– Это моя любимая песня! – с детским восторгом поддержал его Ник. Парни со скоростью света побежали покорять танцевальную площадку. На их пути расступались все, и ребята заняли места в самом центре. Две звездочки этого вечера. Мейсон продолжал держать Эйлин за руку, а она, позабыв обо всем, отсчитывала удары своего сердца. Было плевать на тех, кто пришел на это мероприятие. На то, у кого какие были костюмы и кто креативнее подошел к нарядам. Не осталось никого, кроме них двоих. Парень, который пролил много слез по своей единственной любви в жизни, и девушка, которая никогда не испытывала этого чувства. Мейсон принял решение послушаться Дэна и открыться в надежде, что Эйлин примет его таким, какой он есть. Эйлин захлопала ресницами, приводя разум в порядок. Покосившись на Мейсона, она встретилась с ним взглядом. Серые глаза не казались больше холодными, напротив – они притягивали, хотелось в них согреться. Парень, который все это время был кретином, просто не открывался и не показывал настоящего себя. Мейсон улыбнулся ей. От этой улыбки хотелось закричать и продать душу всем возможным демонам, лишь бы не потерять ее. Эйлин хотелось видеть Мейсона каждый день своего существования, хотелось быть рядом и не отпускать. Эйлин не понимала, почему именно сейчас нахлынуло столько эмоций, ведь всего неделю назад Мейсон ее пугал и казался злым. Но в эту самую секунду, смотря ему в глаза, она чувствовала… Любовь? Как же можно понять, что это за чувство, если не испытывал его прежде? В книгах пишут, будто у тебя появляются крылья за спиной и хочется летать. Но рядом с Мейсоном Эйлин хотелось свернуть все горы этой планеты. Хотелось покорить все вершины и стремиться к звездам вместе с ним. – Эйлин… Когда он произнес ее имя, ей захотелось плакать от счастья. Он сказал это шепотом, еле дыша. Чувствует ли он сейчас то же самое, что и она? Или это невзаимно? Слишком много вопросов в голове, кажется, она вот-вот взорвется. Но Мейсон сделал шаг и взял Эйлин за вторую руку. Сердце остановилось, она забыла, как дышать, а мысли, которые бегали в голове, свалились тяжелым якорем. – Потанцуем? – Он смотрел в ее глаза, пытаясь разглядеть каждый узор. Эйлин не ответила, а лишь кивнула и пошла вместе с ним на танцпол. Из колонок донеслась приятная мелодия, диджей включил песню Тома Оделла Another Love. Мейсон обнял Эйлин за талию и прижал к себе. Она не сводила с него взгляд, боясь моргнуть и очутиться у себя в кровати. Вдруг все это окажется сном: Серпентес, друзья, свобода, Мейсон. Вдруг все растворится, как сахар в кипятке. Мейсон взял ее руку в свою, и только сейчас Эйлин обратила внимание, какая она крошечная. Мейсон закружил ее в танце. Эйлин уже приходилось танцевать, но тот вечер с Томасом казался другим. То, что происходило сейчас, она не могла сравнить ни с чем. Взгляд Эйлин упал на губы Мейсона. Она поняла, что долго на них смотрит, когда он улыбнулся одним уголком рта. Их взгляды вновь пересеклись, и обоих накрыла волна мурашек. – Эйлин… – Он склонился к ее уху. – Мне было страшно, я так боялся вновь испытать боль. Боялся, что причиню тебе вред, как причинил его Олив… – Мейсон, – она повернула голову к его лицу, – я не знаю всей твой истории, но хочу признаться: поначалу я тебя боялась. Мейсон усмехнулся. – Но это была маска, притворство, – продолжила Эйлин. – Рядом с тобой у меня пропадает дыхание. Я не знаю, что такое любовь, но ты наверняка любил когда-то. И что бы ни случилось в прошлом… – Она опустила взгляд и повторила слова песни, которая играла из колонок: – I wanna learn to love. Мейсон остановился и приподнял ее подбородок. Ее синие глаза заполнялись слезами. Он готов был уничтожить весь мир, лишь бы не видеть ее слез. Он хотел, чтобы Эйлин всегда улыбалась. – Эйлин… – And I wanna kiss you, – синхронно музыке произнесла она. У Мейсона встал ком в горле. Взгляд забегал по ее лицу в поиске ответов. Эйлин на несколько сантиметров приблизилась к Мейсону. Он коснулся кончиками пальцев ее щеки и заправил прядь волос за ухо. По телу Эйлин пробежали мурашки. Его рука так и осталась у нее за ухом. Их взгляды бешено метались по лицам друг друга, пока они становились все ближе и ближе. Его дыхание обожгло ее щеку, и она непроизвольно вдохнула воздух ртом. Мейсон остановился. Между их губами осталась пара сантиметров. Эйлин взглянула на него и разрушила это мучительное расстояние. Мейсон обнял ее так крепко, как только мог. Ощущая вкус ее губ, он не думал больше ни о чем, лишь хотел, чтобы она всегда была рядом с ним. Эйлин чувствовала его запах, его тепло, его сильные руки, которые обвивали ее. Такой простой, но чувственный поцелуй казался нереальным. Именно о таких пишут в сказках. Поцелуй истинной любви. – Попробуй! – Стилла пихала странного вида бутерброд прямиком в рот Томаса. – Я не буду это есть. На нем… плесень? – Он сморщил нос. – Это вид сыра. Попробуй! Том уклонился от бутерброда, но Стилла была очень настойчива. – Ладно! Ты невыносима! – Том открыл рот. Стилла победно взвизгнула и аккуратно поднесла угощение к его губам. Томас принялся неохотно жевать. Стилла смотрела на него с любопытством и в предвкушении вердикта. – Ну? – А знаешь, неплохо. Очень даже! – Том начал жевать быстрее. – Я же говорила! – Стилла задрала подбородок и улыбнулась. Томас прожевал бутерброд и схватил со стола добавку. Атмосфера Хэллоуина витала в воздухе. Том не привык посещать такие мероприятия, но ему определенно нравилось. Он взглянул на Стиллу. Ее белоснежные волосы подсвечивал прожектор и менял цвет прядей. Она прикрыла глаза и начала качать головой под бит. Тома мучал вопрос: почему такого котенка, как Стилла, все считают гадкой змеей? Она была похожа на воздушное облачко, которого хотелось коснуться и проверить, действительно ли оно сделано из ваты. Хотелось унять детское любопытство. Диджей сменил пластинку, и заиграл Том Оделл. Стилла открыла глаза и покосилась на Тома. Она не смогла бы пригласить его, поэтому ждала, когда он решится. Томас продолжал на нее смотреть и улыбаться, а потом наклонился к ее уху. – Потанцуем? – произнес он шепотом. – Да! – Она ответила слишком громко и сразу прикусила язык. Том улыбнулся и протянул руку. Они двинулись к танцполу под волшебную музыку. Том устремил свой взгляд в толпу. Все ученики наслаждались вечером. Глаза отыскали знакомую пару. Мейсон и Эйлин стояли в обнимку и кружились. В душе заскребли кошки. Том старался сохранять самообладание, но ревность брала верх. – Все нормально? – Стилла выдернула его из размышлений. – Да, все хор… – Том замолчал, смотря на парочку. Мейсон и Эйлин поцеловались. Томас начинал злиться. Как этот мерзавец посмел коснуться ее? Она отказала Томасу, но не оттолкнула Мейсона. Пазл в голове сложился: выходит, ей нравился этот кретин. Стилла перевела взгляд с Тома на танцующую пару. Она все поняла, и слезы подступили к ее глазам. Знал бы Том, как ей было больно. Она винила себя, что влюбилась в эти платиновые глаза и поддалась глупому чувству. Вспомнились слова отца: «Ты ничтожество, и ты никому не будешь нужна!» Томас повернулся к Стилле, лишь бы не смотреть на танцпол. В ее глазах читалось отчаяние, а по щекам текли слезы. – Стилла? Она замотала головой и отошла от парня. «Ненавижу. Ненавижу. Как же я ненавижу себя!» – мелькало у нее в голове. Она выбежала из зала в коридор. Поток слез уже было не остановить. Стилле не хватало кислорода. Она пыталась вдохнуть воздух ртом, но не могла. – Стилла! – Томас преградил ей путь. Она остановилась, но не подняла на него взгляд. Стилла понимала, что не имеет права обвинять в чем-то Тома. Это же она влюбилась, и это полностью ее вина. Он приподнял ее подбородок и взглянул в заплаканные глаза. – Что случилось? Смотря на него, хотелось выложить все как на духу. Стилла мечтала поделиться той болью, которая терзает ее душу. Но в ответ просто стояла и смотрела в серые глаза, которые стали для нее родными. – Я… – В горле встал ком. – Отец был прав: я ничтожество. – Что ты такое говоришь? – Томас, половина школы меня считает пустышкой, просто дочкой богатого папочки. – Стилла. – Он взял ее за плечи. – Ты – необыкновенный человек! Я столько повидал главных стерв школы, и они были пустыми, как пробка, но ты не такая. Ты особенная. – Тогда почему я не чувствую любви? – Она рассматривала его лицо. Было страшно произнести лишнее слово и отпугнуть Тома. – Поверь, я задаюсь тем же вопросом. «Идиот! Какой же ты идиот!» Она прильнула к нему и обняла изо всех сил. Вдыхая аромат его парфюма, Стилла хотела запечатлеть этот момент навсегда. Школьный коридор, где-то играет музыка, а Стиллу окутывает его аромат. Томас растерялся на мгновение, но потом обнял в ответ. Его руки легли на оголенную часть ее спины, кожа оказалась безумно мягкой. Стилла пахла карамелью и шоколадом. Слаще аромата он не встречал. Школьный коридор был единственным свидетелем того, как два сильных подростка впервые почувствовали себя слабыми.