Час Дракона. Сильвия "Гости", как и полагал Алеон, не заставили себя долго ждать. Не прошло и получаса, как Аэр’Дун был оцеплен. Некогда приспособленный под войны и осады, сейчас замок дать отпор не мог. Алеон это понимал. Значит, все его надежды только на собственные силы. Но что он знает о противнике? Только что все злее ненавидит его! Алеон мысленно послал быстрый приказ лирнам дома: "Бегите". Слугам незачем гибнуть понапрасну. Он едва успел набросить охранные заклинания на двери и окна, как во дворе показались немногочисленные всадники. И… И…Вся защита рухнула, мгновенно рассыпалась под натиском рокочущей волны. Мощь Владыки. Алеона пригнуло к полу. — Сил, что же ты натворила? — Прошептал одними губами темный эльдар, быстро повернувшись к жене. Княгиня лежала на полу, находясь по-прежнему без сознания, и с ней творилось что-то дурное, неладное. На теле открылись страшные ожоги. Сильвия забилась в судорогах. И Алеон не знал, что делать прежде: закрывать вновь проступившие раны на теле жены, или оборонять родовую крепость?! А ярость и гнев Владыки заливали уже все пространство. Сила Элладиэля изумила. Алеон много лет полагал себя лучшим, сильнейшим в Поднебесном. Неужели он так сильно ошибался? Алеон почувствовал себя мальчишкой, жалким полукровкой, так недавно пришедшим в мир. Разве это он прославленный воин, не раз оправдывающий в боях звание генерала? Нет, он так юн…, так бесконечно юн перед движущей на него древней, могучей Силой: первородной, абсолютной и несокрушимой. Сильвия застонала на полу, так и не приходя в сознание. Вид ее ужасал: от красивой женщины не осталось и следа, обгорелая чурка, с ожогами до кости и черноты. Такие уже не живут! Никак. Так выглядят мертвые, погибшие в огне. Но она жила! Алеон бросился к раненой. — Сил, держись! Он попробовал накинуть исцеляющее заклинание, но оно сползло, как прежде кожа. Алеон судорожно пробовал все новые, одно за другим, но они не приносили никакой пользы. Послышались быстрые и чеканные шаги. Глаза Алеона зажглись нефриловым огнем. Как только «гость» оказался на пороге, волна зеленого пламени полетела в него… И была стянута, сжата до точки, до маленькой сферы с плазмой внутри. Сфера полетела в Алеона, он чудом увернулся. Однако, сразу полетел к стене вслед за сферой. На мгновение сознание рассыпалось тысячью искр. Но Алеон встал и в два прыжка оказался рядом с Владыкой. Дикая злость искажала лицо Элладиэля: — Выжил? Ничего, это поправимо! — прошипел Владыка сквозь зубы. Нутро Алеона скрутило. От боли сознание начало меркнуть, и потухло бы, если не нефриловые искорки. Алеон усилием собрал их в луч и ударил. Элладиэль зашипел от боли — нефрил достиг цели. — Как ты смеешь стоять у меня на пути?! — Тьма сгустилась перед глазами Алеона. «Это конец?». «Нет», — яростно прошипел голос внутри, — «вставай и дерись, ей нужна помощь!». Алеон очнулся и к своему ужасу понял, что обездвижен. Элладиэль процедил сквозь зубы, даже не взглянув. — Щенок! Сколько еще я буду тебя терпеть! Умри же, наконец! — Алеон не успел ответить, а Элладиэль — доделать начатое, золотая «оса» замерла, так и не слетев с кончиков пальцев. Раненная Сильвия тихо застонала. — Что? — заорал Владыка. — Что ты с ней сделал?! — Взгляд Элладиэля засиял золотом. — Я? Это что я с ней сделал?! — Алеон сплюнул кровь, захлебываясь в кашле. — Это ЧТО вы с ней сделали?! - ***! Да как ты посмел! — Новая волна ярости окатила Алеона и он снова полетел в стену. Однако продолжать расправу Владыка не стал, вместо этого он склонился к стонущей Сильвии, быстро набрасывая заклинания. К ужасу, как самого заклинателя, так и тайно надеющегося на чудо Алеона, чары стекали, не принося желаемого исцеления, скорее наоборот, делая только хуже. Элладиэль зашипел, как дикий кот. — Владыка, ***, что это? — прохрипел Алеон. Элладиэль не удостоил полукровку и взглядом. Алеон чувствовал, что великий чародей пробует все возможные способы, вся глубже уходя в дебри порядка, встраивает новые ходы, подменяет привычные константы на переменные. Но Сильвия билась в агонии, задыхаясь от боли. Алеон почувствовал липкие пальцы страха, если даже Владыка не может ей помочь, тогда… Что тогда? Неожиданно Элладиэль выхватил кинжал и, едва уколов палец, прикоснулся к кровоточащей руке Сильвии. — Велю, яви свой облик, зло! — Сила отразилась от стен многократный эхом. Капля смешанной крови растеклась неправдоподобно большим пятном на полу и неожиданно вспыхнула сине-карминовым пламенем. — Ну, здравствуй, Драконоборец. — Раздалось рокочущим эхом. Густой голос напоминал раскаты грома. — И ты, воришка, здравствуй. — То ли крякнул смешком, то ли рыкнул голос. Казалось, речь давались ему очень тяжело. — Кто ты? — выдавил Алеон. — Тебе ли меня не знать? — с явной насмешкой произнес голос. — Не утомил ли тебя мой дар? — Уже с издевкой продолжал голос. На стене от пламени вырисовался силуэт — огромная рогатая морда зверя, где один только зуб был больше эльдара. Элладиэль застыл, глухой рык заполнил комнату. Сияние ослепило, Алеон в ужасе сжался, не понимая причины панического страха. Ему хотелось свернуться калачиком и заплакать, как маленькому. Но по комнате прокатился рычаще-лающий смех: — Не выйдет… На сей раз не поможет… Алеон с ужасом увидел, что разбитое им зеркало собралось из осколков. И в нем отражался гигантский глаз неведомого чудовища. — Ну же, Владыка, представь меня младшенькому, а то у вас память короткая. — Насмешливо грохотал голос. Огромный змей с рогатой головой выглядывал из глади зеркала. Он крутил хищной мордой, щерясь в оскале. Размеры не позволяли чудовищу отразиться целиком. Но судя по тени, отбрасываемой на стены, толстые лапы монстра оканчивались жуткими когтями, предназначенными самим Вельзевулом, чтобы рвать плоть, несколько рядов зубов были высотою в эльдара и… крылья, сложенные огромным горбом, лишали иллюзий, что от твари можно укрыться в небесах. — Вреееешь, — прошипел Элладиэль, — я уничтожил тебя и все твое племя, стер саму только память о вас! Владыка бросился на тень с сияющей молнией в руке — удар оставил след-ожег на каменной стене. Тень захохотала: — Уничтожил, что правда, то правда! Но, как же обещанный мною реванш? Или ты забыл? — Отродье, вернись в преисподнюю, откуда ты и выполз! — На сей раз удар пришелся прямо по зеркальному отражению, и был поглощен серебряными волнами, вызвав рокочущую бурю хохота. — Убийца драконов, ты воюешь с отражением? Так боишься нас? Я мертв, ты забыл?! — Издевалось чудовище. — Это лишь весточка сквозь времена, письмецо тебе «на память». Элладиэль замер. — Не горячись, Светлейший Владыка! — Издевательски продолжал голос. — Я давно мертв, как и все мои дети, как и дети моих детей. Все твоими руками! Кости мои обратились в камень, как и сердце мое. Но сегодня, сегодня ты, отнявший у меня жизнь и надежду, вернешь мне сторицей. — Что ты несешь!? — гаркнул Элладиэль. — Твои кости истлели, твое сердце обратилось в прах, а вкус твоей крови позабыла сама земля! — Кости мои истлели, кровь моя ушла в землю, и переродилась в металл. Как вы его зовете? Нефрил, верно? Огонь мой, божественный ярости дар мой! Я сохранился в нем. И потому нефрил так жжет вас, эльдаров, так ранит! Тяжело пришлось тебе, лгунишка-полукровка: столько лет ты носил мой яд в крови, не зная облегчения. Бедолажечка…Жаль, что мало, я продлил бы твои муки в вечность, наслаждаясь каждым мигом! Ты мерзкий обманщик и подлый вор! — Гаркнул под конец дракон. — Я готовился к этому дню тысячи лет. Мой огонь, моя кровь все помнят. И вот час моей мести настал! — Ты умер! Сдох, гадина ты богомерзкая! Осталась только тень, которую я уничтожу! — Упрямо повторил Владыка, рассекая золотой молнией карминовый огонь. Пламя зашипело и снова разгорелось. — Тень… — Прохрипело чудовище. — Напомни мне, о Владыка поганых эльфов, как ты смог запечатать мою душу?! Как смог не отпустить к Творцу? Элладиэль молчал. — Не хочешь? — Чудовище улыбалось. — Зато я хочу…Ты сплел ловушку из собственной дрянной крови, осквернив тем весь мой род, и наложил печать! Давай, я напомню суть: пока не смешаются моя кровь и твоя воедино, мое семя и твое, не быть моему роду живым! Не ты ли проклял нас обоих, нанося последние удары? Что молчишь? Или я не прав? Занеси свой легендарный меч и убей меня, убей тень! — Издевалось чудовище, скаля сталагмиты и сталактиты зубов. — Назови моё имя, Скверна Миров! — Твое имя стерто! — Процедил сквозь зубы Элладиэль, сжимая золотой свет, вспышку молнии, крепче. Алеон быстро распутывал связывающие чары. Надо было уходить, осторожно забрав и Сильвию. — Имя мне — Лараголин! Я первенец рода, дитя Хаоса. Я хозяин и страж времени. И сегодня мой род вернулся из небытия. — Нет. Ты только тень, отражение в старом зеркале. Осколок мертвой магии, черепок из прошлого. — Усмехнулся Элладиэль, успокаиваясь. — Да неужели?! — Ощерился монстр, смакуя предстоящий миг триумфа. — Я-то тень, а вот она… Повисла тишина. Элладиэль медленно развернулся к распростертому на полу телу, уголки губ дрогнули, а в глазах промелькнули страх и смятение. Сильвия едва дышала, но тонкая прозрачная кожица покрывала места жутких ран. Женщина была все еще без сознания, но дыхание стало ровным и мягким. — Этого не может быть! — одними губами произнес Элладиэль. — Отчего ж? — Она человек, Младшая, а не крылатая ящерица! — Элладиэль говорил очевидные вещи. — Она человек с кровью дракона. — Как? — тихо прошептал Элладиэль. Он стоял потерянный и бледный, с широко раскрытыми глазами. — Она моя, моя обещанная, моя судьба. Человек не может быть драконом! — Она родилась волей Творца человеком, а в крайне малом числе их течет капелька крови моего рода. Ведь кому только не поклоняются люди… А ты об этом и не знал…Ты плохо выполнил свою клятву, драконоборец. — Прошептало, издеваясь, чудовище. — Люди эти почти совсем не приспособлены к вашей магии. Их природа слишком крепко связана с Хаосом, первородной материей. Алеон невольно вспомнил изумительную бездарность Сильвии в чароплетении. — Нет, Сильвия родилась в Излаиме, городе магов! Она была дочерью мага! — Заупрямился Элладиэль. — А разве у людей все как у жаб — дите родится только от одного родителя? — Чудовище наслаждалось моментом. — Мать… — Тихо прошептал Элладиэль. — Мать! — Довольно прошипел Дракон. — Белокосая чужестранка, неспособная к чарам. Нехорошая решимость пробежала по чертам Светлого Старшего. Алеон успел быстрее — он отбил золотой удар белой волной. — Прочь с дороги! — Зарычал Элладиэль.