переломана… Удар всё-таки сильным был. Девушка явно не была пристегнута. Черт, что она делала на заднем сиденье? Спала? Злость ещё сильнее колыхнулась в груди Громова. Он ненавидел женскую глупость и излишнее самомнение. «Я сама… я могу». Что, млять, вы все там можете, а? Он был шовинистом и не скрывал своих взглядов. Когда девушка заявляла о своей самостоятельности, Петр иронично кривил губы и спрашивал: что она будет делать, когда попадет в аварию, когда на неё наедут дэпээсники, или когда ночью к ней в квартиру залезет незнакомец в балаклаве? Сначала все гордо вскидывали подбородки кверху и начинали пылить: то сделаю, это. Через три-четыре минуты на последующие вопросы сдувались. Говорили тише, в голосе сквозила неуверенность. Многие пытались дальнейшее перевести в шутку. Скорее всего, у этой блондинистой дамочки заглохла машина. Или затарахтела, и она свернула на обочину. Эта причина ещё была немного адекватной, а остальные… И опять же! Машина старая — по салону понятно. Куда поперлась девица из города на ночь глядя? Наверняка ещё и машину не осмотрела! Зла не хватает. — Петр Михайлович, что там? Живая? — И, кажется, целая, — недружелюбно огрызнулся Петр, беря девушку за талию. Потянул её на себя, переворачивая, и в этот момент салон оглушил детский плач. * * * ДЕВОЧКИ, ВСТРЕЧАЕМ НОВИНКУ! БУДУ ОЧЕНЬ РАДА НАГРАДАМ, РЕПОСТАМ, ЛАЙКАМ, КОММЕНТАРИЯМ! СЕГОДНЯ ПРОДА БУДЕТ ЕЩЁ)))) ПОЗЖЕ ДАМ ВИЗУАЛ ГЕРОЕВ)