– Ну что, крепыш, – приветствовал он его. Корчмарь был одним из немногих в Книтлингене, кто относился к нему с уважением. – Пришел за бочонком вина для отца? Рад, что ты объявился. Подолгу хандрить – тоже пользы немного. Иоганн не ответил. Он как зачарованный озирался по сторонам, но того, ради которого пришел, не находил. Харшаубер проследил за его взглядом, подмигнул Иоганну и показал на столпотворение у стола. – У нас остановился бродячий астролог, – пояснил вполголоса трактирщик. – И пробудет, наверное, до праздника Симона и Иуды. Но ему, видно, не терпится проверить фогтовы карманы! – Он рассмеялся. – Тот попросил составить себе гороскоп. Видно, хочет узнать, когда ж его произведут в кайзеры. – Ас… астролог? У Иоганна чаще забилось сердце. Он приблизился к толпе, пока не сумел посмотреть на виновника столпотворения. За столом сидел колдун. Как и его повозка, он ничуть не изменился. Как и восемь лет назад, на нем была широкополая шляпа с красным пером и черно-красный плащ, от чего тело его казалось еще более длинным и тощим. Черные глаза поблескивали на бледном лице, будто старые медные пуговицы; нос торчал, как острый клюв. Иоганн дал бы ему на вид лет сорок или пятьдесят, хотя уверенности у него не было. Этот человек мог быть и намного старше или моложе. На столе перед ним лежали старые пергаменты с мудреными таблицами и рисунками, как на повозке. Управляющий стоял рядом и благоговейно вслушивался в слова незнакомца. – Этот год будет для вас хорошим, – произнес астролог и провел длинным костлявым пальцем по пергаменту. И снова этот мягкий чужеродный говор, присущий пришельцам с запада. Иоганн решил, что он родом из Эльзаса, а то и вовсе из Франции. – Qui [7], хороший год. Но следующий будет еще лучше, и для вас, и для города! Солнце стоит во Льве, а Луна – в Сатурне, и это сулит жаркое лето и щедрый урожай. Хм, правда… – Он выдержал многозначительную паузу. – Что такое? – спросил фогт, и остальные замолкли в напряженном ожидании. – Mon dieu! [8] Я вижу скверную погоду в апреле, частые бури и град. Так что попридержите часть семян, они вам еще пригодятся. Люди снова зашептались. Фогт помял шляпу, которую все это время держал в руках. – Благодарю, магистр, – промолвил он едва слышно и положил на стол несколько монет. Но астролог брезгливо поморщил нос. – Кто я такой, по-вашему? – проворчал он, и от прежней мягкости в его голосе не осталось и следа; теперь он скорее рычал, как старая дворняга. – Вы принимаете меня за шарлатана? Этого мало! За пару крейцеров вы добудете разве что заговор от какой-нибудь знахарки, но никак не гороскоп. Я учился в Авиньоне, Кракове и даже Париже! – А если я откажусь заплатить? – нагло спросил фогт. – Что вы тогда сделаете? Гороскоп уже составлен. Незнакомец улыбнулся, но лишь на миг; затем губы его сомкнулись в тонкую линию. Он не сводил взгляда с фогта. Свет в его глазах померк, и в них чернел теперь весь мрак Вселенной. – Заплатите. Лишь мне и звездам ведомо, что случится, если вы откажетесь. Он произнес это очень тихо. И тем не менее его услышали все до одного в трактире. На несколько секунд в зале повисла непривычная тишина. Наконец фогт положил на стол две серебряные монеты, молча надел шляпу и направился к выходу. Остальные последовали за ним, то и дело оглядываясь на незнакомца. Скоро в зале остался лишь Иоганн. – Безмозглые свинопасы, – проворчал астролог. Юноша не понял, обращался ли он к нему или говорил сам с собой. Незнакомец собрали пергаменты и спрятал монеты в карман. Потом поднял голову и увидел перед собой Иоганна. – А тебе чего? – спросил он недовольно. – Время предсказаний прошло. Всё, ступай домой, парень. Как и те дураки. – Я… я… – пробормотал Иоганн. Он в общем-то и сам не знал, чего искал здесь. Но за эти восемь лет так и не забыл колдуна. И, как в прошлый раз, ощущал к нему странное притяжение. И необъяснимый страх. Лицо незнакомца внезапно переменилось, он нахмурил лоб. – Постой-ка, я же тебя знаю! Ты тот самый парень, кого я встречал здесь еще мальчишкой, верно? Дай-ка взглянуть на твою ладонь… – Он выбросил вперед руку, схватил Иоганна за кисть и стал рассматривать его ладонь. Наконец улыбнулся. – Точно, это ты! Иоганн Георг Фаустус, верно? Счастливец. Иоганн отступил в изумлении. – Вы… вы помните мое имя? Столько лет прошло… Незнакомец рассмеялся и выпустил его руку. – Имя – лишь дым и звук, но линии не лгут. По ним я всякого узна?ю… Как поживает твоя матушка? – Она… умерла несколько недель назад, – тихо ответил Иоганн. – Похоже на чахотку. – Мне жаль, – незнакомец покивал. – Я бы перебросился с ней парой словечек. Ну что ж… – Он собрал пергаменты в охапку и поднялся. – Мне еще надо проведать лошадь, а потом подняться в комнату и покормить птиц. Если хочешь, завтра приходи снова. Я по-прежнему буду здесь предлагать свои услуги. И до самой ярмарки буду ездить по округе – то здесь, то там… – А что это за услуги? – спросил Иоганн. – А, всё как обычно, – незнакомец пожал плечами. – Составляю гороскопы, читаю по ладони, иногда прибегаю к гидромантии и хиромантии… В общем, что люди пожелают. – Гидро… что? – переспросил Иоганн. – Это какая-то магия? Вы колдун? Незнакомец рассмеялся. – Ха, вот колдуном звать меня не надо. Я не хочу угодить на костер. Церковь не очень-то жалует колдунов и магов. – Он поднял палец: – Нет, я не маг, я – астролог. Странствующий магистр, искушенный в искусстве алхимии и… – Он подмигнул Иоганну. – Да, призна?юсь, в некотором роде – в магии. Этому искусству обучают в университете Кракова. Но, прошу заметить, речь идет о белой магии, не черной! А теперь прошу простить меня. Он пересек зал и, не прощаясь, поднялся по лестнице. Иоганн остался один. У него кружилась голова от всевозможных определений. Белая и черная магия, алхимия, астрология, гидромантия… Похоже, этот человек был не просто бродячим артистом. Иоганн направился было к двери, но тут уловил какой-то блеск под столом. Он нагнулся и поднял маленький, длиной с ладонь, ножик. Рукоять была сработана из какой-то кости и украшена черным орнаментом. Клинок оказался на удивление тяжелый; широкий у основания, он сужался к острию. Лезвие острое как бритва; на конце рукояти отверстие, вероятно для шнурка. Иоганн задумчиво провел пальцем по лезвию. Нож, несомненно, принадлежал незнакомцу. Следовало вернуть его владельцу, воровать Иоганн не собирался. Кроме того, он чувствовал, что ни в коем случае нельзя присваивать нож колдуна – это принесет одни несчастья. Но клинок был такой красивый! Что, если подержать его у себя ночь или пару дней? Колдун пробудет в городе до самого праздника. Иоганн в любой момент сможет вернуть ему нож и сказать, что нашел его на улице… Он взвесил клинок в руке. Потом огляделся и спрятал его в карман. Нож оттягивал карман куртки, холодный и в то же время обжигающе горячий – как упавшая звезда. * * * Погруженный в раздумья, Иоганн вышел из трактира. На улице уже стемнело. И вновь на него обрушились прежние заботы. Внутри, в теплом и освещенном зале, юноша и думать забыл о том, что не сможет больше посещать школу. Может, все-таки удастся переубедить отца, пообещать ему усерднее работать? Ведь школа – это все, что у него осталось! Иоганн уже повернул в сторону дома, как вдруг услышал тихий свист из проулка. Он обернулся, и от радости у него екнуло сердце. Это была Маргарита! Только теперь Иоганн почувствовал, как ему не хватало ее в последние недели. – Маргарита! – воскликнул он и подбежал к ней. – Я уж думал, ты больше не хочешь меня видеть… Ты не читала письма, которые я слал тебе? Маргарита прижала палец к губам. – Нельзя, чтобы Людвиг увидел нас вместе, – шепнула она. – Иначе он расскажет отцу. А отец и без того слишком много узнал про нас! Они запрещают мне видеться с тобой. Видно, боятся упустить жениха. Людвиг говорит, если снова увидит нас вместе, отец отправит меня в монастырь. – Чтоб твой брат в аду сгорел! – мрачно проговорил Иоганн. – Иоганн, ты не понимаешь? – Маргарита взглянула на него с мольбой. – Мне придется выйти замуж! Отец договорился с семейством Шмельцле. Еще пару дней назад они ударили по рукам, будто я стельная корова какая-то… – Она запнулась. – Свадьбу наметили на весну, мне исполнится семнадцать. В самый раз, как говорит отец. – Так давай сбежим, – предложил Иоганн. – Меня здесь ничто не держит. – Сбежим? – Маргарита горестно рассмеялась. – И на что мы будем жить? На твои фокусы? – Я что-нибудь придумаю, – возразил Иоганн. – Ах, Иоганн, мой Фауст… – Маргарита вздохнула. – Я бы и рада, поверь мне. Да только выхода нет. Иоганн взял ее за руку и почувствовал, как она дрожит. Он вспомнил, как они едва не поцеловались летом среди ржи. Вспомнил солоноватый запах ее кожи. – Ты никогда не будешь счастлива с этим торгашом, – процедил он. – Счастлива? – Маргарита снова рассмеялась, но в уголках ее глаз уже заблестели первые слезы. – А кто сказал, что я должна быть счастлива с ним? Я должна быть ему послушной женой и рожать детей. А он обеспечит видное положение семейству. Господь задумал супружество не ради счастья. – Маргарита, ты же сама в это не веришь! Давай уйдем отсюда. Мы сможем… Тут Иоганн заметил, как застыло лицо у Маргариты. Он обернулся. За его спиной стоял Людвиг, а с ним – целая ватага приятелей. В их глазах читалось презрение. Встреча с Маргаритой так взволновала Иоганна, что он и не заметил, как они приблизились. – Людвиг! Нет! – запротестовала Маргарита. Но брат и ухом не повел. Он толкнул Иоганна в грудь и оттеснил в узкий проулок. – Я разве не говорил, чтобы ты держался подальше от моей сестры? – спросил он грозно. – Тебе мало того раза? Ну ладно… В этот раз я тебя так высеку, что до зимы сесть не сможешь. Ты пожалеешь, что на свет родился! Людвиг нагнулся и взял из кучи старую доску, обитую гвоздями. Иоганн сжал кулаки. Их было слишком много, чтобы обороняться. Попробовать сбежать? Позвать на помощь? Но кто ему поможет, зазнавшемуся умнику и бездельнику? Люди просто скажут, что он получил по заслугам. И тут Иоганн вспомнил про нож. Пальцы его скользнули в карман, рукоять плотно легла в ладонь. Но что-то его удержало. Если пустить нож в ход, он станет убийцей, проклятым навеки. Иоганн не мог этого сделать! Не такой ценой. Поэтому он стоял неподвижно, как заяц, который чует охотника, но не двигается с места. – Отпустите его! – закричала Маргарита и бросилась было к юноше. – Иоганн! Но двое парней крепко ухватили ее. – Спустите ему штаны! – прошипел Людвиг и занес доску. – Я преподам ему такой урок, что он до конца жизни запомнит.