На фотографии было видно, как я захожу в полицейский участок в сопровождении Нейлора и Редфорд. На лице застыло выражение крайней озабоченности. Детектив Редфорд одной рукой придерживает меня за локоть, а другой указывает, куда идти. Я даже не обратил внимания тогда на этот жест. Но на фото выглядело так, словно меня ведут против воли. Что-то еще было не так. Я не сразу понял, что именно, и пришлось внимательно вглядываться. Наручники! На фотографии моя рука была прикована наручниками к запястью Редфорд. Я наклонился к экрану, чтобы рассмотреть подробности. Да, моя левая рука к ее правой. Кто-то пририсовал наручники, которых в реальности не было. Причем весьма профессионально. Даже мне картинка казалась настоящей, хотя я-то знал, что это подделка. Умелая и тонкая работа. И чертовски для меня опасная. Господи боже! А рядом была фотография меня после допроса, стоящего в ошеломлении и растерянности, словно не знающего, какой сейчас день и где я. Судя по ракурсу, фотографии были сделаны с противоположной стороны улицы. На каждой из них в нижнем правом углу стояли дата и время съемки: вчерашнее утро с разницей примерно в час. Олли Фултон поделился фотографией Дэвида Брэмли: Опа! Вы посмотрите, кого арестовали. Джо Линча. Похоже, кому-то придется просить отпуск на несколько месяцев/лет/десятилетий в школе Хэддон-парк. Ха-ха;-) #ВнеЗакона 13 часов назад Восемьдесят девять лайков и сорок один комментарий. Я понятия не имел, кто такой Олли Фултон. Видимо, кто-то из друзей Дрейпера. – И кто такой Дэвид Брэмли? – спросил я, пытаясь говорить спокойно. – Эти фотографии разошлись по сети вчера днем, – сказал Дрейпер вместо ответа. – А потом их начали репостить ученики, и они стали вирусными. По крайней мере, в рамках школы. Теперь ясно, почему мальчишки так ухмылялись. Тот в незаправленной рубашке видел фотографию, на которой меня вели в полицейский участок в наручниках. Наверное, их вся школа видела. Пересылали небось друг другу, как пересылают фотки знаменитостей. – Вирусные, в смысле, что все их видели? – спросил я, все еще пытаясь сохранять спокойствие. – Ну, знаешь, я думаю, у всех учеников есть страница в фейсбуке. Хотя формально это разрешено только с тринадцати лет, но в реальности ограничение обойти очень легко. Так что у всех есть фейсбук, и у родителей, конечно, что в сумме дает нам сообщество из примерно трех тысяч пользователей. Сам знаешь, что обычно это селфи, фотографии котиков и еды. Скучно. Так что фотография учителя, которого арестовали и ведут в участок в наручниках, производит эффект разорвавшейся бомбы и распространяется моментально. Что и произошло. – Меня не арестовывали. – Ты был в наручниках, – сказал Дрейпер, указывая на экран. – Нет, это сделали в фотошопе. – Правда? – скептически переспросил он. – Да. Их пририсовали к реальной фотографии. – Выглядят вполне настоящими. – В этом и смысл. Фотошоп для того и используют. Чтобы все выглядело по-настоящему. – И тем не менее ты понимаешь, о чем я. Арестовали или вызвали на допрос, или просто попросили помочь полиции с ведением следствия, или как там еще это называется. Принципиальной разницы нет. Все, что видят люди на этом фото: копы ведут учителя в наручниках и потом мурыжат час. – Они меня не мурыжили, мы просто беседовали. – Неважно, Джо. Выводы все уже сделали. Понимаешь? Дэвид Брэмли – черт его знает, кто это – отметил на фото школу Хэддон-парк, и фотография появилась на официальной странице. И ее увидели все ученики и родители. А еще бесчисленные пользователи в друзьях у тех, кто ее перепостил, комментировал, лайкал. – А почему вы не сняли отметку школы? По крайней мере, так запись не будет висеть на официальной странице. – Этим я займусь сразу, как мы закончим наш разговор. – Кто вообще такой Олли Фултон? – выдавил я. – Друг в фейсбуке. Мы с его отцом работали вместе. Что ты делал в участке, Джо? – Мой друг, Бен Делейни, пропал. Полицейские решили, что я могу помочь с его поисками. – И ради этого тебя потащили в участок? – Это их работа, – ответил я. – И как надолго они тебя задержали? – Они меня не задерживали. Меня никто не арестовывал, только расспросили, и все. – Помощь в расследовании? – Да. – И что ты им рассказал? – Что я не знаю, где Бен, хотя на самом деле он не пропадал. – Джо, ты несешь какую-то чушь. – В том смысле, что я видел Бена вчера утром. И он мне писал. А всех остальных просто дурачил. – Могу предположить, что полицейские в это не особо поверили. – Не они одни. Его жена места себе не находит. – Так сколько ты провел в участке? – переспросил Дрейпер. – Не знаю точно. Где-то час. – А потом тебя просто отпустили? – Говорю же, меня не арестовывали. Задали несколько вопросов, чтобы установить, где Бен. – Что-то в этой истории не клеится, Джо. Нашел кому рассказать. – Да, но я и сам ничего толком не знаю, как и все остальные. Дрейпер ненадолго замолчал, задумчиво потирая подбородок. – У этого Делейни есть дети? – Дочь Элис. Ей четырнадцать. – Точно, Элис, – с этими словами он набрал что-то на клавиатуре. – Вот. То-то фамилия показалась знакомой. Учится у нас в десятом классе. Отличница, судя по всему. Сплошные пятерки и награды за достижения. – Да, очень умная девочка. Дрейпер снова откинулся в кресле и переплел пальцы, сложив руки на круглый живот. – Ладно, может быть, есть что-то еще, чем ты хотел поделиться, Джо? О чем мне стоит знать. – В смысле? – Ну, ситуация, в которой мы оказались… Я на мгновение подумал, не рассказать ли ему о связи Бена и Мел, но быстро отбросил эту мысль. Не стоило давать лишних поводов для унижения. Да и вообще, не его собачье дело. – Да нет, это все. – Уверен? – Да. – О чем-нибудь еще ты с полицейскими говорил? О чем-то, что могло быть связано с исчезновением мистера Делейни. Похоже, Дрейпер знал больше, чем говорил, и от этого мне стало тревожно. Но может, он просто пытался выжать из меня больше информации. Я терялся в догадках.