В дверь словно скребутся, что не даёт сну продолжиться. Битые пять минут бестолково кручусь, пытаясь не обращать внимание на неприятные звуки из вне, но в итоге сдаюсь, со стоном поднимаясь с кровати. Открываю дверь и нахожу девушку в параллельном углу. Опираясь на стенку, она смотрит на чёрный экран телефона и тяжело дышит. Когда она поднимает голову, сон моментально испаряется, словно его никогда не было. Музыка продолжает играть, но уже приглушенно так же, как и голоса из гостиной. – Что случилось? – напряжённо спрашиваю я. – Голова кружится, – тихо говорит она. – Телефон сел. Отступаю назад, жестом приглашая её войти, но Эмма мнётся, не решаясь отлипнуть от стены. Её взгляд кажется потускневшим и размытым, не фокусируясь на чём-то одном. Холодок пробегает по спине, потому что в голову приходят поскудные мысли. Если ей что-то добавили, то всё станет достаточно понятным. В ином случае, она переусердствовала с алкоголем. Медленно, но она ступает на порог, а я вылетаю наружу, закрывая дверь. Ноги спешат к гостиной. И из всей кучки, которая осталась, вытягиваю Картера, пока остальные пялятся на меня, как на безумного. Прижав парня к стене за углом, удерживаю его грудь локтем так, что он не торопится вырываться. – Ты подсыпал ей что-то? – Кому? – морщится Картер, в глазах которого отражается злость. – Какого черта она бледная? – Ты двинулся? – рычит он, отталкивая меня в сторону. Не спешу повторить сделанное, оставаясь стоять на месте. – Клянусь, если узнаю, что ты подсыпал ей что-то, снесу твою башку. С этими словами удаляюсь в комнату под гневные триады соседа. Я не одобряю подобные действия в сторону любого человека, будь это парень или девушка. Мне не нравится то, как она выглядит. От былого румянца не осталось и следа, такое ощущение, что её вот-вот стошнит. – Всё в порядке? – спрашиваю я, возвращаясь к кровати, но не спешу ложиться обратно. – Да, просто… станет легче, и я уйду. Ты можешь спать. – Уйдёшь куда? Девушка жмёт плечами. – Домой. Пошатнувшись на месте, она плавно скатывается по стене, прижимая ладонь ко лбу. – Ты много выпила? – Стакан, – словно эхом, отзывается она. Взгляд карих глаз теряется, а её лицо становится ещё бледнее. Обращаю взгляд к часам, на которых застыло два часа ночи и снова смотрю на девушку. – Принести воды? – Нет, – шепчет она. – Голова кружится… я лучше пойду. Делаю шаг к ней, и пальцы у её висков застывают, а взгляд останавливается на моих ногах. Медленно скользя по мне глазами, она доходит до лица и напугано выдаёт: – Не надо… – Я просто помогу тебе лечь. – Не надо, – почти молит она, прижимаясь к стене. Я не совсем понимаю, как действовать в подобной ситуации. Не хочется услышать визг и почувствовать себя насильником, который тащит жертву. Приходится остановиться и не предпринимать ничего, но и стоять на месте невозможно. Я в той ситуации, которая заставляет понервничать. – Ты можешь лечь сама? – спрашиваю я. – Куда лечь? – На кровать. Уйдешь, когда станет легче. – Я не могу. – Я могу помочь. Девушка смотрит на меня, из-за чего становится не по себе. Лишний раз говорю себе спасибо, что не выбрал жизнь в братстве, где подобное сплошь и рядом. Всех не спасёшь, и особенно тех, кто не желает спасения. – Я не трону тебя. Серьёзно. Просто ляг, станет легче. Медленно выпрямляясь, она неспешно бредёт к кровати, занимая край. Всё это время остаюсь стоять на том месте, где был. Уже хочу сказать, что лечь и сесть на край – это разные вещи, но она удивляет, когда снимает туфли. Несмотря на смутное состояние, она всё равно это делает. – Довольно предусмотрительно, – с лёгкой улыбкой, замечаю я. – Вряд ли кто-то захочет спать в постели, где была чья-то уличная обувь. Посмотрев на меня, она кладёт голову на подушку и закрывает глаза, продолжая массировать височную область. Ничего не остаётся, как занять вторую сторону и перекатится на спину, скрестив руки под головой. Вряд ли я когда-то просто лежал в кровати с девушкой без будущих планов. Обычно это начиналось и завершалось сексом. Собственно, ещё до того, как спина или руки касались постели, было что-то. Сейчас в моей кровати девушка, а я не тороплюсь распускать руки, и почему-то не ловлю себя на подобной мысли, чтобы начать. Просто закрываю глаза и выдыхаю. Мне ещё не знакомо чувство желать и отказываться одновременно. Но, как известно, всё бывает впервые. Мой первый раз именно сегодня, и именно с ней. Слушаю её учащённое дыхание, которое вскоре переходит в размеренное, как будто она успокоилась и больше не намерена представлять меня маньяком, готовым наброситься в любой момент. Есть ещё один вариант: она уснула. Чтобы убедиться, поворачиваю голову и встречаюсь с её глазами, которые неустанно следят за мной, это заставляет меня улыбнуться. – Я не наброшусь, не смотри так на меня. – А вдруг это сделаю я? – улыбчиво, спрашивает она. – Было бы интересно это увидеть. – Ты даже не спросил моего имени. – Вряд ли насильник предпочитает знать имя своей жертвы. Девушка пихает меня в плечо. Приятно слушать её тихий смех и чувствовать касания. – Ты не насильник. – Да? – смеюсь я. – А смотрела ты так, как будто я именно такой. – Не правда. – Правда, – улыбаюсь, возвращая взгляд к потолку. – Не правда, Эйден. Тут же поворачиваю голову в её сторону, выгнув бровь. – Жертва тоже не должна знать имя своего насильника. – Ты говоришь это, чтобы я ушла? – Нет, но не смотри так на меня. – Хорошо, как я должна смотреть? – Не знаю. – Я разбудила тебя? – Хочешь, чтобы я соврал или сказал правду? – Ты спал. – Да. – Почему не спишь сейчас? – Теперь боюсь, что ты накинешься на меня. Улыбнувшись, она поворачивается на бок, положив ладони под щёку. Что-то непонятное трепещет в груди, когда она смотрит на меня. Хочется ёрзать на месте, потому что любое положение кажется неудобным, словно под спиной не мягкая поверхность, а деревянное покрытие. Перекатываюсь на живот и подпираю рукой подушку, положив вторую возле лица. Посмотрев в глаза напротив, блеск которых отражает уличные фонари и лунный свет, закрываю свои. – Спокойно ночи, Эйден. – Спокойно ночи, Эмма. Нутром чувствую её улыбку, и приоткрываю глаза, убеждаясь в правоте.