– Он поцеловал меня, – успокоившись, нормальным голосом произнесла я. – Теперь я его девушка. Но между нами ничего не было. Мы просто спали. В отличие от меня, Анджела ни капельки не успокоилась. А разозлилась еще сильнее. – Этот фрик получил информацию из рук «грязного» копа, а потом отправился на место преступления! И после этого ты согласилась стать его девушкой? – Нет, – возмущенно воскликнула я. Ух ты. Теперь я говорю, как пятилетний ребенок. – Он просто сказал, что теперь я его девушка. Что у меня нет выбора. – И тебе не кажется это странным? Вообще-то, это было очень сексуально. – ЭЛЛИ! – закричала Анджела. Действительно закричала. Черт. Пора прекращать выражать мысли вслух. – Да, ты сказала это вслух. ЧЕРТ! – Но Анджела… На нем не было футболки! Как я могла сопротивляться? Ты ведь сама говорила, что позволишь ему затащить себя в темную аллею ради поцелуев. – В смысле на нем не было футболки? Ты ведь сказала, что вы только целовались? – Это не то, что ты думаешь. Он просто показывал мне шрам от удара ножом. – Откуда у него… – Анджела слегка позеленела и опустилась на кровать. – Рассказывай все с самого начала, – потребовала она. – И не вздумай ничего утаивать. Я вздохнула. – Ну, я смотрела «Спецподразделение «Дельта» … Я рассказала ей все. И Анджела даже не перебивала меня. – Вот видишь, ты была неправа в отношении него, – сказала я, когда дошла до того момента, когда она открыла жалюзи и разбудила меня. – Сет очень милый парень и нет ничего страшного в том, чтобы быть его девушкой. Не стану врать, Андж, я очень взбудоражена. После вчерашней ночи, я даже перестала нервничать. Как ты и говорила, это пойдет мне на пользу. Я снова выглянула в окно. Сет качал пресс, подняв ноги вверх. Боже, какой же он сексуальный. И мой. При мысли об этом у меня закружилась голова. – Элли, прекрати. Хватит пускать слюни. – Почему? – возмутилась я. Анджела была такой занудой. – А потому. Ты говоришь мне, что твой парень-сирота видел, как его мать жестоко зарезали ножом. Потом он потерял отца, и его отправили жить к сумасшедшей тетушке, которая забрала его из школы. Он никогда не общался с подростками своего возраста, тренировался, чтобы стать «смертельным оружием» и теперь вынуждает тебя стать его девушкой. Ну да. – Это объясняет, почему Сет немного… – Шизанутый? – подсказала Анджела. Я хотела подобрать другое слово, но сестра встала и начала ходить по комнате. – Хорошо, я согласна, что это многое объясняет. Вот только в том, кого твой недалекий маленький умишко принимает за отличного парня, я вижу Джека-Потрошителя или Унабомбера30. – Анджела! – Он замкнутый. Эксцентричный и, возможно, социопат. Ты знаешь кто еще был социопатом? Тед Банди31. – Сет не Тед Банди, Анджела. И он не Субботний маньяк. Анджела охнула, будто внезапно вспомнила что-то. – Элли, прошлой ночью Субботний маньяк никого не убил. – Что? – Утром об этом говорили по новостям. – Вот и хорошо. – Нет, плохо, – не согласилась Анджела. – Плохо, что прошлой ночью никого не убили? – недоуменно поинтересовалась я. – Разве ты не понимаешь? Очевидно, что нет. – Не понимаю чего? – Убийства не было, потому что Сет провел с тобой всю ночь. Это он! Это точно он! – Успокойся, Анджела! – взорвалась я. – Тебя не было здесь вчера. Ты не видела его – он не псих. Ты не знаешь Сета так, как знаю его я. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, поэтому просто заткнись! – Я не стану затыкаться! Твой парень – псих! Он опасен! – Ты просто ревнуешь! Ты ревнуешь, потому что Сет выбрал меня, а не тебя! Именно этот момент выбрал полусонный папа, чтобы заявиться ко мне в комнату. Он тер виски, словно у него была мигрень. Признаться, его появление было своевременным, потому что упоминание о ревности привело Анджелу в ярость. – Охренела! – закричала она и назвала меня словом, за которое ее точно должны были наказать. Папа встал между нами и, несмотря на то, что первой начала Анджела, схватил меня за руку. И хорошо, потому что я уже собиралась оторвать ей чертову башку. – Девочки! – рявкнул папа. – Что здесь происходит? Вас слышно даже на улице. – Анджела ведет себя как дура! – Элеанор. – Отец потащил меня к двери и вытолкнул в коридор. – Иди, прогуляйся. – Но я ничего не сделала! Это она… – Иди, прогуляйся! Папа уже не в первый раз говорит мне эти слова. И даже не в тысячный. Обычно он советует мне прогуляться, когда я очень зла и отказываюсь вести себя разумно. Наверное, он прав. – Как хочешь, – рявкаю я, не забыв хлопнуть входной дверью так, что затряслись стены. Я пошла по улице в пижаме и с босыми ногами, по пути оставив вмятину на почтовом ящике от удара кулаком. Я слышала, как Сет зовет меня, но не стала оборачиваться. Меньше всего мне хотелось поругаться с ним из-за злости на Анджелу. Или случайно сболтнуть из-за чего мы с ней поссорились. Я гуляла около двух часов. Когда я вернулась домой, папа уже ушел, а мама ждала меня с книгой в руках – наверное, какой-нибудь психологический самоучитель о том, как справляться с неконтролируемым подростком. – Тебе стало лучше? – поинтересовалась она, когда я вошла. Это означало: «Тащи свою задницу сюда, будем разговаривать». Несмотря на то, что я успокоилась, лучше мне не стало. – Не особо, – ответила я и упала в кресло. – Хочешь поговорить об этом? И почему мама постоянно задает вопросы, на которые знает ответы? Я недовольно посмотрела на нее, но она явно не приняла это во внимание. – Твоя сестра очень расстроена. – Это означало: «Следи за своим языком, юная леди. Ты ведь не хочешь разозлить меня?» – И почему вы все переживаете за нее? – не слишком следя за своим языком, воскликнула я. – Это она ворвалась ко мне в комнату и начала совать нос не в свои дела. Это она начала кричать на меня и назвала… – Анджела считает, что ты ненавидишь ее, – быстро встряла мама, пока я не закончила предложение. – Я ненавижу ее. – Она сказала, что пыталась помочь. – Пусть лучше занимается своими делами. Мама внимательно посмотрела на меня и решила подойти с другой стороны. – Заходил Сет. Он видел, как ты ушла. Кажется, он был сильно обеспокоен. Она попыталась надавить на мое слабое место, но в ответ получила очередной недовольный взгляд. Мы молча уставились друг на друга. В конце концов, мама сдалась.