«Ограбили их в среду. Все сходится. В понедельник Копылов пил, во вторник отсыпался, а в среду пошел на работу. Но почему он пил?» – А с кем он пил? – спросил Снегин вместо «почему». – С девчонками нашими, – нехотя признался бармен. – С промками. – Это они его привели? – Нет, они уже здесь активизировались. После того как им сигнал подали. – Кто подал? – Админка. За клиентом, если он один приходит, какое-то время наблюдают. А вдруг мент? – Типа контрольная закупка? – понимающе усмехнулся Снегин. – Точно. Последнее время жалоб много. – Но заявления забирают, – намекнул Снегин. – Тут дело тонкое, – тяжело вздохнул бармен. – Проще полюбовно договориться, чем в суд. – Вы им деньги возвращаете? – Еще чего! Психологическая обработка. Не я этим занимаюсь. – А кто? – Когда админка, а когда и сам хозяин. Если клиент наутро возвращается с претензией, мы его на админку перекидываем. А там уже по обстоятельствам. Они вместе смотрят записи с видеокамеры, и админка подбирает к терпиле ключик. – Куницын, ты что, сидел? – вцепился в бармена Снегин. – Что за слова такие? «Терпила». – Хозяин так говорит. Простите, вырвалось. – Значит, он сидел? – Откуда я знаю? – Куницын вновь уставился в стену. «Зацепка, – сделал зарубку в памяти Снегин. – Хозяин бара мне нравится все меньше. Если сидел, значит, круг знакомых соответствующий. Связи в криминальном мире есть. Ему ограбление организовать как два пальца об асфальт. Он может быть наводчиком и иметь за это долю. Гражданина надо тщательно проверять». – Значит, конфликт улаживает ваша сотрудница. Админка, как ты говоришь. Как ее зовут? – У нас их три. Админкой стать непросто. Это бывшие консуматорши. Которые свою работу знают досконально и успели себя проявить. Но в силу профессиональной деформации консуматоршами уже работать не могут. – О, как! – не удержался Снегин. – То есть не могут больше много пить. – У каждой профессии свои издержки. Рано или поздно наступает выгорание. – Грамотно говоришь. Образование у тебя какое, Куницын? – Высшее, – признался тот. – А почему ж ты в баре работаешь? – А где? Я не местный. То есть не москвич. Раньше в обувном бутике работал, богатым дамочкам ножки гладил. Собачья работа. Чувствуешь себя товаром. Каждый день продаешься. А тут чаевые щедрые. Да и забавно наблюдать за пьяным быдлом. Они такое порой вытворяют! – Ты, часом, не на психолога учился? – напрягся Снегин. – Как ты догадался? Снегин даже не обратил внимания, что бармен опять тыкает. Становилось все интереснее. – Я еще в первый свой визит обратил внимание, что коллектив у вас примечательный. Вышибала учится на кафедре спортивной медицины. А теперь выясняется, что бармен – психолог. Ну и кого ты психотерапевтируешь? – А кого придется. Пьяных клиентов тянет на откровения. Когда и консуматорши подсаживаются. Пока работу ждут. Ну и это самое… – криво усмехнулся Куницын. – Психологический портрет клиента составить. Жадный или заплатит. – А ты, значит, спец? – Я здесь три года уже работаю, – тяжело вздохнул бармен. – Моя первая смена запомнилась на всю оставшуюся жизнь. Секс в туалете, пьяная драка, а наутро два стакана элитного виски, после которых я не помнил, как домой к себе попал. Я тогда подумал: вот она, романтика. И остался. – Романтику твоей работы мы оставим на закуску. Черт, почему каждая моя фраза, сказанная здесь, превращается в каламбур? – Выпить надо, и все наладится, – подмигнул Куницын. – Никогда! Ты эти свои попытки оставь. – Никогда! Я же профи. – К делу давай. Почему вы решили, что с Копыловым можно работать? – С кем? – Куницын, похоже, не играл. Он и в самом деле не знал, как фамилия убитого охранника. – С бугаем, фото которого лежит перед тобой, – Снегин кивнул на официального Копылова, одетого на фотографии в белую рубашку. – Копылов Иван Алексеевич. – Он явно искал общения. Сам подсел к одной из девчонок. Она сидела здесь, как приманка, – Куницын кивнул на высокий табурет рядом со Снегиным. – Этот, как ты говоришь? Копылов? Сел рядом и заказал ей выпивку. Алиса, как ее учили, сказала: «Я не одна, а с подружкой». И тут же связалась по ватсапу с админкой, чтобы получить добро на раскрутку клиента. – А почему консуматорши в паре работают? – Так проще. Да и клиенты чаще парами приходят. Алиса немного странная, ее по-любому страхуют. Консуматоршей ведь не каждая может. Некоторые и месяца здесь не выдерживают, сваливают. Надо быть общительной, веселой, хорошей актрисой. Алиса красивая, на нее мужики охотно клюют, но свою работу не любит. Номер отбывает. Когда работала одна, довольно часто случались проколы. Клиенты чувствуют ее неискренность. Была бы страшненькая, давно бы вылетела отсюда. Но когда она просто слушает, молча, ей охотно заказывают выпивку. Поэтому Алиса работает с Анжелой. А у той – стаж! – уважительно сказал бармен. – И есть все шансы стать админкой. – Да у вас тут иерархия, – усмехнулся Снегин. – Значит, Копылов вам подошел. И Алиса с Анжелой взяли его в работу. Что дальше? – Они за столик пересели. Копылов не стал ломаться и сразу заказал бутылку дорогого шампанского. Мол, за знакомство. Сам он пил виски. Но Анжела уломала мужика на пару шотов. Мол, новинка от заведения. Тут уже я постарался. Здоровый мужик, – уважительно сказал Куницын, кивнув на лежащее перед ним фото. – Долго не пьянел. Но в итоге поплыл. Выдоили его подчистую. – Сколько? – поинтересовался Снегин. – Триста с чем-то тысяч. Больше у него не было. Улов так себе, некоторые оставляют здесь больше ляма. Рекорд три. Бизнесмен какой-то. Из Сибири. Заявление, кстати, забрал. – А писал? – Многие пишут, – усмехнулся Куницын. – Пока фильм про себя не посмотрят. Когда эта горилла – извиняюсь, Копылов Иван Алексеевич – сюда вернулся, я поначалу подумал, что за деньгами. Снегин машинально отметил, что у бармена прекрасная память. А дурачка он играет. Здесь все сотрудники с двойным дном, поскольку и сам бар – с потайными отделениями. – Я хотел его сразу на админку перекинуть, поскольку пришел он под вечер, но этот громила вцепился в меня мертвой хваткой. Спросил: «С кем я пил?» Не по-хорошему так спросил. И взглядом придавил. Я сразу головой закрутил: где там Санек? Еще подумал, что один он не справится. Потому что этот Копылов был трезв как стекло и выпивку заказывать не собирался. – И ты ему сказал? Имена девчонок назвал? – А что мне оставалось делать? В конце концов, девчонки не виноваты. Он же сам к ним подсел, точнее, к ней. К Алисе. Сам ее выбрал. И не возражал, когда она сказала, что не одна, а с подругой. Сам заказал коктейль. Потом шампанское. Копылова просто перло. Деньги спустить. Грех было не воспользоваться. – Алиса с Анжелой в тот вечер работали? Когда Копылов вернулся? – У Алисы был выходной, а Анжела на выезде. – В смысле? – У нас ведь не один бар. Еще и караоке есть. У Анжелы голосок неплохой. Клиенты ей охотно песни заказывают. Но ударная точка у нас здесь, поэтому задача промки довезти клиента сюда. Точнее, дотащить. Мы до утра работаем. – Анжела и в караоке трудится с подружкой? – Она и одна неплохо справляется, – усмехнулся Куницын. – Лучшая наша девушка. А в тот вечер ей дали Алису в напарницы, она послабее. Но хозяин не хочет Алису увольнять. Зацепила. Вот и дает ей тоже заработать. – Может, спит с ней? – Я им свечку не держал, – буркнул бармен. – Это не входит в мои должностные обязанности. – Копылов с кого решил начать, когда вернулся в бар? – С Алисы, – нехотя признался Куницын. – Я дал ему ее телефон. – Зачем? – в упор спросил Снегин. – А почему я не должен был этого делать? – Потому что ты сразу почувствовал опасность. – Я ее каждый вечер чувствую. Копылов, кстати, тут же отыграл назад, сказал, что девушка ему очень понравилась. У него, мол, серьезные намерения. И я подумал: а вдруг Алиса нашла свое счастье? И такое случается. И дал мужику ее телефон. В конце концов, он мог банально ее выследить. Им всем показывали записи с видеокамеры, если они этого хотели. Чтобы убедить: никакого мошенничества. – Когда Алиса заступает на смену? – Снегин посмотрел на часы.