Вместо ответа машина резко стартовала в направлении выезда, я видел, как одной рукой Мел держит руль, а второй защелкивает ремень безопасности. Меня Мел не заметила. Пробираясь между припаркованных машин, я споткнулся о низкий бетонный бордюр между рядами и чуть не упал. В последней попытке привлечь внимание я крикнул еще раз: – Мел! Мой голос прозвучал тихо и беспомощно, отразившись от низкого бетонного потолка. Голубой «гольф» стремительно поднялся по выездному пандусу и скрылся, влившись в поток вечернего трафика. Глава 4 Позади меня раздался негромкий звуковой сигнал приехавшего лифта. Открылись двери, и из них вышел Бен – в одной руке портфель, в зубах сигарета. Он остановился прикурить и поднял голову, выдыхая дым, потом полез в карман за телефоном. Краем глаза он должен был меня видеть, в этом я был уверен. Но Бен зашагал прочь. – Бен! – окликнул я его. Он остановился, посмотрел на меня и вяло взмахнул рукой, глядя, как я подхожу. Он стоял у своей машины – жемчужно-белого «порше кайен» с номерами W1NNR[2]. Одет он был с той нарочитой небрежностью, которую можно достичь только очень дорогими вещами – дизайнерские джинсы и пиджак. На меня он смотрел так, будто очень хотел бы не видеть, и нервно затягивался сигаретой. Последовала неловкая пауза, во время которой только дым лениво поднимался между нами. – Джо, – наконец произнес он. – Что ты здесь… Как дела, старик? – Неплохо, неплохо. А ты как? – Да, тоже ничего. Бизнес идет. А ты все еще задаешь жару коллегам-учителям? У меня никогда не получалось непринужденно болтать о мелочах, а Бен никогда не воспринимал меня как равного. Для него я был очередным слабовольным бюджетником, который и пяти минут не продержится в мире настоящих монстров бизнеса, где сам Бен чувствовал себя как рыба в воде. – Да, что-то в этом роде, – выдавил я с натужной ухмылкой. – У тебя была встреча в отеле? Он набрал воздуха, чтобы ответить, потом передумал, выдохнул и посмотрел мимо меня. – Ага. – Еще одна затяжка, выдох в сторону. – Встреча. – Рабочая? – Потенциальный клиент. Давно планировал с ним поговорить. – А Мел ты не видел? – Что? – Мою Мел, она только что вышла. Он чуть не скривился при звуке ее имени, но вовремя справился с собой. Покачал головой, не глядя мне в глаза. – Нет, приятель. Как-то мы с ней не пересеклись. Странно было видеть его таким – уклончивым, нерешительным, практически виноватым. Обычно он вел себя как альфа-самец. Однажды – в тот единственный раз, что мне довелось играть в покер у Бена в гостях – я слышал от него историю о бывшем сотруднике, который решил открыть собственное дело в той же сфере, что работала компания Бена. Бен счел это личным оскорблением и предательством и поклялся похоронить деловую репутацию того человека. Он смог распугать всех потенциальных клиентов нового конкурента, и все кончилось тем, что компания бывшего сотрудника разорилась, и тому даже пришлось продать дом за долги. Бен рассказывал все это с нескрываемой гордостью и общим настроем «попробуй только перейти мне дорогу, увидишь, чем это кончится». И вот так он вел себя всегда, потому мало кто хотел иметь его в качестве врага. – Уверен, что не видел ее? – переспросил я. – Мне показалось, что вы разговаривали там наверху и как будто довольно серьезно. – Неа. – Он отшвырнул окурок. – Слушай, Джо, мне пора двигать. Внезапно я почувствовал, как галстук сдавливает шею. Бен двинулся мимо меня, и я машинально положил руку ему на предплечье. – Да я не хотел особо лезть, просто слегка волновался… Внезапно Бен развернулся и резко схватил меня обеими руками за рубашку и впечатал спиной в дверь своей машины. Для небольшого роста он был на удивление силен, да и вспышка агрессии стала для меня неожиданностью. – А вот и не лезь! – заорал он с внезапно прорезавшимся ньюкаслским выговором, обдавая меня табачным перегаром. – Не лезь, болван неотесанный! Особенно если не знаешь, куда лезешь! Как был чертов неудачник, так и остаешься им. Несмотря на всю его ярость, я был заметно выше – как минимум на пятнадцать сантиметров – и килограммов на двадцать тяжелее. – Во что не лезть? О чем ты? – Ты настолько туп, что даже ничего не заметил, да? – Чего не заметил? Бен покачал головой, как будто не мог во что-то поверить. – Нет человека слепее того, кто не хочет видеть, да, Джо? Он резко дернул меня за рубашку, чтобы снова толкнуть вперед и ударить о машину, я почувствовал острую боль в шее. Руки сами собой сжались в кулаки, но какие-то полузабытые детские убеждения не давали ударить человека настолько ниже, меньше и легче меня. Никакой честной дракой тут и не пахло. Тогда я просто схватил его запястья, оторвал вцепившиеся в мою рубашку руки и слегка оттолкнул от себя. Бен отшатнулся, споткнулся о портфель, стоявший сзади него, и упал на спину. В узком пространстве между машинами он даже не мог выставить руки, чтобы смягчить падение. Послышался глухой стук, когда он ударился головой о бетон. Я замер. Бен лежал на спине с закрытыми глазами и открытым ртом, ноги перекрещены. – Бен? Он не двигался. Вставай и объясни, что ты имел в виду! И с чего ты так взбесился. – Бен? Я потыкал его ногу носком ботинка. Может, прикидывается? – Бен, ты в порядке? – задал я самый идиотский вопрос в мире. Ноль реакции. Он вообще дышит? Я склонился поближе. Просто пошевелись, Бен. Хоть чуть-чуть. – Бен, ты меня слышишь? Очнись, приятель. Я почувствовал нарастающую панику, из уха Бена вытекала тонкая струйка крови. О, боже мой! Нет! – Что с ним? От раздавшегося за спиной детского голоса я чуть не подпрыгнул. Обернувшись, я увидел Вильяма, стоявшего у меня за спиной. Белая рубашка торчала из-под форменного джемпера. Он смотрел на неподвижное тело Бена. Я встал, чтобы загородить неприглядное зрелище. – Он, э-э-э, он упал, дружок. – С ним все будет в порядке? – Да, все нормально, сейчас отдохнет и встанет. Кровь, вытекавшая из уха Бена, собиралась на бетоне в небольшую лужицу. Господи, что же ты натворил? – Папочка, там кровь. Голос Вильяма стал напряженным и в нем появилась сдавленность, которая была мне слишком хорошо знакома. Он хотел сказать что-то еще, но не мог сделать вдох. – С ним будет все в порядке, Вил. А ты как? Его грудь снова судорожно дернулась. – Не могу дыш… Я сел на корточки перед сыном, загораживая собой лежавшего Бена. Кровь стремительно отливала от лица Вильяма. Первый приступ астмы, который случился совершенно неожиданно, когда сыну было около года, стал для меня самым страшным моментом в жизни. Панический звонок в службу спасения, вбегающие в дом врачи скорой и чистый первобытный ужас беспомощности. И этот ужас возвращался во время каждого нового приступа. Вот как сейчас. Вильям попытался сделать натужный неглубокий вдох, сопровождавшийся тонким присвистывающим звуком. Глаза его расширились от страха. Защитить мальчика. Достать ингалятор. – А где же твоя дышалка, Вил? – спросил я сдавленно.