Когда Полсон спросил, знала ли я кого-нибудь из преступников до ограбления, моя мать ощетинилась. – Вы серьезно? Моя дочь – очень важный адвокат. Александра не общается с такими людьми. – Ответ – нет, – я слабо улыбнулась Полсону. Допрос продолжался, и я очень старалась отвечать развернуто, но дальше по коридору другой офицер разговаривал с медсестрой. Наконец из-за угла появился врач в медицинской форме и присоединился к ним. Я машинально встала и быстро пошла по коридору, затем и вовсе побежала. – С ним все в порядке? – потребовала я ответа. – С ним все будет в порядке? Медсестра мягко, но решительно направилась в мою сторону, в зал ожидания, в то время как врач – высокая женщина с темными волосами и добрыми, но острыми голубыми глазами – мельком взглянула на мою запачканную кровью одежду. – Вы та молодая леди, которая приехала с Кори Бишопом? Да, должно быть, это вы, – она мягко улыбнулась. – Я доктор Лоундс. Операция прошла успешно. – Кто такой этот Кори? – моя мать подошла ко мне сзади вместе с отцом и Дрю. – Какая операция? – Он был в заложниках вместе со мной, – быстро сказала я, затем повернулась к доктору: – Так он… в порядке? Он потерял так много крови… – Да, – ответила доктор Лоундс. – Он получил огнестрельное ранение в среднюю долю правого легкого, плюс два раздробленных ребра. Но мы смогли извлечь пулю и восстановить легочную ткань. В настоящее время он находится на аппарате искусственного дыхания, но мы думаем, что скоро он сможет дышать самостоятельно. Он сильный молодой человек, этот мистер Бишоп. Почувствовав облегчение, я на мгновение закрыла глаза. – Могу я его увидеть? – Сейчас он в отделении интенсивной терапии и находится под сильным наркозом. Но его жизненные показатели стабильны и уже в норме, вы сможете навестить его завтра в любое время. – Ты знаешь, как связаться с его семьей, милая? – медсестра погладила меня по руке. – У него есть жена… или нет. Не жена. Джорджия… я не знаю ее фамилии. Медсестра улыбнулась. – Уверена, эти прекрасные офицеры найдут ее, – бросив на Дрю многозначительный взгляд, она кивнула в сторону зала ожидания. – Идем, милая, – сказал Дрю. – Пойдем присядем. – Он спас мне жизнь, – сказала я. – Я хочу, чтобы все это знали. – Мы все выясним, мэм, – Полсон провел меня обратно в зал ожидания и задал еще несколько вопросов. Наконец меня отпустили домой, назначив на следующий день встречу в полицейском участке Вествуда с сотрудниками ФБР. – Вы с Дрю придете на ужин в субботу вечером, – сказала мама, снова целуя меня в обе щеки, а затем взяла меня за подбородок своей ухоженной рукой. – О, дорогая, – она вздохнула, и, прежде чем она отвернулась, я увидела блеск слез в ее глазах. – Пойдем, Ральф. Ты же знаешь, как я ненавижу запах больниц. – Ты точно в порядке? – спросил отец, крепко обняв меня. – Да, папочка, – я кивнула. – Я в порядке. Он поцеловал меня в макушку, пожал руку Дрю и вышел вслед за мамой из зала ожидания, оставив нас с Дрю наедине. – Я написал Лайле, – сказал Дрю, когда мы шли в сторону лифта к крытой парковке. – Она, конечно, ужасно волновалась, но я сказал ей, что с тобой все в порядке, а она обещала рассказать остальным. Она хочет, чтобы ты позвонила ей, как только сможешь. – Они забрали мой телефон, – я вздрогнула, когда воспоминание о том, как я положила свой телефон в белый мусорный мешок Фрэнки, всплыло во мне, точно Джек в коробочке. – Ты в порядке? – Дрю взял меня за руку. – Да. Все хорошо, – я слабо улыбнулась. Мы спустились вниз на лифте. – Я позвонил Джону Лоусону, как только узнал, что заложников освободили, – продолжил Дрю. – Он просил передать тебе, что все в «Лоусон и Дуни» очень рады, что с тобой все в порядке, и что ты можешь взять столько выходных, сколько тебе понадобится. Но не переборщи, – он рассмеялся. – Мое судебное разбирательство… Манро?.. – я посмотрела на него снизу вверх. Улыбка Дрю стала шире. – Хорошие новости. Информация об ограблении дошла до присяжных прежде, чем они вынесли вердикт. Защита подала ходатайство о допросе присяжных заседателей, но это ничего не дало. Заседание присяжных все еще продолжается, пока мы тут говорим. – О, – удивилась я. – Какое облегчение. Двери на парковку открылись, и шквал вспышек ослепил нас. Я вскрикнула и отступила назад. Дрю встал передо мной, когда толпа прессы – около пятнадцати мужчин и женщин с телекамерами и маленькими микрофонами, направленными мне в лицо, – начала наперебой выкрикивать вопросы. – Вы одна из заложниц? Расскажите, как все произошло? – Чья это кровь? Вы ранены? – Вы знали кого-нибудь из грабителей до инцидента? – Это правда, что они были в масках монстров? Дрю обнял меня и протиснулся сквозь толпу. – Никаких вопросов. Мисс Гарденер еще не предоставила свои показания ФБР. До тех пор никаких комментариев. Пресса и их вопросы преследовали нас до серебристого «Порше» Дрю. – Вы ее адвокат? – Вы сказали, мисс Гарнер? – Как вас зовут? – Не могли бы вы произнести имя по буквам? Дрю помог мне сесть в машину и поспешил к водительскому месту. Я отвернулась, когда они направили свои камеры на машину, и снова взглянула в окно, только когда Дрю завел двигатель. Мы покинули темные пределы парковки и выехали на яркое летнее солнце Лос-Анджелеса. – Безумие, – он покачал головой, удивленный и немного довольный, но его лицо вытянулось, когда он увидел, что я дрожу. – Ты в порядке? – Я не знаю, Дрю. Я еще не успела все это осознать. Честно говоря, я немного шокирована. Разговор с агентом Полсоном был похож на описание безумного кошмара, который мне приснился. Но какая сейчас разница. Протянув свою руку, Дрю погладил мою. – Когда наберешься сил, можешь рассказать мне все, – он постучал пальцами по рулю. – Итак. Кто такой Кори? Я чуть не вздрогнула, услышав имя одного мужчины из уст другого. – Заложник. – Да, я понял, но что произошло? Он спас тебе жизнь? – Да, – был ответ, – но я пока не хочу об этом говорить. Мне нужно принять душ, вздремнуть и поесть что-нибудь. Тогда я, возможно, смогу поговорить. – Конечно, – Дрю напряженно улыбнулся. – Как пожелаешь. Я долго принимала душ под такой горячей водой, какую только могла выдержать. Когда я вышла из ванной комнаты, наполненной паром, я увидела, что Дрю убрал мою окровавленную одежду с ковра, куда я ее бросила. Наверное, он выбросил ее. Спасти ее было невозможно, но почему-то мне стало жаль ее выбрасывать. А может быть, это была тоска – сложно понять. Мои эмоции менялись так быстро, что я едва могла уследить за ними. Я нахмурилась от злости, что Дрю избавился от одежды, на которой была кровь Кори – кровь, которую он пролил из-за меня, – и я чуть не разрыдалась. Я забралась в двуспальную кровать, все еще в полотенце после душа, и зарылась под одеяло. – Отдохни, – пробормотала я. – Тебе просто нужно отдохнуть. Я закрыла глаза и почувствовала, как сон мгновенно потянулся ко мне, чтобы утащить в тихое забытье. Слава богу, я свободна. «Я проснусь с новыми силами, – подумала я. – И мне станет легче. Я…» Но, несмотря на усталость, я крутилась и ворочалась, кутаясь в одеяло. Я услышала дыхание, хриплое и зловонное. Мое колено коснулось чьей-то ноги. Был ли Дрю в постели со мной? Я откинула покрывало, и рябое лицо Фрэнки уставилось на меня в непристойной ухмылке. – Я готов к минету, Рыжая. Я проснулась, задыхаясь от крика, мои руки вцепились в одеяло так, что заболели костяшки пальцев. Мой взгляд блуждал по комнате, я отчаянно пыталась прийти в себя. Впервые за три дня я проснулась не в банковском офисе, а в большой спальне Дрю, со вкусом обставленной в темно-бежевых, синих и серых тонах. Не в банке. Никаких ужасных люминесцентных ламп. Никакого Фрэнки. Часы на тумбочке показывали, что был еще только полдень. Я проспала всего двадцать минут и чувствовала себя такой же измученной и разбитой, словно вообще не спала. Но оставаться в постели я больше не могла. Не сейчас. Я вздрогнула, сбросила одеяло и свесила ноги за край кровати. Я вдохнула и хлопнула себя по щекам. – Ну же. Давай. Я надела штаны для йоги и футболку из своей гардеробной и спустилась вниз. На кухонном столе лежала записка от Дрю. «Еда в холодильнике. Я в офисе. С любовью, Д».