Крым, окрестности Судака 29 сентября 2015, 05:55 Артем падал в мрачную ледяную пропасть. Теплый свет остался далеко позади, черная пустота с тихим шелестом проносилась мимо, и звук рвущегося пространства рождал в сердце тоскливое чувство обреченности. Скорость падения росла каждую секунду. В глубине бездны поджидало нечто голодное и злобное – нечто огромное, как сама бездна. – То, что заперто там, – вне вашего понимания, – прошептал странно знакомый голос, от которого веяло замогильным холодом. Где Артем мог его слышать? Что-то жуткое, связанное со Швейцарией и тамошней тюрьмой. Он видел движение во мраке – хищное скольжение исполинской изголодавшейся змеи, что почуяла живую плоть. Странно: Локшин не чувствовал страха. Только тоску и безнадежность. – А ведь из тебя мог бы получиться прекрасный Инквизитор, – заметил другой голос. Подзабытый голос из детства. Артем увидел падающего рядом старенького Карла Ивановича, что жил в соседнем дворе. Мудрого товарища, с которым столько раз беседовал о жизни. Ветер сорвал с головы Инквизитора-пенсионера серый берет и забросил в бесконечную тьму. Остатки седых волос венком окружили голый череп старика. – Я старался, – пролепетал Локшин, – я был хорошим. – Светлые воспользуются твоей Силой и сделают так, как им нравится. Ты просто поможешь им провести мальчика в Золотой Чертог, а потом от тебя избавятся, как от ненужного свидетеля. – Нет-нет-нет, – горячо воскликнул Артем, – я сильнее любого из них! – Но не сильнее их всех вместе. Среди них ты снова становишься Светлым. – Я сам по себе. Я над схваткой – и этим прав. – Схватка вот-вот начнется – и ты, выходит, поможешь одной из сторон. – Или одна из сторон поможет мне! – Разочарование – вот что я чувствую, глядя на тебя… – Я не могу забрать мальчишку силой! Его мать и отец скорее убьют меня. – Ты мог бы убежать с ним, пока все спят. – Мальчик возьмет с собой в Золотой Чертог только друга. Нельзя стать другом насильно! Карл Иванович не ответил. Лицо старого Инквизитора потемнело – первыми исчезли глаза, затем нос и рот; осталась черная пустота, сквозь нее просвечивали колючие звезды. – Куда вы? – Локшин почувствовал непередаваемый ужас. – Не бросайте меня! Полет резко ускорился. Исполинская тварь из глубины рванулась навстречу, раскрыв пасть… …Артем вскрикнул и проснулся. Он лежал среди обветренных валунов на ложе из ворсяного одеяла, накрывшись курткой. Небо над головой посветлело до оттенка кофе с молоком. На востоке алела тонкая полоса рассвета. Локшин сел, растирая затекшее плечо. Рядом спали, завернувшись в одеяла (их реквизировали в хостеле на берегу моря), его Светлые спутники. Скиф исчез. Вечером он вызвался в караул и сейчас, по-видимому, в одиночку патрулировал окрестности. Над обрывом на уступе темнел тонкий силуэт. Огонек не спал. Он сидел на плоском камне, обхватив колени, и смотрел на город внизу. Инквизитор поднялся и бесшумно – только бы никого не разбудить! – направился к мальчику. – Волнуешься перед завтрашним днем? Огонек посмотрел на него с удивлением. В глазах его отражался рассвет. – Не очень. Мне лично ведь ничего не угрожает, так? – Темные хотели бы захватить тебя и использовать. Но, не зная пределов нашей силы, могут попытаться просто убить. – Я всем нужен. Без меня этот ваш артефакт не заработает. – Ты знаешь боевые заклятья? – Мама показывала мне «фриз». Но я еще не пробовал по-настоящему. Локшин сдержал улыбку. – Позволишь сесть рядом? – Садись. Артем опустился на покрытую сухим мхом каменную плиту. Отсюда открывался вид на Судак – старинный торговый город, выросший меж скал и холмов на берегу моря. Вниз убегала разбитая дорога – месиво сухой земли и белого камня с едва заметной колеей от протекторов автомобилей, что когда-то переваливали здесь через гряду гор и двигались в сторону Феодосии. С тех пор городские власти проложили новую асфальтовую дорогу, к северу отсюда. Судак представлял собой неровные ряды частных домиков, разбитых на кварталы все той же грунтовкой, которые ближе к берегу моря перемежались отелями и кафе. Вдалеке, на противоположном конце города, возвышалась крепость. Каменная стена отделяла ее от кварталов, взбиралась высоко на вершину – как защита со стороны моря. Квадратные зубцы башен и стен темнели на фоне рассветного неба. А над всем городом, словно прозрачный зонтик, как призрак ядерного гриба, висел Столп отчуждения. Он был виден только в Сумраке, но даже в физическом мире Артем ощущал себя так, будто на плечи давит тяжесть. Кто поставил его? Завулон и Гесер, конечно же, будут все отрицать, но без ведома хотя бы одного из них Столп бы не возник. А что, если они оба в курсе того, что здесь творится? Что, если они с ухмылками наблюдают сейчас за нами? – Настоящий средневековый замок, – нарушил молчание Огонек. – Его построили генуэзцы в четырнадцатом веке. Конечно, с тех пор несколько раз перестраивали… – Ты был внутри? – Нет, но я знаю, что там. Старые храмы, казарма для солдат, музей… руины. Золотой Чертог скрыт где-то в самой горе. – Неужели никто не смог войти в него за все эти века? – Тамплиеры делали все очень основательно. Даже твои предки долгие годы не знали, что у них есть наследство в Крыму. Сердце Сумрака искали многие – но в иных краях. Лишь недавно Завулону удалось каким-то образом разузнать о его местонахождении. Раз уж он не смог обойти защиту, значит, вряд ли смог бы кто-то еще. – Завулон – это главный злодей? – Главный Темный Иной. – Это он присылает за мной охотников? Артем хотел кивнуть, но понял, что косвенно настроит этим Огонька против Темных и усилит таким образом в нем и так сильную склонность к Свету, – и не стал. – Были бы твои родители Темными, – объяснил он, – прислал бы своих охотников главный Светлый Иной. Ты же знаешь, что они вечно цапаются. Из-за горы показался багровый краешек солнца. Артем и Огонек помолчали, глядя на рождение нового дня, что мог стать для обоих последним. – Уже несколько ночей вижу во сне эту гору, – тихо проговорил мальчик, – мне кажется, я видел ее во снах всю жизнь, но наутро забывал. – Твоя судьба связана с этим замком. Огонек сказал, поколебавшись: – Я должен выбрать кого-то одного, да? Ну, кто войдет со мной туда. Локшин осторожно оглянулся – Лина и родители Огонька по-прежнему лежали неподвижно, завернувшись в одеяла, Скифа не было видно. – Выбор нелегкий. Но придется его делать. Ты наследник Великого магистра. – Я понимаю. Я хочу помочь – но боюсь ошибиться. Инквизитор изобразил равнодушный взгляд вдаль, внутренне ликуя. Удача, какая удача, что я застал его здесь одного. – Никто не будет тебя заставлять, Огонек. Ты уже взрослый и можешь решить сам. – Какой же я взрослый. Отец верно сказал – дали бы мне сначала вырасти! Мальчик тяжело вздохнул, и стало видно – он очень устал. – Может быть, – сказал Артем, – только ты и можешь сделать правильный выбор. Твой взгляд на эту бесконечную войну еще не замутнен. Цвет твоей ауры еще не предопределяет всех твоих шагов. – Моя семья за Свет. Как я могу пойти против? Артем положил руку мальчику на плечо: – Они не виноваты в том, что хотят победы Света. Они всю жизнь сражаются с Тьмой. По-иному и быть не может. Но Великий магистр де Моле сам не решился пойти на подобное. Он был очень мудрым Иным, мудрее всех нас, вместе взятых. – Чего он боялся? – Представь, что Свет победит навсегда. Бо?льшая часть Силы в этом мире уйдет Светлым. Станет ли мир лучше? Будут ли счастливы многие и многие Иные? Темных – большинство, им придется подчиниться. Они никуда не исчезнут – но будут вечно жить на положении второго сорта. То же самое, только с другим цветом, случится, если победит Тьма. Равновесие уйдет из мира навсегда. И ничего нельзя будет изменить.