– Разве я не могу просто сказать ему, что он на правильном пути? – Нет. – Показать большой палец? – Нет! Меган! – Да почему нет? – Потому что в эту игру так не играют. Ты должна… О боже, я не знаю! Просто улыбнись ему, поиграй с волосами, прикуси губу… Да что угодно. И отвечай ему, когда он пишет тебе и иногда когда он пропадает, но не отвечай слишком быстро и не соглашайся ни на что слишком быстро, особенно вначале. Дразни его, откладывай встречу, как, например, сегодня. Ты могла бы с легкостью встретиться с ним сегодня, но не станешь этого делать. Зато встретишься с ним на следующих выходных, а значит, у него будет что-то, что он станет с нетерпением ждать, и поэтому он будет думать о тебе всю неделю. – Так, хорошо… Подытожим: он мне нравится, и я ему нравлюсь, но мне нельзя говорить ему о своих чувствах напрямую, надо показать, что я заинтересована в отношениях, но не очень сильно, отвечать следует с огоньком и надеяться на то, что он понимает, что я заинтригована, но сегодня буду только читать его эсэмэску? – Точно! – Я не могу этого сделать. – Ты только что это сделала! – Нет, это ты сделала. Что, если бы тебя не было рядом? – Я рядом. Но тебе нужно приложить усилия, потому что, если ты этого не сделаешь, он вскоре исчезнет из твоей жизни. Мне не понравилось, как это звучит. Джулия встала. – Куда ты? – Хочу выпить кофе. – Но я еще не ответила ему. – Что там было? – Есть ли у меня пара для пикника в следующую субботу?! «Еще нет». «Теперь есть. Я заберу тебя в два». «Хорошо:)» «Адрес?» «Большой стадион на Мокинбед. Ты не пропустишь». «Тогда увидимся!» «:)» После того как Джулия ушла, я села на кровать. С ее помощью у меня неожиданно наметилось свидание на следующей неделе с милым парнем, который мне понравился и который, похоже, тоже заинтересован во мне. Прошлой ночью он видел меня в худшем виде, не испугался моего лица, которое словно тигры драли, и написал мне сам на следующее утро. Обдумывая все, что произошло за последние двадцать четыре часа, я невольно вспомнила о встрече с Эндрю Гейджем на лестнице. Теперь я жалела о своей сдержанности, мне хотелось сказать ему что-то еще более самодовольное и унизительное, что-то вроде: «Как ты смеешь вести себя так, словно быть лесбиянкой стыдно. Я знаю много лесбиянок, и они замечательные люди, не такие, как ты, недалекие и предвзятые! И еще кое-что: „субару“ – очень надежные автомобили!» Я улыбнулась про себя, словно на самом деле порвала этого напыщенного индюка в клочья. А потом вспомнила еще одну девушку по имени Сидни, она была среди дебютанток, с которыми я познакомилась на приветственном чаепитии. Она встречалась с Мэрайей в прошлом году, приходила на все игры. Они всякий раз мило болтали, а однажды я даже видела, как они целуются. Они расстались в прошлом году, и я не видела Сидни с тех пор, но это точно была она. Неудивительно, что она занервничала, увидев меня. Лесбиянка-дебютантка – я была почти уверена, что динозавры из клуба «Блубонет» не потерпят такого попрания своих обожаемых традиций. – Просто кофе, – сказала я и, пока мама наливала в чашку ароматный напиток, села за стол. Рядом со мной Джулия трудилась над тарелкой каши, а папа читал спортивные новости на своем айподе. – Есть яйца, бекон, фрукты, рогалики, – предложила мама. – Не голодна, спасибо. Она никак не отреагировала на этот странный ответ, но Джулия удивленно посмотрела на меня. – Что? – прошептала я. – Ничего, – сказала она и спрятала улыбку. И тут я и сама задумалась: почему это, интересно, я не проголодалась? Вероятно, из-за того, что у меня болела голова. Все-таки у меня было легкое сотрясение мозга, да и выпила я прошлой ночью намного больше, чем следует после приема обезболивающего. А еще этим утром я полчаса флиртовала с симпатичным парнем, с которым только что познакомилась и который, похоже, запал на меня. В общем, произошло много чего, что нужно было переварить. И какая-то там еда меня попросту не интересовала. – Меган, нам нужно поговорить, – сказала мама, садясь рядом. – Конечно, что случилось? – Прошлая ночь была… катастрофой. – Что? – Ты унизила меня, Меган. Публично, перед людьми, которых я знаю всю свою жизнь, которые не видели тебя с тех пор, как ты была маленькой девочкой. И кто предстал перед ними прошлым вечером? Завсегдатайница дешевых баров, любительница надраться и хорошенько подраться? От изумления я открыла рот. В моей версии событий я была героиней. Я забила победный гол, преодолела травму и все же сумела приехать, чтобы посплетничать и потанцевать на дебютной вечеринке своей кузины. Вот бы здесь была Марго. Она умела смягчать мамино недовольство. – Когда началась подготовка к балу, – продолжала мама, – я просила тебя не посещать игры всего лишь несколько месяцев. Но потом под давлением, – она посмотрела на папу, который за все время ее монолога так ни разу и не поднял глаза, – я согласилась, что ты можешь делать и то и другое. Но если вчера ты что-то и доказала, так только то, что мое решение было ошибкой. – Мама, я тебе уже ясно сказала, что не брошу футбол. Я скорее откажусь от дебюта, – заявила я. – И поверь, с большим удовольствием. – Меган, будь реалисткой, слишком поздно что-то менять. Мы тратим целое состояние на то, чтобы ты сделала все возможное, и… – А я что, вас об этом просила?! – Я чуть не закричала, такая злость охватила меня внезапно. Джулия, которая всегда ненавидела ссоры, схватила свою тарелку и поспешно ушла в комнату. Но прежде чем мама успела вновь заговорить, зазвонил телефон. Не отвечая, она посмотрела на номер и протянула телефон папе. – Это кто? – Это Сэм Ланхэм. О предложении. – Скажи ему, чтобы он перезвонил, – попросил папа и вернулся к новостям. – Нет, Ангус, скажи ему ты. – Тон мамы немного изменился. – Воскресное утро, Люси, я не… – Папа умоляюще посмотрел на нее. – Поскольку ты не перезвонил ему, он, вероятно, думает, что это единственный способ добраться до тебя. Телефон зазвонил в третий раз, еще один – и звонок перейдет в голосовую почту. – Я не отвечу, – твердо сказал папа. Глядя прямо ему в глаза, мама ответила на звонок: – Алло? Да, это я. Все хорошо, Сэм, спасибо. Как ты? – Пауза. Папа выразительно смотрел на маму, но ей было все равно. – Почему же, конечно, подожди минутку, о’кей? – Она протянула телефон папе, который поморщился. – Привет. – Он встал и направился к коридору. – Очень хорошо, Сэм, спасибо. Угу. Мама повернулась ко мне. Спор родителей подарил мне небольшую передышку, и я теперь знала, что ответить. – А ты знаешь, что Энн Фостер не просила меня бросать футбол? – Ты говорила с ней? – Конечно. Она согласилась, что вчерашний вечер был не самым удачным… К сожалению. Но она думает, что футбол делает меня разносторонней личностью. – В самом деле? – Да. Из коридора слышалось невнятное бормотание папы, порой до меня долетали отдельные «Да» или «Я понимаю», а потом я услышала «Я уверен, что будет», и папа, похоже, дал отбой. Поскольку сегодня утром мама решила вести войну на двух фронтах, она повернулась к отцу, который входил в кухню: