— Нет, вы не понимаете. Эта машина… — она громко сглотнула, упорно сопротивляясь здравому смыслу. — И документы… Я… — Ты хочешь отвезти дочь в больницу или так и будешь тут стоять и жалобно стонать? Ему надоело с ней возиться. При необходимости он сядет в свой внедорожник и уедет. Угрызениями совести мучиться точно не будет. Когда человек сам создает себе проблемы, зачем мешать? Девушка втянула голову в плечи и задрожала. Громов стоял достаточно близко, чтобы почувствовать, как её забила крупная дрожь, то ли от холода, то ли от осознания происходящего. — Сумку… Там документы. И детскую тоже… Пожалуйста… Можно? — Сейчас найду. Включив фонарь на телефоне, Петр снова нырнул в машину. Да что же такое! Когда они уже окажутся в тепле его внедорожника? Незнакомке с манящим запахом повезло — её вещи он нашел быстро. Не увидел бы сразу — плюнул бы. Дамская сумочка и небольшая дорожная. Петр распахнул дорожную и запихнул в неё дамскую. Потом будут разбираться, кто есть кто. Девушка стояла, уперевшись рукой в машину. Вторую она прижимала к себе. А вот это нехорошо, мог быть и перелом. — Пошли. Петр обошел незнакомку со стороны здоровой руки, взял её за локоть, закинув сумку на плечо. Блондинка молчала. Больше ничего не говорила. Шла рядом с ним, стараясь не отставать, за что он мысленно её похвалил. В целом Петр отделался малыми «жертвами». Он держался рядом с девушкой. Мало ли. Ему не нравилось то, в каком состоянии она находится. На лице Громов успел рассмотреть несколько ссадин, губы оказались тоже разбиты. Дождь поутих, зато поднялся ветер. Дул он прямо в лицо, создавая дополнительные неприятные ощущения. Девушка стойко преодолела расстояние до склона, даже умудрившись ни разу не споткнуться. Шла, упрямо переставляя ноги. Петр то и дело поглядывал на неё. Она была ниже его на голову точно. Куртку так и не застегнула, свела пальцами полы и кое-как держала. У склона блондинка остановилась и шумно вздохнула. — Я не поднимусь. Удивительно дело, но в её голосе не осталось и намёка на истеричные нотки. Четкая констатация факта. — Я помогу. — Саша… там? — она указала подбородком наверх, туда, где виднелись очертания внедорожника. Сергей включил дальний свет. Правильно сделал — не хватало ещё, чтобы и их бортанули. — Да. — Господи, — выдохнула девушка и сделала шаг вперед. Нога в коротком ботинке тотчас поехала вниз. Помимо куртки и ботинок на незнакомке было черное платье ниже колен. В такую погоду только в платье щеголять! Особенно, собираясь в дальний путь на старой машине и с маленьким ребенком. Петр оценивающе прошелся взглядом по спине девушки и невольно остановился на широких бедрах. А талия-то тонкая… Правильно говорят, мужики в любой ситуации остаются мужиками, и даже сейчас Громов оценивал незнакомку и с мужской позиции. Более того, в нем, помимо раздражения, которое никуда не делось и продолжало плескаться в груди, росла потребность рассмотреть блондинку более дотошно. Умыть, причесать и взглянуть на неё… голую. Н-да… Громов, ты точно не приложился головой о руль? Он встал за спиной девушки. При других обстоятельствах, не задумываясь, обхватил бы пятерней её ягодицы и подтолкнул бы кверху. Сегодня всё же обойтись придется. — Руку давай. — Болит… — Здоровую давай! — раздраженно бросил Петр. И, не дожидаясь её реакции, сам взял за ладонь и потянул за собой. Ладонь у незнакомки оказалась узкой, мягкой и холодной. Успела девочка замерзнуть. Плач они услышали, ступая на обочину дороги. Девушка сразу же дернулась вперед и, уже не обращая ни на что внимания, устремилась к машине. Громов тоже последовал за ней. И так промок до трусов. Открыв багажник, кинул туда дорожную сумку и забрался за руль. Серега, который, видимо, всё это время сидел с ребенком на заднем диване, тоже пересел. — Петр Михайлович, и что… — Помолчи, лейтенант. Голова и так того и гляди взорвется. Петр Громов посмотрел в зеркало заднего вида. Картина, которую он увидел, задела его. Неосознанно и слишком глубоко. Глубже, чем он хотел бы. Происходящее воспринималось им искаженно, острее, чем следовало. Да, произошел неприятный инцидент, который ему ещё предстоит разгребать. Сейчас блондиночка очнется от шока и начнет задавать вопросы. Про аварию. Это логично и ожидаемо. Громов разберется без проблем. И не такие вопросы решал. Его торкнуло от другого. Незнакомка, продолжая редко всхлипывать, прижала левой рукой к груди дочку. Второй попыталась, но жалобно вскрикнула и тотчас заглушила этот вскрик, прижав губы к лобику малышки. Та, оказавшись у матери, сразу успокоилась, что тоже немало удивило Громова. Словно по щелчку выключили звук. Маленькие ручки хаотично начали ощупывать родного человека, залезли под куртку и так же собственнически прошлись по груди матери. Потом сграбастали платье девушки тонкими, малюсенькими пальчиками. Вцепились намертво. Не оторвешь. Девчушка громко икнула и положила белокурую головку на грудь мамы. Прижалась. Успокоилась. Мама рядом… Тут. Защитит и укроет от всех бед. Громов, сам того не замечая, напрягся и продолжил изучать нечаянных попутчиков. Девушка, убедившись, что с её ребенком всё нормально, прикрыла глаза и без сил откинула голову на кожаный подголовник, не замечая, как по лицу бегут слезы. глава 3 ГЛАВА 3 — Куда вы нас везете? Незнакомка подала голос через пятнадцать минут. Громов засек время. — В госпиталь. Разговаривать и что-либо объяснять не хотелось. Лейтенант тоже притих. Порывался снова сесть за руль, но ему хватило одного взгляда Громова, чтобы надолго закрыть рот. В отличие от девушки, Серега за годы, что служил рядом с генералом, хорошо выучил начальство. И знал: сейчас его лишний раз лучше не трогать. Взорвется — мало не покажется никому. Девушка не знала. Она убаюкивала ребенка, что-то периодически нашептывая ему. Громов не мог слышать. Не желал. Ему достаточно было того, что происходило. — А машина… Надо вызвать дэпээсников, — снова раздалось с заднего сиденья. — Зачем? — Вы знаете, — голос девушки дрогнул, — зачем. Вот лучше бы она молчала, не продолжала. Нет же, не терпится уточнить. Для чего? Чтобы услышать нелицеприятные последствия происшедшего? — Поговорим после того, как вас осмотрят, — жестко бросил он, давая понять, что лучше разговор не продолжать. Громов крепче сжал руль. До госпиталя ехать не меньше часа. Петр уже позвонил и предупредил, что они приедут. Их ждут. Он старался придерживаться скоростного режима. Хватит с них… — Как тебя зовут? — обратился Петр. Ему надоело мысленно называть её незнакомкой и блондинкой. Хотелось знать имя. — Ольга. Оля, значит. Петр вдавил на педаль и, лишь заметив, как стрелка на спидометре стремительно устремилась к двумстам, сбавил скорость.