Дрю ждал меня в вестибюле штаб-квартиры ФБР на бульваре Уилшир. – Хорошо выглядишь, – сказал он. – Лучше. Ты готова? – Конечно, – я заставила себя улыбнуться. Нас провели в небольшой кабинет, где два агента сидели напротив стола, заваленного бумагами и фотографиями. Магнитофон и камера вели запись, когда я рассказывала все, что могла вспомнить, и отвечала на десятки вопросов. Ужасные события заставили меня задуматься. Вспомнив зловонное дыхание Фрэнки на моей щеке и его ужасный, хихикающий смех, я запнулась. Они расспросили меня об инциденте с Амитой и ее наушником, а также о противостоянии с Винсом в финале. Как можно более спокойным тоном я рассказала им о героизме Кори в обеих ситуациях. Я была свидетелем ужасного преступления, и все же, когда Дрю сидел рядом, я чувствовала себя преступницей на допросе. – Расскажите нам о мистере Бишопе и других заложниках из вашей группы. Чем вы занимались все то время, что находились там? – Ничем особенным, – сказала я. – Мы все просто разговаривали и спали. Заниматься было больше нечем. Разговаривали и спали. Все свои отношения с Кори я могла бы свести к этим двум словам, и это было бы абсолютной правдой. Я разговаривала с Кори и спала тоже с Кори. А то, что мы делали на том столе, было сном, от которого я давно пробудилась. Но фактически я сказала правду. И они поверили в это. Агенты и Дрю просто слушали, кивали и верили мне. Они поверили мне. Агенты Вайфф и Трайс сказали, что, скорее всего, мне не придется давать свидетельские показания, они тщательно изучили мои личные данные и не нашли никакой связи между мной и кем-либо из грабителей. Каждый член «группы монстров» признал вину и отправится прямиком в тюрьму, кроме Фрэнки Харриса. Младшему брату покойного Винса Харриса предстояло сперва подлечиться: переломы пальцев, носа, выбитые зубы – любезность Кори, – прежде чем начнется его тюремное заключение. Допрос окончен. Они вернули мою сумочку, которая была в таком же состоянии, как и во время ограбления, когда я бросила ее в мусорный мешок Фрэнки. Сотовый телефон и пригласительные на вечеринку, мой бумажник, мои солнцезащитные очки… все в целости и сохранности. А затем агент Вайфф пододвинул ко мне крошечный манильский конверт. – Ник Санторо, известный вам как Оборотень, сказал, что это принадлежит вам. Я бросила на агента настороженный взгляд и взяла конверт. Но лицо мужчины было бесстрастным, без какого-либо намека, что он знает что-то еще, чего не должен знать. Обручальное кольцо выскользнуло мне на ладонь. – О, не придется возиться с получением страховки, – Дрю просиял. – И это все? – протяжно спросила я. – Он просто вернул его? Трайс кивнул. – У него не было выбора. Он сказал нам, кому оно принадлежало. И снова никаких многозначительных взглядов. Никаких признаков того, что Оборотень выдал мой секрет. Я уставилась на кольцо. – Я хочу напомнить вам, что Оборотень – Ник – сделал все возможное, чтобы защитить нас от Фрэнки. Он спас Кори жизнь. Если бы вы могли смягчить ему приговор… – Это зависит от окружного прокурора, – сказал агент Трайс, – но у него будут ваши показания. Вернувшись в вестибюль, Дрю снова надел кольцо мне на палец. – Тут ему и место, – сказал он. – Да, – пробормотала я, когда он поцеловал меня в щеку. – Тут ему и место. То, что произошло между мной и Кори, осталось в стенах того банка. Мне пришлось смахнуть с себя томительный жар воспоминаний и успокоить сильное сердцебиение при мысли о поцелуях. «Это мой второй шанс. Я выжила, чтобы мы с Дрю были вместе. Потому что нам суждено быть вместе». Был почти час дня, когда мы вышли из здания ФБР. Пока мы разговаривали, другие агенты пригнали мой «Мини Купер» к нашему дому. Дрю поехал домой на «Рендж Ровере», а я села в «Порше», но прежде чем завести его на стоянке у здания ФБР, я включила свой мобильный телефон. Он загорелся десятками сообщений от друзей и коллег: «Где ты? Мы только услышали! Ты можешь это прочесть? Поговори со мной! Ты в порядке?» – Более чем в порядке. Я жива. Я никогда не чувствовала себя более живой. Разговор с ФБР помог укрепить в сознании ограбление как нечто реальное, а не как странный сон. И теперь я вернулась и готова войти в свое привычное русло. Перезагрузка не только для меня, но и для нас с Дрю. У нас впереди жизнь, полная огня и страсти. Может быть, нам как раз было необходимо это пугающее прикосновение смерти, чтобы осознать все. Может быть, я нуждалась в том, чтобы мое тело разбудил другой мужчина, чтобы понять, чего мне на самом деле не хватало. Вернувшись домой, я застала Дрю на кухне, задумчиво изучающего содержимое холодильника. – Привет, – поздоровался он, увидев меня. – Я в растерянности. Думаю, еда навынос… Я бросилась на него, заглушая его слова страстным поцелуем, мои руки рванули его пиджак, я прижалась к нему всем телом. Дрю прервал поцелуй, вдыхая воздух, словно его захлестнула приливная волна. – Что… что ты делаешь? – А как ты думаешь? – выдохнула я, срывая с него галстук. – Я хочу тебя, Дрю. Прямо здесь. – Алекс… но мы на кухне. – Вот именно, – я поцеловала его еще крепче. – Возьми меня, Дрю, – я схватила его руку и прижала ее между своих ног. – Я хочу тебя… – Алекс… – Либо это сделаю я, – я сняла свой пиджак и опустилась на колени, чтобы расстегнуть молнию на его брюках. – Я хочу поцеловать тебя, Дрю… – Эй, эй, подожди, – Дрю взял меня за плечи. – Ты же знаешь, что мне не нравится… это. – Тогда ты первый, – я встала и обняла его за шею, проложив дорожку поцелуев вдоль его челюсти. – Я хочу почувствовать, как твои губы касаются моих, – горячо прошептала я. – А потом тебя… во мне… – Господи, Алекс! – Дрю оттолкнул меня от себя. – Что, черт возьми, на тебя нашло? Я уставилась на него, тяжело дыша и чувствуя себя так, словно меня окатили ледяной водой. – Что нашло?.. Ничего, просто я… – Ты ведешь себя как… грязная шлюха. – Шлюха? – я отшатнулась и схватилась за столешницу. – Я… я твоя невеста. Влечение друг к другу – это нормально. Мы должны хотеть друг друга. – Так оно и есть. Я хочу тебя. Конечно же, хочу. Но не так вот. Я не хочу заниматься этим на кухонном полу, как животные. Я скрестила руки на груди, пытаясь унять дрожь. – Отлично. Тогда давай поднимемся наверх в спальню, как цивилизованные взрослые люди. Дрю провел рукой по своим волосам. – Алекс, у меня есть час на обед, а потом я должен вернуться на работу. Может быть, вечером… – Нет! Я не хочу ждать. Я чувствую себя… живой. Я выжила, испытав ужасное событие, и я хочу отпраздновать это. С тобой, – я подошла к нему ближе, провела руками по его груди, не желая сдаваться. – Разве ты не хочешь меня, Дрю? – Прости, Алекс, я просто не чувствую того же прямо сейчас. Я пропустил много работы из-за твоих показаний в ФБР… – Что? – Это не твоя вина, просто так оно и есть, – сказал Дрю. – А теперь я хочу чего-нибудь поесть. Позже мы сможем… если у тебя все еще будет желание. – Ты имеешь в виду, если у тебя все еще будет желание, – проговорила я, отступая назад. – И могу сказать, что его не будет. У тебя никогда не будет желания. – Это неправда, – сказал Дрю. – Неужели? Когда мы в последний раз занимались сексом? – Я не знаю… не знаю. Я не слежу за этим. – Нет? А я слежу. Это был день рождения твоего отца. Ты слишком много выпил на его вечеринке, а потом мы пришли домой и занялись этим. Кое-как. А когда у твоего отца день рождения, Дрю? – Господи, Алекс, это некультурно…