– Не надо, – сухо ответил Томас. – Мне не нужны ваши соболезнования. Я хочу раньше уехать домой. – Раньше? Но до каникул осталась неделя, может, вы все-таки… – Вы тупой? – Голос Тома стал грубее. Мадам Хидан и мистер Крейн взглянули на него с опаской. Однако Стилла и Мейсон исподлобья смотрели на директора, готовые в любую секунду вступиться за друга. – Прошу прощения, Томас. Я понимаю, что у вас трагедия, но проявите немного… – Я сегодня же покину школу и поеду домой! – Том повысил голос. – Я не позволю, чтобы похоронами занимались посторонние люди. Мистер Крейн несколько раз переглянулся с мадам Хидан. На его лице проскочило понимание. Он несколько раз покачал головой. Затем подошел к столу и облокотился на него. – Что ж, я не против. – Мистер Крейн, – выступила Стилла, – я поеду с Томом. – Я тоже. – Мейсон сделал шаг вперед. Мистер Крейн состроил гримасу презрения и усмехнулся. – Может, мне весь Серпентес отправить на похороны? Теперь и мадам Хидан смотрела на директора с возмущением. Она подошла к ученикам и встала впереди них. – Я настаиваю, чтобы у Тома было сопровождение! – Ее голос звучал сурово. Мистер Крейн тяжело вздохнул, кивнул в знак согласия и указал на дверь. Ребята покинули кабинет, следом вышла мадам Хидан. – Я найду Пипа, он отвезет вас в аэропорт, а вы идите собирайтесь, – затараторила она. Том опустился на лавочку рядом с кабинетом директора. Он уперся руками в колени и повесил голову. Он был настолько опустошен, что воздух вокруг него казался холоднее. Том не плакал, не проронил ни звука. Только его спина тяжело поднималась и опускалась. С каждым вздохом сильнее и сильнее. Стилла села рядом. Ее маленькая ладонь опустилась на его плечо. – Том, мы будем рядом и со всем поможем, – тихо произнесла она. Том задержал дыхание. Подняв голову, он посмотрел на друзей с благодарностью. Он мог ничего не говорить: по взгляду они все поняли. – Я пойду собираться. – Том поднялся и медленно побрел по коридору. – Ты разбудишь Эйлин? – поинтересовался Мейсон. – Мей-Мей, я не думаю, что сейчас лучшее время… – Ты права, поговорим, когда вернемся с каникул, – перебил ее Мейсон. – Но я ей оставлю записку. Я не смогу молча взять и уехать. Стилла закивала. – Я не поеду домой, после того как мы поможем Тому, я останусь с ним до начала обучения. – Я тоже, – поддержал ее Мейсон. Никто из них не хотел ехать домой на новогодние праздники. Что их ждало там, где они пережили кучу проблем и разочарований? Точно не праздничный стол и счастливая семья. – Пойдем собираться. Эйлин разбудил звон будильника. Она кинула подушкой в ненавистный предмет, и тот, упав на пол, с кряканьем замолчал. Под ним лежала записка, которую оставил Мейсон. Белый листочек бумаги полетел вслед за часами. Эйлин тихонько застонала от боли в мышцах. Сколько она проспала? Взглянув на время, она ужаснулась. «Я спала двадцать часов?» Потерев лицо руками, она попыталась привести себя в чувства. В душе зияла огромная дыра, глаза опухли от долгого сна и пролитых накануне слез, а нос был заложен из-за того открытого окна. Эйлин прошлась взглядом по комнате. Кровать Стиллы пустовала, казалось, ее вообще не раскладывали. Эйлин это удивило. «Черт, я проспала все занятия». Эйлин поднялась с кровати и пошатнулась. Живот предательски заурчал, напоминая о том, что она ничего не ела. Внутри забила тревога, казалось, будто что-то случилось. Эйлин решила умыться и выйти из комнаты. «Я должна все исправить», – твердил ей разум, но сердце разрывалось на тысячи кусков. Эйлин прошла мимо кровати и не заметила, что наступила на послание, адресованное ей. Ученики Серпентеса выглядели точно так же, как и Эйлин: помятыми, опухшими и сонными. Казалось, все они пробудились одновременно. Никто не смотрел на Эйлин косо. Всем было плевать. Она задавалась вопросами: «Что с Клариссой? Почему на меня не смотрят, как на чокнутую? И что вообще произошло за то время, пока я спала?» Выйдя в холл, Эйлин никого там не обнаружила. Огромное помещение, всегда забитое людьми, пустовало. Эйлин медленно подошла к окну и взглянула на улицу. Снег порхал и тихо приземлялся на землю. Совсем скоро Серпентес погрузится в зимнюю сказку. Интересно, как тогда он будет выглядеть? Позади послышались смешки. Звук шел из-под большой лестницы, которая вела на второй этаж. В темном углу стоял неприметный небольшой диванчик, на нем часто сидели парочки и обжимались. Эйлин сделала небольшой шаг в сторону и заглянула туда. – Дэн? – тихо произнесла Эйлин. Тот разомкнул объятия, отпуская Ника, и обернулся. Парни откашлялись, поправили волосы и сели как положено. Эйлин подошла к ним, оглядела обоих и почувствовала небольшое облегчение. Она была рада видеть знакомые лица. – Эйлин, а мы тут… – Перестаньте, все нормально, – улыбнулась она. – Что со всеми случилось? Они выглядят ужасно. – «Драконы» победили! – завопил Ник. – Мы праздновали победу. Дэн взглянул на Эйлин с сочувствием и пригласил присесть рядом. Та подошла к диванчику и рухнула на мягкую обивку. Дэн взял ее за руку и заглянул в глаза. – Милая Эйлин, что с тобой происходит? – спросил он искренне. – Я… не знаю. Много всего случилось. Вчера я просто взорвалась. И Кларисса… – Эйлин в ужасе округлила глаза. – Кларисса, как она? – Эта гарпия всех нас переживет, – усмехнулся Ник. – Она в норме, отделалась синяками и ссадинами. Но самое интересное, что она не рассказывает учителям о случившемся. Она вообще почти не разговаривает. Из-за спины Дэна показался Ник. На его лице отразилось уважение, уголок его губ приподнялся. – Ты заставила ее заткнуться. – Прекрати! – возразила Эйлин. – Какой бы ни была Кларисса, никто не имеет права поднимать на нее руку. И я поступила ужасно. Надо сходить к мадам Хидан и все рассказать, а она пусть решает мою судьбу, – тяжело вздохнула Эйлин. – Но сначала мне нужно поговорить с Мейсоном, Томасом и Стиллой. Парни переглянулись. Ник поднес правую руку ко рту и принялся отгрызать кусок кожи от большого пальца. У отца Эйлин была такая привычка. Он мог сгрызть палец до крови, когда о чем-то размышлял или нервничал. Дэн опустил голову и покачал ей. – Что? Что случилось? – спросила Эйлин. – Эйлин, – Дэн крепче сжал ее руку, – их нет в школе. – А где они? – Уехали с Томасом к нему домой. – Зачем? А учеба? Как их отпустили? – Эйлин задавала каждый возникший в голове вопрос. – Бабушка Тома умерла, ребята уехали с ним, чтобы помочь и поддержать. Я думал, что ты знаешь. – Взгляд Дэна наполнился сочувствием еще больше. – Какой кошмар… Бедный Томас… Голова Эйлин разрывалась. Как бы она хотела сейчас поддержать друга, быть рядом с ним. Она прокрутила в голове фразу, которую сказала ему последней. «Да пошел ты». Слезы подступили к глазам. Какая же она идиотка. Ее друзья сейчас далеко. Эйлин должна быть рядом с ними, но вместо этого убивается здесь из-за проблем, которые сама же и создала. Глава 33