Хоть я и ценила её беспокойство, но не была в настроении что-либо объяснять. Я просто хотела забыться. Ничего не чувствовать. Хотела быть никем… чем, видимо, и была. Я никогда не пила раньше в своей жизни, за исключением одного раза, когда в семь лет глотнула отцовского пива. Я думала, что мой рот съёжится насовсем от горького вкуса, и поклялась никогда больше не пить алкоголь. Что ж, отчаянные времена требовали отчаянных мер. — Я подслушала, как он разговаривал с Ливи. Некоторое дерьмо никогда не изменится. Её брови сошлись. — Ясно, но почему это привело ко всему этому? — она махнула рукой передо мной. — Хэдли, в колледже нет крутых или не крутых. Просто взрослые, порой дерьмовые, и сосредоточенные на себе. Я указала на неё пальцем, прежде чем сделать ещё один глоток. — Неправда! Сегодня это было доказано, — я выпила ещё. — Популярные девушки снова побеждают, и неудачники не могут сидеть с ними за обеденным столом. — Иисус, ты пересмотрела «Клуб «Завтрак». — Какой клуб? Она моргнула. — Клуб «Завтрак». Я безучастно смотрела на неё. — Вау, ладно, мне нужно познакомить тебя с поп-культурой: кое-что твои родители явно пропустили. О чём, черт возьми, она говорила? Я размахивала руками перед ней, жидкость плескалась в моём стакане. — Ох, я понятия не имею, о чём ты толкуешь, но сосредоточься. Ригли — мудак. Ливи — сука. Эти двое могут получить друг друга. Я умываю руки. Она подошла ко мне и схватила горлышко бутылки. — Стоит ли мне плеснуть и себе тоже или нужно держать себя в руках и надавать этой сучке? Потому что это серьёзное дело, когда моя соседка по комнате начинает использовать взрослые слова, такие как «сука» и «мудак». Я улыбнулась. — Не заставляй меня смеяться. Это не шутка, — мои глаза горели, но я не была уверена, были ли слезы вызваны алкоголем или Ригли. — Я слышала, как они разговаривали. Клянусь, как будто мои уши не хотели впитывать то, что было сказано. Она стала серьезнее. — А что было сказано? Я покачала головой, водка сделала свое дело. Мой пустой желудок столкнулся с крепкой выпивкой, и у меня кружилась голова. — Он сказал, что я не его тип. Что мы не подходим друг другу. Что я простушка, — моя губа поджалась на этом слове. — Он сказал это? — переспросила подруга, словно в недоумении. — Да. Ну, почти. Я взяла коробку апельсинового сока и опрокинула её вверх дном. Из нее не вылилось ни капли, поэтому я нахмурилась. — Он мог бы с таким же успехом сказать ей, что я ничтожная, — слова пузырились желчью, которая угрожала выплеснуться наружу. Суровые воспоминания о времени, о котором я давно забыла, будто ударили меня по застывшему опьяневшему лицу. Я должна была догадаться. — И он сказал это Ливи? — Он отвечал на её вопросы. Она просто не могла поверить, что у него со мной что-то есть. Поэтому буквально пытала его, пока он не сказал ей правду, я думаю. Я села за наш маленький обеденный стол и опустила недопитый стакан. Я чувствовала себя жалкой. — Она права. Мы с Ригли, как масло и вода. Он пытался встряхнуть нас, пока мы не смешались, но этому просто не суждено случиться. Всё осело, и мы возвратились туда, где нам было самое место. Не друг с другом. Она замотала головой, волосы летали взад и вперёд. — Этому не бывать, детка. Не сегодня вечером, и не из-за того, что крашеная блондинка мечтает побывать на каждом члене. Она не может сделать это с тобой, как и он. — Ну, она это сделала, и он тоже, и это произошло. Аврора посмотрела на меня, ошеломлённая тем, что я так легко уступаю. — Просто так, ты отходишь в сторону? Ты не собираешься за него бороться? Я имею в виду, может быть, он был просто расстроен, потому что его мама, возможно, поговорила с ним раньше, чем ты. Я рассмеялась. — За что бороться? А? За меня, чтобы попытаться проявить себя перед кем-то, кто никогда не видел именно меня в первую очередь? Какая пустая трата времени. Независимо от того, поговорила она или нет, я этого не заслужила, — мои слова начали путаться. — Пусть у них будет свой обеденный стол. Я буду лучше их, несмотря ни на что. — Тебе нужно съесть что-нибудь, чтобы помочь организму усвоить этот алкоголь, — сказала она, стараясь не спорить со мной. — К… — мои губы онемели. Как странно. Я наблюдала, как она двигалась, делая мне какой-то бутерброд. Когда она дала его мне, я ненадолго застыла, глядя на него, и задаваясь вопросом, будет ли это ощущаться так же, как алкоголь, который сейчас находится в моём желудке. Я откусила немного, и это было хорошо. Аврора села рядом и вздохнула. — Ты, должно быть, была действительно обезвожена или совершенно голодна. Ты быстро напилась. Я откусила ещё один огромный кусок. — Ни то, ни другое. Я ела буррито, прежде чем начала пить. Но я остановилась на заправке на углу недалеко от кампуса и попыталась купить коробку вина. Я подумала, что оно будет вкуснее, чем это дерьмо, — я указала на свой стакан. — Когда продавец попросил моё удостоверение личности, я попыталась солгать ему и сказала, что оставила его дома. Я думаю, что он какой-то Гудини, потому что, кажется, знает все трюки, Аврора изо всех сил пыталась заглушить смех. — Вместо того, чтобы выйти, как это сделал бы нормальный человек, я наклонилась над прилавком и начала рассказывать ему всю свою жалкую историю жизни. Которая, на удивление, оказалась намного короче, чем я думала, — я прервалась, чтобы поразмыслить об этом. — О, дорогая, — она закусила губу, чтобы остановить свою глупую усмешку. — Во всяком случае, ему было жаль меня, или он хотел, чтобы я поскорее ушла из его магазина. В любом случае, он метнул парочку этих маленьких бутылочек для путешественников через прилавок и сказал, что ему хватает одной, чтобы расслабиться, но он не садится за руль, когда их пьёт, — я закатила глаза. — Как будто я когда-нибудь такое сделаю. — Погоди, ты уже до этого пила? Это не твой первый стакан? Я щелкнула пальцами по её лицу. — Это то, что я только что сказала, не отставай. Покачав головой, она откинулась на спинку кресла и провела пальцами по волосам. — О, чёрт возьми. Ладно, и что ты уже выпила? — Алкогль, — мои слова начали звучать невнятно даже для меня. — Окей, но какой? Я пыталась сосредоточиться на её лице. — Дерьмовая маленькая бутылочка. На вкус напоминала корицу. Выжгла дерьмо из моего желудка. — О, Иисус, ты пила Огненный шар. Будет невесело, когда ты протрезвеешь. Её телефон зазвонил, и она подняла его и ответила. Спорим, приятно иметь парня, который хочет тебя. Я пожала плечами, не беспокоясь уже ни о чём. Мои ноги превратились в Jell-O, и я чувствовала тепло во всём теле. Хорошо. Я хотела почувствовать что-то, что угодно, кроме того, как низко ощущала себя всего час назад. Я хотела отрешиться от своих эмоций и от своего разума. Я всё ещё мыслила ясно, но мир был немного туманным. Я приветствовала это чувство вместо того, чтобы бороться с ним. Может быть, алкоголь позволит хорошо выспаться ночью вместо навязчивых мыслей. Мне надоело чувствовать себя так. Не достойно. — О, эй! Пойдём куда-нибудь танцевать! — воскликнула я, чуть не упав со стула. — Эм, не очень хорошая идея. — Почему? Мы могли бы посоперничать с Ригли и Ливи. Её губа поджалась при имени Ливи. — Я бы так и сделала, если бы ты немножко выпила, но, подруга, ты превратилась из девушки, которая никогда не сбивается с пути, в пьяную сумасшедшую очень быстро. Я нахмурилась. — Я не сумасшедшая. — Нет, конечно. Я имела в виду это скорее, как эвфемизм.