- Это - закон! Да покарает предателя кровь Моря! Глаза Таламира зажигаются дикой злобой, но сказать он ничего не успевает. Герцог поворачивается лицом к распахнутому окну. - Я предаю свою жизнь морю! А в следующий миг с совершенно чистого неба вдруг бьет зарница. Громадная, раскалывающая камень на берегу, сотрясающая всю округу... на миг отвлекаются все, и герцогу этого хватает. Он не ждет, пока ему станет плохо, он хватает кинжал из ножен у ближайшего солдата и по рукоять всаживает себе в грудь. И этого хватает с лихвой. Чудеса там или нет, а смерть - она одна для всех. Тело герцога оседает на пол, и на лице его - спокойствие. Он не предал свой род. Таламир смотрит на него несколько минут, потом взмахивает рукой. - Унести. Выкинуть. Солдаты послушно подхватывают тела, а Таламир принимается размышлять. Это... плохо. Титул ему обещан, но если начать расспрашивать последнюю из оставшихся Карнавонов... тут можно лишиться всего. Вообще всего. А потому - молчание. Выходить девчонку, получить от нее сына. А уж потом попробовать как-то в обход узнать, что надо. Или правда замок разбирать, или как-то еще... План сложился, да и девчонка оказалась понятливой, почти ничего и не выкидывала, так, разок взбрыкнула... Все было настолько идеально, что Таламир расслабился и совершенно зря. Аккурат до побега. *** Алаис покачала головой. - Мама. Папа... Понятно, почему к ней отнеслись так лояльно. Спасибо, папа, за концерт, после такого любую дуру зауважали бы. Просто за то, что она - твоя дочь. Луис многообещающе поглядел на Таламира. - Ну ты и тварь. Ант и плечами не пожал. Вот еще не хватало, и так все болит. Понятно же, что выбора у него не было, кто бы на его месте поступил иначе? Сейчас у него тоже выбора не было. Допрос продолжался, но Алаис почти не слушала. Тогда - Тимары, потом опять Тимары... да что б вам! Надо, надо вводить в меню этого мира новое блюдо - осьминоги-гриль. Только вот на кого их заменить? Если верить магистру, из конструкции нельзя убирать элементы, она развалится, а Тимары есть, они никуда не денутся... Занятая своими мыслями, она настолько отвлеклась, что прикосновение к плечу прошло мимо сознания, пришлось повторить. - Ваша светлость... - А?! Да?! - Вы не хотите еще что-то спросить у негодяев? Алаис хотела. - Кто предал Карнавонов? Кто открыл вам замок? Оказалось - управляющий. Герцогский сын с его дочкой побаловал, вот папа и отомстил насильнику, как смог. Сам при штурме 'случайно' погиб, но дочке на приданое оставил - десяти порченым хватит. Алаис пожала плечами. - К герцогу у меня нет вопросов. - Какую кару вы для него хотите? Алаис подумала пару минут, а потом зло улыбнулась. - Хочу. Пусть его судит море. *** Море штормило, море бушевало, море ревело и плевалось ошметками пены в наглых людей. Алаис вышла из пещеры и тут же принялась отплевываться - ветер подхватил прядь волос и засунул ей в рот. - Ирион! Надо было короче их обрезать! - Не надо, - Луис не собирался оставлять свою женщину одну. - Тебе хорошо... Алаис кивнула. Мысли ее были далеко. - Мой брат погиб, когда хотел предать. А мы? А Тимары? - Мы пока никого не предаем. Мы храним доверенное королем, чтобы отдать достойному. Я такого не вижу. - Если в ком-то из потомков Тимаров течет кровь королей... - В наших жилах - тоже. Может, и побольше... - Моего брата это не спасло. Как спаслись сами Тимары? Они ведь подстрекали против нас, фактически, стремились к нашему уничтожению... Луис покачал головой. - Всего мы не узнаем, малышка. Но... я думаю, что Таламир просто перестарался. Тимары просто хотели забрать у вас регалии, чтобы вручить их достойному, если герцог не согласился... ты ведь не знаешь, возможно, ему это предлагали? - Не знаю. Никогда теперь не узнаю... я любила их. - Я тоже любил и мать, и Родригу... я виновен в смерти своего брата. Это был несчастный случай, я не хотел этого, но я виновен. Алаис коснулась лица любовника. Едва-едва, кончиками пальцев. - Косвенно и я виновата. Я уцелела там, где они умерли. - Ты только косвенно, а я прямо. Я никогда не перестану задавать себе один и тот же вопрос, никогда не перестану думать, можно ли было этого избежать... Мать доверила мне младших, и что же? Лусия с ее браком, Родригу умер, Эрико... он хуже, чем умирает, Элисса больна ореховой болезнью, так что, рано или поздно... Алаис покачала головой. - Бедный мой, бедный... И вдруг замерла, пораженная озарением так, что даже пальцы, которые перебирали волосы любовника, остановились. - Боги!!! - Алаис? - Луис, ты никогда не задумывался о том, как хранилась чистота крови? - То есть? - Короли никогда не ограничивались одним ребенком. Никогда. При таких условиях земля должна быть в три слоя покрыта потомками Королей, но выживали... единицы. Я чего только не передумала, а это... судьба? - Судьба? - У одного народа, о котором ты не знаешь, было такое емкое слово - кисмет. Предопределенность. То, что на роду написано, и как ты не старайся, не изменишь... - Думаешь, мне было предначертано убить брата, тебе увидеть гибель родных... - Нет, не совсем так... это другое. У человека есть его ноша, - Алаис тщетно пыталась облечь в слова то смутное, что осознавала самым краем сознания, а оно уходило, пряталось, дразнилось, не давая вытащить себя на свет божий. - Если мы ее принимаем, несем и стараемся двигаться вперед, она делает нас сильнее. Если нет - мы ломаемся...