По дороге она еще раз просмотрела статью. Да, сомнений больше не было: Хи заставил Бесси заговорить и теперь знал все. Она почувствовала благодарность к нему, но к этой благодарности примешивалась и неприязнь. Он, разумеется, пытался оградить ее от неприятностей, выдвигая соответствующую гипотезу. Но зато все это тоже ложилось на плечи Дэна. Все было так, как он и говорил: если человек однажды поскользнулся, его постараются окончательно вывалять в дерьме. Снова вспомнилась прошедшая ночь. Она хотела уйти от него и, не проснись он вовремя, возможно, уже снова была бы в Хевитте. Или сидела за решеткой, и ее уже допрашивали бы. Возможно, даже обви- _ нили бы в причастности к побегу «Золотого мальчика». Ее наполнило вдруг чувство нежности. Дэн хотел пожертвовать;.своей жизнью, чтобы спасти ее. И суждение Дойля о нем было несправедливым. Хи не единственный мужчина, который хотел защитить ее. В этом отношении Дэн даже перещеголял его. Странно, подумала она, что мужчины действуют очень похоже, в одном ключе, что ли. Может быть, потому что оба любили ее? На какое-то время Эмили охватило чувство самоуспокоения. Но все-таки любовь Дэна, как- ей казалось, была более одухотворенной. Хи Тайер в значительной мере рисковал только карьерой, а Дэн был готов пожертвовать самым ценным для человека — жизнью. Но возникшее было чувство самоуспокоения исчезало буквально на глазах. История с Сэмом Харрисом оказалась, конечно, просто трагической. И она никогда не простит себе этого. Они с Дэном совершили ошибку. Тогда-то его выводы были весьма логичны. Да и как же он мог знать, что кто-то из местных жителей спрятал деньги и оружие на бензоколонке Сэма? Просто роковое совпадение. Даже если бы она и не предложила сделать обыск у Харриса, то ведь оружие и деньги, рано или поздно, все равно нашли бы. Внезапно Эмили заметила, что такси остановилось и водитель смотрит на нее каким-то странным' взглядом. — Вам нехорошо, мисс? — осведомился он. — Нет, нет, все в порядке, — уверила его Эмили. — А почему вы спрашиваете? — Вы как-то странно выглядели, — ответил он. — Словно вас хватил солнечный удар. У нас тут это явление не такое уж редкое. Эмили снова уверила, что с ней все в порядке, и, расплатившись, дала ему полдоллара на чай, свои последние деньги. Уже одно это смешно. Она редко имела на банковском счету меньше пяти тысяч долларов, да еще не менее ста тысяч — в виде акций и ценных бумаг, не считая недвижимого имущества. А сейчас в ее сумочке не оставалось ни цента. Что ж, вся надежда на Дэна: он придумает, как ей раздобыть деньги. Она вздохнула, входя в домик. Если Дойль думает, что она отдастся ему за недостающие триста долларов, то глубоко заблуждается. От этой мысли Эмили содрогнулась. Она не проститутка. Да и Дэн этого так не оставит, он, конечно, убьет Дойля за домогательства, но тем самым только глубже увязнет в неприятностях. Ей стало очень обидно. После того как она так долго жила в вакууме, после ее обычной, почти целомудренной жизни с Хи Тайером теперь сразу все мужчины, даже продавец подержанных машин, стали относиться к ней с подозрением. Будто после недели, проведенной с Дэном, от ее тела исходили какие-то особые лучи. Управляющий мотелем, толстый приземистый мужчина с лысиной, поливал цветочные клумбы. Когда она подошла к нему, он закрыл кран. — Могу ли я поговорить с вами, миссис Хаббард? — спросил он. В его тоне ей послышалось что-то зловещее. Эмили подумала, уж не прочитал ли он заметку в газете. Но, насколько ей известно, там не было описания ее внешности, не содержалось и предположения, что они с Дэном скрываются под фамилией Хаббард. Даже Бесси об этом ничего не знала. — Конечно, можете, — улыбнулась она. Толстяк откашлялся. — Речь идет о столике. Горничная сказала, что вы его сломали. — Ах, вот оно что! — с облегчением вздохнула Эмили. — Я еще утром хотела сообщить вам об этом. Пожалуйста, запишите нам в счет. Лейтенант вчера вечером споткнулся и упал прямо на этот столик. Управляющий с пониманием кивнул. — Ясно, миссис Хаббард. Я только хотел напомнить… Эмили обогнула клумбу и пошла дальше, к домику. Там царил беспорядок. В раковине полно грязной посуды, покрывало на постели скомкано. Но Дэна нигде не было видно. Она — хотела поискать его вблизи домика, в баре, потом случайно взглянула в окно и увидела его, лениво'развалившегося на берегу и флиртующего-с блондинкой в узком бикини. Она совсем было собралась покричать ему, но передумала. Хотелось хоть немного побыть одной, принять душ, переодеться, хоть отчаста вернуть себе былое самообладание, а потом уже рассказать Дэну о событиях минувшего дня. Но вымывшись и переодевшись, почему-то почувствовала себя еще более растерянной и одинокой. Конечно, Дэн мог бы и подождать ее, если принять во внимание, что ради него она все поставила на карту. Несмотря на пылкие заверения минувшей ночью, несмотря на готовность отдаться в руки полиции и пойти на казнь ради ее оправдания в суде, она считала, что он совершенно не ценит сделанное ею для него. Эмили причесалась, привела в порядок лицо и, закончив туалет, снова выглянула в окно. Дэн все еще беседовал с блондинкой, смеялся и шутил, словно у него не было никаких других забот. А вообще-то почему бы ему и не веселиться? Ведь всю ответственность она взяла на себя, продала элегантную машину… Как права была Бесси, когда говорила, что любящий мужчина должен заботиться о своей подруге. Она распаковала свои покупки, потом решила сократить их общий дорожный багаж, а все самое необходимое для поездки в Гавану уложить в небольшой чемоданчик. Много не стоит брать с собой. Она открыла пакет и высыпала содержимое на кровать. Дэн, как и большинство мужчин, был не слишком-то аккуратен и складывал свою одежду как попало. Она отложила чистое белье, затем увидела большой сверток — тот самый, который Дэн прятал в винограднике. Если бы их машину тогда остановили и обыскали, этот сверток сразу выдал бы их. Она не могла понять его поразительного легкомыслия. Все, что он захватил с собой в ночь побега, было завернуто в арестантскую рубашку с отчетливой надписью «Заключенный № 43621». Она постаралась припомнить, есть ли в мотеле где-нибудь печь для сжигания мусора, но так и не вспомнила. Все равно придется бросить эту рубашку в мусорный ящик. Она положила сверток на кровать и развязала рукава рубашки. Выложила содержимое. И.молча, с ужасом уставилась, словно окаменевшая, на пачки банкнот. На всех было написано одно: «Первый национальный банк. Хевитт». — С трудом заставила себя обернуться, услышав, как со стуком откры-, лась дверь домика. Послышался шум шагов по гостиной, который замер у двери спальни. Она увидела в дверяхЩэна, который тут же подскочил к ней и, не раздумывая ни секунды, ударил по лицу. — Это на тебя похоже, шлюха! Шпионишь? Теперь будешь знать! Оглушенная, не чувствуя боли, она потрогала холодными как лед пальцами сочившуюся из уголка рта кровь. — Да, теперь я знаю, — тихо проговорила она. Слишком поздно открылись у нее глаза. Она поняла, почему Дэн влез в ее дом. Теперь она знала, почему он все это время умело притворялся, лицемерил, лгал. Знала, кто устроил массовый побег заключенных, кто и почему убил Мэрфи. Знала, кто участвовал в убийстве Джека Хайеса и изнасиловал Мей Арнольд, кто убил Тейлора и Гарри Миллера. Она поняла, почему Дэн так настаивал на том, чтобы в ночь перед линчеванием Сэма Харриса она приняла две таблетки снотворного. Теперь она знала, где был Дэн, солгавший, что выходил подышать свежим воздухом… — Но дальше так дело не пойдет, — усмехнулся он. — Ты все приготовила для поездки в Гавану? Эмили услышала, как чужой, будто не ее голос ответил ему, но в какой-то момент поняла, что говорила она сама. — Да. Дойлю я уже заплатила. Завтра на рассвете ты отплываешь. Моран привлек ее к себе. — Не надо так говорить, куколка! Ты слишком глубоко влезла в это дело и теперь просто не можешь увильнуть. Завтра мы оба отплываем. Эмили ничего не соображала. Этот мужчина, которому она отдавалась, вместе с которым в упоении рисовала себе их общее будущее, ради которого бросила родной дом и друзей, был ненормальным. Сумасшедшим. За его юношеской, почти детской внешностью скрывался безумец, который мог убить походя, мимоходом кого угодно, ему это ничего не стоило, как, впрочем, и лечь в кровать с любой женщиной. Она теперь все знала про него, но почему-то совсем не боялась. И перестала стыдиться, потому что чувствовала себя окончательно вывалявшейся в грязи. Глава 16 Моран сел на кровать и хлопнул рукой по покрывалу: — Иди сюда! Эмили застыла как вкопанная посреди комнаты. — Нет. — Не очень хочешь? — Не хочу. — После нашей последней недели? — ухмыльнулся Моран. — После всего, чем мы занимались? Итак, ты теперь знаешь, что это я ограбил банк и убил несколько человек. Но ведь это ничего не меняет в отношениях между нами. — Разве? — тихо проговорила Эмили. — Ты ошибаешься. Боюсь, что меняет. Все ее чувства к Морану умерли. Умерли так же, как и Гарри Миллер. Мужчина, сидевший сейчас на кровати, теперь для нее совершенно посторонний. Сумасшедший сексуальный маньяк. Она хотела бежать, бежать немедленно, но не могла себя заставить сделать это. Желая потянуть время, попыталась побудить его продолжить разговор. — Но как тебе удалось ограбить банк? — Детская забава! — весело ответил Моран. — Наша группа убирала мусор позади магазинов, помнишь? И позади банка тоже. Нужно было только постучать в дверь и спросить Миллера, нет ли для нас какой-нибудь работы. А когда он открыл дверь, я его тут же и прикончил. — Моран подбросил на руке пачку банкнот, будто взвешивая их содержимое. — Потом мы забрались в сейф. — А как же Мэрфи? — не могла остановиться Эмили. — Был с нами заодно, дорогая, — вразумил ее Моран. — Этот жирный коп вообразил, что сможет разбогатеть за одну ночь. Он посчитал, что получит половину добычи и никто ничего об этом не узнает. Да и кто мог его выдать? Миллер был мертв, а все остальные на празднике в лесу. Но мы спутали все его расчеты, так как убежали в ту же ночь. И, прежде чем скрыться, я позаботился о том, чтобы он больше никогда не смог раскрыть рта. В домике по-прежнему все еще было жарко, как и днем. Эмили чувствовала пот, струившийся по ее груди. — А это дело… с граблями? Моран улыбнулся с довольным видом. — Этот шаг я давно обдумал, крошка. Увидев тебя в первый раз, сказал себе: «Дэн, на эту малышку стоит обратить внимание. Если ты с ней сойдешься, все будет хорошо». И когда ты мне была особенно нужна, я вдруг обнаружил, что ты въезжаешь в ворота больницы. Эмили не знала, куда девать свои руки. И не представляла, сколько еще смогут выдержать ее ноги. Может, лучше закричать? Но, словно прочитав ее мысли, он сказал: — Если ты вздумаешь звать на помощь, советую сразу же отбросить эту затею. До того как сюда явится полиция, я с твоим личиком сделаю такое, что тебя вообще никто не узнает. Ведь я тебе растолковал прошлой ночью твое положение. Ты меня спрятала, помогла выбраться из Хевит- та, жила со мной целую неделю, так что погрязла во всем этом не хуже меня. Ты соучастница убийцы! — Ему неожиданно пришла в голову еще одна мысль, которая должна была сразить ее окончательно. — Не говоря уже о твоем безнравственном аморальном поведении! — Вздохнув, он продолжал более трезвым и уверенным тоном: — Так что ты мне должна помогать. Если меня схватят копы, если тебе не удастся переправить меня на Кубу, я ничего не утаю от репортеров. А поскольку хорошо знаю, как распространяются сплетни в Хевитге… Колени у Эмили подкосились. Она опустилась на маленький стул перед туалетным столиком и только вымолвила: — А я-то тебя любила! Доверяла тебе!